Наталья Павлищева - Княгиня Ольга
Но нашлись советчики, рассказавшие князю про византийского императора.
Глава 19
Ольга по-прежнему жила в Вышгороде, она уже даже свыклась с мыслью, что это ее вотчина и большего не видать. Князь сам по себе, после пересказа о выполненном поручении снова забыл о ней, для Игоря Ольга умница, и только. И ничего с этим не поделаешь, насильно мил не будешь. Какой уж тут сын, вряд ли и Заступница поможет, если князь в Вышгород ни ногой.
Поэтому, когда во дворе вдруг застучали копыта коней, а в ложницу метнулась Злата: «Князь!», у Ольги похолодело в груди. Срочный приезд мужа мог означать только беду, он не бывал в ее тереме просто так. Но княгиня постаралась взять себя в руки, и, войдя в ложницу, Игорь увидел спокойную, как всегда, красивую женщину. Она, не опуская глаз, выдержала его бешеный взгляд, мысленно гадая, чем тот вызван. Почему недоволен князь? Ольга перебирала в памяти события последних дней, нет, ничего такого… О том, что княгиня крещена, муж узнал сразу, посоветовал молчать и не выставлять свою веру перед всеми. Ольга, понимая, что это действительно ни к чему, молилась тайно, грекам наказала в глаза никому не лезть. Оба грека при ней, ведут себя тихо, никому не мешают. Что же случилось?
А князь нервно прошелся по ложнице, остановился перед иконой, висящей в углу, насмешливо фыркнул и вдруг резко повернулся к жене:
— Византиец к тебе приставал?
— Что? — даже не сразу сообразила, о чем это он, Ольга.
— Император тебя замуж звал?!
Тут княгиня поняла, что мужу рассказали-таки о домогательствах Романа Лакапина. Он ревнует? Неужели ревнует? Стараясь не выдать радости, Ольга спокойно ответила:
— Император был приветлив со мной…
Игорь схватил жену за плечо, грубо и почти зло, повторил вопрос:
— Он тебя замуж звал?!
Ольге было очень больно, она с трудом сдержала слезы, но высоко вскинула голову:
— Звал, да только я не пошла!
Князь выпустил наконец ее плечо и заскрипел зубами:
— Я его Царьград с землей сровняю!
А княгиня вдруг успокоилась, поглядела на икону и возразила:
— За что? Что мою красоту заметил?
Скажи Игорю такие слова кто другой, отправился бы в поруб вместе с рабами, но синие глаза Ольги смотрели на мужа вызывающе, все же она не теремная сиделица, муж должен это понимать! И князь отвел взгляд, хмыкнул, почему-то упоминание о красоте жены, не доставшейся византийскому императору, ему понравилось. Игорь уже мягче поинтересовался:
— У них же нельзя две жены иметь?
— Я про то не спрашивала….
— А почему не пошла? — теперь глаза князя смотрели насмешливо.
Ольга разозлилась, но вида не подала.
— Зачем?
— Была бы в Царьграде императрицей.
И снова подбородок княгини вздернулся:
— У меня есть Вышгород!
Игорь, не зная, что ответить, примиряюще хмыкнул:
— Велики владения!
Княгине очень хотелось ответить, что да, большие, но она лишь пробормотала:
— Зато порядок….
У князя Игоря был хороший слух, он с интересом посмотрел на жену, а ведь права, такой, как у нее, порядок не у всякого князя найдешь.
Сел уже спокойно, выпрямил уставшие за день ноги, чуть откинул голову:
— У себя сделаешь, как у греков?
Разговор снова шел только о деле, для мужа Ольга хорошая хозяйка, и не более. Но еще хуже, что князь говорит о ней отдельно от себя. Стараясь не подать вида, как ей тошно, княгиня отрицательно помотала головой:
— Не все нам хорошо, но что и перейму.
Игорь вздохнул, ярость прошла, почему-то больше не хотелось кричать и уничтожать далекого Романа Лакапина, позволившего себе позариться на его жену. Стал спрашивать о Византии, о том, удержится ли Роман у власти и сможет ли Константин скинуть тестя? Ольга возражала:
— Константин молод, куда ему с Романом тягаться!
И все-таки Ольга видела, что недоговаривает князь, что-то его еще интересует, а спросить не могла.
В ложницу заглянула Стеша с вопросом, будут ли ужинать. Князь вскинул голову:
— Да, голоден сильно!
За ужином Игорь вдруг сообщил:
— Симеон снова на Романа войной пошел. Сейчас можно с греками хорошо поторговаться. Как думаешь, боится его византиец?
Это было неслыханно, князь советовался с княгиней не по вопросам хозяйства, как раньше, а о возможности похода на Византию! Но Ольга не выдала своих чувств, только чуть дрогнули опущенные ресницы, подняла спокойные синие глаза и улыбнулась:
— Симеон Роману что кость в горле. Сами же научили, знает, чем взять. Если захочет, может и Царьград повоевать. — И чуть тише добавила: — И нам надо воспользоваться.
Сейчас ее занимал даже не столько далекий Роман Лакапин, сколько то, что на дворе почти ночь, а князь не спешит на коня, даже и не вспоминает, что ехать пора. Останется в Вышгороде? Такого давно не бывало…
Остался и после того приезжал очень часто, точно нелепое сватовство Романа Лакапина снова открыло киевскому князю глаза на красоту своей жены. Дивились все, а Ольга ежедневно мысленно произносила слова благодарности лику женщины с младенцем на руках, висящему в углу ее ложницы. Тем более когда поняла, что снова носит под сердцем ребенка.
Прекраса с грустью глядела в зеркало, расчесывая длинные, но уже заметно поредевшие волосы. Она с молодости не любила, чтоб другие чесали, почему-то казалось, от этого волосы редеть начнут. Никто не касался гребнем кос княгини, но поредели они все равно. Волосы светлые, потому седины не видно, как у болгарки, но она есть, сама княгиня про то знает. Жизнь прошла, дочки уже в других семьях, живут счастливо, и то радость. А Прекраса одна, если раньше князь хоть к дочерям заходил, то теперь совсем не появляется. У него варяжская разумница есть, с ней по всем вопросам совет держит, она главная. И к Яне не ходит, все только у Ольги или вдали где.
Прекраса вспомнила, как однажды с горечью спросила воеводу Асмуда, что князь находит в этой гордячке?! Тот покачал головой:
— Разумна…
— Да разве за то жен любят?! — невольно вырвалось у княгини.
Воевода смутился откровенности хозяйки, но ответил:
— Сначала за это, потом заметил и красоту, и ласку…
Прекрасе хотелось швырнуть в Асмуда чем-нибудь, но сдержала себя, только глазами зло сверкнула. Тот все понял и быстро ушел, а зло княгиня сорвала на ближней девке, оттаскав бедолагу за волосы. И девка была не виновата, но у нее косы оказались ровно такого цвета, какие были у самой княгини в молодости, а теперь уж нет, вот и досталось несчастной. С Яной Прекраса давно уже не встречалась и о княжиче больше никогда не заговаривала. Вообще, болгарка напоминала ей о нехорошем, а потому видеть вторую жену первой не хотелось. Да та и сама больше не рвалась в киевский терем, видно, смирилась с судьбой.
Смирилась… А сама Прекраса смирилась? Княгиня вздохнула: да куда ж денешься? Мысли снова вернулись к проклятой сопернице. Как сумела та заполучить себе князя? Не иначе как колдовством.
Неужто?! Но на всякое колдовство есть и другое, посильнее. Прекраса почему-то никогда не задумывалась, кто все же пытался извести князя и погубил княжича. Мало ли недовольных? И старого князя Олега вон тоже отравили. Всех можно, всех. А варяжку тоже? От этой мысли стало страшно, Прекраса попыталась прогнать ее, уже хорошо понимая, что не сможет, что теперь будет так думать, пока не случится что-то либо с варяжкой, либо с князем, либо с ней самой. Такие страшные мысли, возникнув однажды, человека не покидают.
Прошло немало времени, но отделаться от недобрых чувств Прекраса так и не смогла. И однажды кликнула девку, отправила к ворожее, что славилась на весь Киев, велела позвать к себе.
— Чего ты хочешь, княгиня? — глаза старухи смотрели неожиданно молодо из-под седых бровей, а голос был надтреснутый, скрипучий, точно ей не одна сотня лет.
— Извести соперницу, — Прекраса почему-то вызывающе вскинула голову.
Старуха усмехнулась:
— Извести-и… Которую? У тебя их две.
— Да какая болгарка соперница? — фыркнула княгиня.
— А вторую никак нельзя, — глаза колдуньи смотрели жестко.
— Не можешь?
— Не могу, — покачала головой та. — Не в моей власти, если бы и хотела. За ней сила, ей Русью править.
Прекраса не обратила внимания на это «если бы и хотела», заметила только последнюю часть.
— Но у нее и детей нет!
— Будут, — скрипучим голосом поведала колдунья.
— Снова сын? Он станет править?
— И он. И она. Больше она.
— Врешь! Пошла вон! — не выдержала княгиня.
Но колдунья вдруг сокрушенно покачала косматой головой:
— А тебе, княгиня, недолго осталось….
Она молча склонила голову и исчезла за дверью неслышным шагом. Откуда было Прекрасе знать, что когда-то именно эта колдунья помогла заполучить Ольге мужа в свою ложницу. Но уже тогда старуха ведала большое будущее молоденькой княгини, потому и помогла.
