Луи Бриньон - "Розарий"
— Четыре! — поправила его Александрова. — Вы наверное не очень внимательно меня слушали. Иоанн Златоуст умер в одном месте, а похоронен в другом. Разве вы не хотите осмотреть оба места?
— Ах, да, — хмуро понурив брови, произнёс Боуд. — Место смерти. Вероятно, и его стоит осмотреть, хотя не вижу в этом особой необходимости. Однако, займёмся этим в самом конце. Если только, оно не находится недалеко от останков.
— Тогда оставим это. Тем более, что вы уже там были! — Александрова махнула рукой, когда Боуд услышав её слова, мгновенно напрягся.
— Что вы сказали? — тихо спросил Боуд. — Я был на месте, где скончался Иоанн Златоуст?
— Если быть точнее, рядом, — поправилась Александрова. — Он умер в Абхазии. Недалеко от Ананкопийской крепости, в деревне Комона.
— Ольга, почему вы сразу мне не сказали? — вскричал Боуд, вскакивая с места.
— А что тут такого? — Александрова с недоумением смотрела на Боуда. Тот выглядел донельзя взбудораженным.
— Что тут такого? Это не простое совпадение. Я уверен в этом. Мы немедленно выезжаем
Глава 28
Комона
Радость гида Шалвы, не имела границ, когда он вновь встретился с Боудом. Шалва ещё не забыл щедрого туриста. Правда на этот раз он вообще не касался истории. Большую часть пути он только и делал, что жаловался на бесконечный дождь, перечисляя при этом все неудобства которые они испытывали. Боуд, вообще его не слушал. Он всё время возвращался к своим мыслям и раз за разом задавал себе один и тот же вопрос: «Насколько правильно он выбрал направление?»
Снова и снова, он перебирал историю жизни трёх святых. Причина была одна. В случае если он ошибается, следовало определить направление нового пути. Хотя чутьё подсказывало Боуду, что он идёт по правильному следу. После долгих размышлений, он пришёл к выводу, что Феодорит бывал в этих краях сам, или же посылал сюда гонца с тем, чтобы он поместил здесь ещё одну, четвёртую часть тайны. Вполне возможно, что здесь они встретились с другими своими единомышленниками. Если так, то наверняка Коломбину было сказано куда именно и кому точно, передать рукопись и Розарий. Это объясняло сразу две вещи. Появление этих вещей в крепости и, на что очень надеялся Боуд — продолжение цепочки событий, выстроенной хитрым умом Феодорита. Что касается самого Иоанна Златоуста, — здесь Боуд не пришёл к единому мнению. Возможно, Феодорит снова поменял направление поисков. Хотя этот выбор можно понять и иначе. Возможно, Феодорит хотел показать, что есть противники, которых он уважает. Ответ на этот вопрос становился ненужным в случае удачи. И приобретал важное значение в случае неудачи.
— «Приехали! Вот и храм Василия. Именно здесь как вы наверное слышали, провёл свою последнюю проповедь святой Иоанн Златоуст»
Голос гида прервал размышления Боуда. Он бросил мимолётный взгляд на Александрову. Та выглядела несколько возбуждённо. Он перевёл взгляд на Коэл. Та сидела с хмурым лицом. Весь путь она проделала молча. По всей видимости она дулась на Боуда за последний разговор. Зная её характер. Боуд даже не пытался заговорить с ней. Он не без основания полагал, что уважаемый профессор не выдержит и сама нарушит молчание.
— Храм, слишком сильно сказано, — подумал Боуд, увидев деревянное строение с крестом на крыше. Но самом место Боуду очень понравилось. Храм был сооружён у самой вершины небольшой горы и стоял, окружённый многовековыми, зелёными деревьями. Недалеко от храма была видна вспаханная земля. А рядом какие- то маленькие строения. Пока Боуд оглядывался по сторонам, гид услужливо прикрыл его от дождя своим зонтом. Боуд поблагодарил его лёгким кивком. Он дождался, пока из машины выйдут Коэл и Александрова, и только после этого направился к деревянному строению. Храм встретил Боуда запахом дуста. Боуд не любил этот запах. Он мельком оглядел внутренне убранство, иконы, статую Христа. Ни одного из священнослужителей не было заметно. Видимо, они ещё не знали о приезде гостей. Обе женщины зорко следили за Боудом и в особенности за тем, на что он смотрел. А Боуд размышлял. Он почти сразу понял, что в самом храме нет смысла искать. Скорее — «это» могло находиться снаружи. Но где именно? Внезапно Боуда осенило. Он обернулся к гиду и негромко спросил:
— Где находится место с которого святой Иоанн Златоуст проповедовал последний раз?
— Снаружи! — откликнулся Шалва. — Хотите посмотреть?
— Ещё бы, — пробормотал Боуд достаточно громко, чтобы быть услышанным. Его предположение получило подтверждение. И это не могло не обнадёживать.
Они снова вышли из храма. Шалва повёл их по широкой тропинке на Запад. Идти было довольно затруднительно. Обувь постоянно застревала в грязи. Едва ли не каждый шаг давался с трудом. Женщинам то и дело приходилось цепляться за гида или за Боуда. Благо, это место находилось недалеко. Тем не менее, они успели основательно перепачкать одежду. Об обуви вообще речь не шла. Она стало серого цвета. Гид привёл их на маленькую, ровную площадку. Повсюду были разбросаны камни. Большая часть из них заросла зеленёй травой. Над одним из таких камней возвышался крест. К нему гид и подвёл Боуда.
— Здесь! — коротко произнёс он.
Боуд наклонился вперёд рассматривая камень. То и дело, ему приходилось ладонью убирать стекающие ручейки воды. А гид в это время услужливо поддерживал над его головой зонт. В верхней части камня ничего не оказалось. Тогда Боуд присел на корточки и начал раздвигать руками мокрую траву. Почти сразу же после начала этих действий у него вырвалось короткое восклицание. А вслед за ним, Боуд обернулся и выразительно посмотрел в сторону профессора Коэл. Увидев его взгляд, она вначале напряглась, а затем подошла и присела на корточки рядом с Боудом. Ей сразу бросилась в глаза надпись выбитая на камне. Несколько кустов травы мешали рассмотреть её полностью. Коэл убрала их в сторону и углубилась в изучение надписи. Чуть позже раздался её голос. В нём слышалось волнение:
— Есть Джеймс. Это вне всякого сомнения то что нам нужно.
Боуд облегченно вздохнул. На самом деле, он до последнего мгновения сомневался в успехе этой затеи. Тем временем снова послышался голос профессора. Она начала переводить надпись:
— «В четвёртом подземелье… «первая», «седьмая» и «десятая»… дальнейший путь покажет… «Тетраморф». Всё.
Прочитав надпись на камне, профессор Коэл посмотрела на Боуда. Тот выглядел донельзя удивлённым. По всей видимости, он даже близко не представлял значение этих слов. Но что именно его удивило стало ясно, когда он поднялся и произнёс:
— Что ещё за «Тера…» чёрт, да это слово даже выговорить нельзя!
Гид развёл руками в сторону, показывая этим жестом, что не может помочь. Одна Александрова улыбалась. И эта улыбка подсказала Боуду, что дела у них не так плохи, как он думает. Бросив ещё один вопросительный взгляд в сторону Александровой, и увидев утвердительный кивок, Боуд попросил гида отвести их в гостиницу. Ко всему прочему, им необходимо было принять душ, переодеться и подкрепиться.
Глава 29
Тетраморф
— Так что это за слово такое? Опять какой — нибудь святой? Догма? Новая религия?
Голос Боуда прозвучал слегка хрипло. К моменту возвращения в гостиницу у него поднялась температура. Он часто кашлял. Немного улучшили состояние горячий душ и ароматный чай. В данный момент, он сидел в кресле, укутавшись в одеяло, и постоянно поёживался от озноба. Обе женщины успели переодеться и плотно поужинать. И сейчас сидели на широком диване с резными ножками напротив Боуда. По уже заведённой привычке началось обсуждение очередной, найдено надписи. И как всегда в таких случаях, слово перешло к Александровой. Она была лучше осведомлена о истории христианства.
— Это слово очень непростое, — начала немного задумчиво рассказывать Александрова. — И имеет несколько значений.
— Только этого нам не хватало, — пробормотал под нос Боуд, чем вызвал два скептических взгляда. Женщины не сомневались, что и на этот раз ему удастся найти правильное решение. Как он это делал всегда, непостижимым для них образом. Хотя ради справедливости они должны были признать, что после объяснений Боуда всё казалось совсем простым. Следовало всего лишь хорошенько подумать обо всём и решение напрашивалось самом собой. Тем временем, снова послышался голос Александровой:
— Да, Джеймс. Слово «Тетраморф» имеет несколько значений и в прямом, и в переносном смысле. Впервые оно было связано с видением пророка Иезекииля задолго до рождества Христово. Ему привиделось крылатое существо с четырьмя лицами — «человека», «льва», «тельца» и «орла». Именно это видение и обозначали словом «Тетраморф» — что с греческого переводится как «четырёхвидный».
— И это всё? — Боуд не скрывал своего разочарования.
