Трейси Борман - Частная жизнь Тюдоров. Секреты венценосной семьи
Впрочем, новая беременность Екатерины ситуацию немного сгладила. Екатерина и Генрих не хотели снова оказаться в неловком положении и хранили известие в тайне, пока не исчезли последние сомнения. Екатерина тщательно заботилась о своем здоровье. Большую часть лета она провела в Элтеме, где прошли детские годы ее мужа. Она не стала сопровождать Генриха в летних разъездах. Вняв совету испанского посла, она заказывала для себя самую лучшую пищу. Наверняка ей подавали шпинат со сливочным маслом, поскольку эта еда считалась лучшим средством от запора – весьма неприятного побочного эффекта беременности. Если бы это не помогло, беременной королеве могли бы прописать «свечи» из меда и яичного желтка или «венецианское мыло» – отвар с листьями сенны[129].
В декабре 1510 года Екатерина во второй раз удалилась в «заточение». На сей раз она предпочла комфортный Ричмонд. Ей отвели покои на первом этаже с видом на сады и реку. Одно окно оставили незакрытым, и королева могла любоваться прекрасным садом, за которым несла свои воды Темза.
Учитывая благочестие Екатерины, наложение креста на живот с началом схваток действительно могло принести ей облегчение. На сей раз королева разрешилась благополучно. Рано утром 1 января 1511 года Екатерина родила мальчика. Она исполнила главный долг супруги короля: родила ему сына и наследника.
Принца назвали Генрихом. По всему Лондону объявляли о рождении наследника престола. Начались всенародные празднества. Повсюду жгли костры, звонили в колокола, а в Тауэре стреляли из пушек. Король был счастлив. Не прошло и двух лет с момента его восшествия на престол, а династия уже укрепилась. Екатерина была в таком же восторге – особенно учитывая все унижения первой попытки. В уединении она оставалась еще три недели после родов, как этого требовали традиции. Она не присутствовала на крещении сына. Церемония была очень пышной и помпезной. А вот великолепные турниры, представления и празднества, проходившие 12 и 13 февраля в Вестминстере в честь рождения наследника, королева уже посетила. Это были самые пышные и дорогие празднества за время правления Генриха. Закутанная в роскошные меха, чтобы не простудиться, Екатерина с фрейлинами наблюдала за турниром с галереи, а король исполнял роль истинного рыцаря своей супруги – он надел костюм, расшитый ее инициалами.
Вскоре у принца Генриха появился собственный двор, отделенный от двора родителей. У него было не менее сорока четырех придворных мужчин, а также бесчисленное множество нянь, женщин, качавших колыбельку, и других служанок. Главной няней драгоценного младенца назначили Элизабет Пойнц. А Генрих отправился в паломничество в Вулсингэм в Норфолке. Этот храм пользовался самой большой популярностью в королевстве. Верующие приходили сюда, чтобы возблагодарить Деву Марию.
Но благодарность Генриха оказалась преждевременной. Через два месяца после рождения маленький принц умер. Фейерверки и знамена, вывешенные в честь его рождения, сменились траурными лентами. Торжественная процессия доставила маленький гроб из Ричмонда в Вестминстер. Генрих и Екатерина были настолько охвачены горем, что никому не было позволено высказывать им свои соболезнования, чтобы не вызвать очередного потока слез. Хронист Эдвард Холл описывал, как королева «заливалась слезами». Супруг пытался утешить ее, взывая к ее благочестию и указывая, что на все воля Божья. И чем чаще он об этом говорил, тем яснее становилось, что Бог за что-то разгневался. Слуг принца ни в чем не упрекали. Элизабет Пойнц была вознаграждена за службу – она получила 20 фунтов (6000 по сегодняшним меркам)[130].
Смерть принца Генриха сблизила супругов. Горе их объединило. К сентябрю пошли слухи о том, что королева вновь беременна. В действительности, оснований для этого не было – по-видимому, во всем были виноваты фрейлины, проболтавшиеся о том, что у королевы не было менструаций. Судя по всему, это было связано не с беременностью, а с нерегулярностью цикла от природы или со стрессом из-за смерти сына. Новая надежда зародилась лишь спустя два года.
Екатерина забеременела весной 1513 года. В отличие от предыдущих беременностей, на этот раз отдыхать в уединении ей не пришлось. Вскоре после получения радостных известий ее супруг отправился на войну во Францию. В сентябре Екатерине пришлось отражать вторжение шотландцев. Договор о вечном мире не оправдал своего названия. Король Яков, несмотря на протесты супруги Маргариты, требовавшей соблюдения обязательств по отношению к своему брату, решил исполнить договор о «Старом Союзе» между Шотландией и Францией. Екатерина оказалась достойной дочерью своей воинственной матери. В полном облачении она помчалась на север, чтобы воодушевить армию. И беременность ей в этом не помешала. Англичане одержали полную победу на Флодденском поле, сокрушив шотландскую армию. Вдохновленная триумфом, Екатерина отправила супругу во Францию сообщение, приложив к письму обрывок окровавленной мантии Якова IV, погибшего в сражении, и Генрих использовал его в качестве знамени при осаде Турне.
Отпраздновав победу, Екатерина отправилась в Вулсингэм помолиться за благополучные роды. Но тяжелое путешествие и военные действия с Шотландией привели к преждевременным родам. 17 сентября королева родила сына, который вскоре умер. Генрих прибыл домой в следующем месяце и снова вместе с женой стал оплакивать потерянного ребенка. Придворные видели, как супруги любят друг друга, и радовались явной гармонии, царящей в их отношениях.
Через шесть месяцев королева вновь забеременела. К августу 1514 года ее живот настолько вырос, что беременность стала очевидна всем, кто ее видел. Венецианский посол сообщал, что королева «беременна и облачена в пепельный атлас, она носит золотые цепи и драгоценности, а ее голову украшает золотой чепец». Это была четвертая беременность королевы, но у нее до сих пор не было ребенка. В этом не было ничего необычного. В эпоху, когда акушерство находилось в зачаточном состоянии, а питание и гигиена оставляли желать лучшего, материнская и детская смертность была очень высока. Каждый пятый новорожденный не выживал. Долгие, трудные роды были основной причиной смертности. Конечно, были опытные и способные повитухи, но многие использовали методы, имевшие фатальные последствия, – иногда детей пытались вытянуть, накинув крюк на головку. Послеродовые инфекции были обычным делом, поскольку ни гигиены, ни реальной медицины попросту не существовало.
Но даже в таких условиях потеря всех троих детей была исключительным несчастьем и могла свидетельствовать о наличии проблем либо у Екатерины, либо у ее мужа. Считается, что Генрих страдал сифилисом. Эта гипотеза основывается на том, что король был неразборчив в связях и имел множество любовниц (а затем и жен). Это предположение опирается на ряд симптомов – сыпь, язвы, перепады настроения. Но неразборчивость Генриха сильно преувеличена. Документальных доказательств того, что у него были сексуальные связи с множеством женщин, кроме жен, нет. Нет и свидетельств того, что его дети страдали врожденным сифилисом.
Вполне возможно, что проблема заключалась в Екатерине. Одна из гипотез заключается в том, что у нее был отрицательный резус-фактор и это приводило к отторжению плода. Но такое отторжение обычно случается в первом триместре, а выкидыши Екатерины происходили примерно в семь месяцев беременности. Некоторые историки полагают, что в условиях плохой гигиены, некачественной пищи и воды она могла заразиться листериозом. Эта бактерия вызывает выкидыши, приводит к мертворождению и серьезным заболеваниям новорожденных. Кроме того, причиной ее несчастий могла стать токсемия (преэклампсия), да и строгое соблюдение постов не идет на пользу беременным.
Последней беременности Екатерины также не было суждено завершиться благополучно. В ноябре 1514 года она родила мертвого младенца, который появился на свет на месяц раньше срока. Екатерине было уже тридцать, несмотря на множество беременностей, у нее не было детей. Королева была близка к отчаянию. Еще хуже было то, что она отлично знала о развлечениях своего мужа с придворными дамами, в том числе с ее французской фрейлиной, Джейн Попинкур. Джейн ранее служила при дворе Людовика XII и была назначена ко двору Екатерины после восшествия Генриха на престол. У нее был роман с герцогом Лонгвилем – Генрих взял его в плен в «Битве шпор» в 1513 году и привез в Англию. Хотя свидетельств романа Попинкур с английским королем нет, Генрих позже щедро вознаградил ее, выплатив сто фунтов. К тому времени у Джейн уже была настолько плохая репутация, что, когда было предложено вернуть ее во Францию, чтобы служить при дворе новой жены Людовика, сестре Генриха, Марии, французский король с возмущением отклонил эту идею из-за ее аморального поведения.
