Купец из будущего ч.1 - Дмитрий Чайка
Деньги! Где их взять, чтобы осуществить такое громадье планов? Самослав стал считать. Щит и копье — солид. Шлем — три солида. Кольчуга или чешуйчатый панцирь — семь солидов, меч — семь солидов. Плюс нужен воинский пояс, топор, всякие мелочи для похода — плащ, сума, обувь… Двадцать золотых на человека, как ни крути. Если на всю дружину брать — четыре тысячи! Мама! Тысяча триста пятьдесят коров! Почти тысяча крепких рабов, которых еще продать нужно! Да все огромное и сильное племя саксов королям Меровингам в виде дани пятьсот коров платит, и из-за этой непосильной ноши восстает непрерывно. Невозможно! Только у королей и герцогов есть такие деньжищи. Мозг новоявленного вождя работал на полную мощь. Надо снижать планку. На первом этапе — щит, копье, кожаная куртка, шапка, топор. Можно в три солида на человека уложиться, а эта сумма уже куда более реальной кажется. Хотя… целая корова на одного воина!
А ведь был еще один важный вопрос, который крутится у Самослава в голове, но ускользал от него солнечным зайчиком. Да что же он упускает? Ведь только вчера он почти поймал эту мысль за хвост, да снова упустил. Суета эта вчерашняя. Не деревня, а пчелиный рой. Ну, точно!
Самослав вскочил, словно подброшенный пружиной. Мед! Пчелы! Ведь и его отец когда-то бортничал, нещадно разоряя ульи. Хищнический промысел убивал пчелиную семью, а потому за медом приходилось забираться все дальше и дальше с каждый разом. Он же водил пчел! Он же знает, как это делать. Хотя… А как это делать? Где взять вощину? Не разрушать же ульи, убивая пчелиную семью, как в древности. Таким варварством Само заниматься не хотел. Как подкормить пчелок зимой? Как защитить пасеку от медведей, которых тут немало? Как вывозить ульи к цветущей липе или акации? Как древние египтяне, которые сплавляли свои ульи по Нилу? Пока вопросов было больше, чем ответов. Но надо начать. Опыт, он сын ошибок трудных. Пробовать нужно.
И он вышел из своего дома, ловя удивленные взгляды односельчан. Ведь солнышко давно миновало полдень. Негоже бездельничать, когда добрые люди уже трудятся вовсю. Владыка ты там или не владыка!
Глава 9
— Подходи, честной народ, налетай! — невысокий и щуплый Збых оказался прирожденным зазывалой, и в каждой деревушке, прижавшейся к речным берегам, устраивал небольшое представление перед местной публикой. — Кто соль покупает, тот сытый бывает! Жизнь без соли — пуще неволи! Торопись, не ленись! Соль не баба, ждать не будет!
Неизбалованные селяне, к которым приплыл караван на трех лодках-однодеревках, валили валом, чтобы послушать немудреные шутки (тут других не знали), свежие сплетни (годичной давности), да и чтобы просто поглазеть на пришлых людей. Два десятка родовичей шли по правым притокам великой реки, берега которых были густо покрыты небольшими словенскими селищами и хуторами. Вначале сильный отряд, который высаживался на берег, вызывал легкую панику, но вскоре выяснялось, что это свои, хорутане, и начинался торг. Необычный караван привез соль, много соли, и цена за нее была вполне божеская, чуть не в половину меньше, чем годом ранее брали. А потому на торг тащили мех, мед и зерно. Вскоре от зерна пришлось отказаться, слишком малы оказались лодки. Брали его больше для того, чтобы есть в дороге. А вот мех и мед много места не занимали, а были в тех местах главной валютой. Да и в местах более цивилизованных — тоже. Сокровищницы королей не только золото и серебро содержали, но и меха с тканями. Та же Брунгильда покойная свою личную казну на пятидесяти телегах перевозила. Надо понимать, что там золота дай бог один сундук был, а остальное — посуда, ковры, одежда, и даже мебель.
— Это шкурка летняя, в полцены возьму! — слышалось Самославу, который смешался с толпой, и больше изучал людей, с которыми его свела судьба, чем торговал. Тем более, что у него в коллективе был торговец с явно выраженным талантом.
— Эта куница вытертая совсем, другую неси! — бойко спорил парень с бородатым мужичком, который неохотно вытащил из сумы другую шкурку. Поменять явно завалящую рухлядь не удалось, и клиент остался недоволен. Впрочем, клиентоориентированность еще не достигла современных высот, а потому на это всем было наплевать. Самослав, сам того не зная, совершил революцию в местной торговле, и ее последствия еще предстояло просчитать. Он попросил вырезать деревянные формы со сложным рисунком, куда заливал густой соляной раствор, в котором был ровно один римский фунт соли. Гирьки и весы он привез с собой из Баварии. Он когда-то читал, что и римским легионерам, и допетровским стрельцам выдавали жалованье солью. А китайцы и вовсе делали из нее монеты и использовали как деньги. В словенских лесах золото было без надобности, зато соль нужна всегда. И он давал два фунта соли за одну хорошую шкурку выдры, белки или куницы. Соболь шел втрое дороже. В этих местах он еще водился, но хищный промысел заставлял уходить зверька все дальше на восток. Новые деньги пошли на ура. Еще бы! Золото нужно к германцам тащить, чтобы купить на него что-нибудь нужное. А солью можно с соседом расплатиться, или самому употребить. Разве римский солид можно съесть? Нельзя! А вот новые деньги очень даже можно.
Так они объехали десяток хорутанских селений, и, расторговавшись, повернули лодки назад. Соваться к дулебам они не рисковали, как не рисковали плыть ниже по реке, где можно было нарваться на аварский разъезд, и тогда пиши пропало. Им нужно было идти в Ратисбону, чтобы мех поменять на оружие и инструменты. По расчетам Само наценка должна была составить примерно двести процентов. И это без учета того, что соль им досталась совершенно бесплатно. Купцы, которые скупали мех для продажи в Бургундии, делали еще процентов четыреста, и это заставило Самослава сильно задуматься.
— Крем Марго кушать будем, батистовые портянки носить, — пробормотал владыка неведомую никому, кроме него, молитву.
Горан в это время должен был с тремя парнями рубить соль в пещере и на плотах доставить в поселок. Тридцать корзин — на три-четыре дня работы. Итого весь путь — месяц. В поселке соль должны были переработать
