Роберт Швейхель - За свободу
Объединение страны завершилось в 1871 году. Но это не было объединением снизу волей революционного народа. Немецкое юнкерство и буржуазия разделили между собой власть, навязав народу реакционную империю во главе с прусской королевской династией. Против этого реакционного режима активно выступили немецкие пролетарии. Несмотря на репрессии, рабочее движение в Германии становилось все более грозной силой. Однако в 90-х годах стала ясно обнаруживаться опасность ревизионизма, стремившегося сбить немецкий пролетариат с революционного пути. Поэтому так особенно тепло был встречен передовой рабочей аудиторией роман Швейхеля с его резкой антидворянской направленностью и революционным народом в качестве главного героя.
Швейхель обращается к материалам Крестьянской войны 1525 года не как историк, а как писатель-романист. Он стремится изобразить эту отдаленную эпоху во всех подробностях, воссоздать живые картины и характеры того времени, проследить отдельные людские судьбы на фоне больших общественных событий. Но прежде всего писателя интересует Крестьянская война и судьба народа. Трудно перечислить здесь все многочисленные сюжетные линии романа, да, в сущности, в нем и нет иного сюжета, кроме событий Крестьянской войны. Ее первые вспышки во Франконии, где происходит действие, служат завязкой, трагический конец восстания — развязка романа. Главный герой — простой немецкий люд.
«За свободу» — своеобразный роман-хроника. В нем почти нет вымышленных действующих лиц и событий. Швейхель очень точно, до мельчайших подробностей следует за документальными данными. Он использует ряд летописей и документов того времени, а также книгу Циммермана «История Крестьянской войны в Германии»[5], которую Энгельс недаром назвал «похвальным исключением из немецких идеалистических исторических произведений». Швейхель досконально изучил также вслед за Циммерманом хронику некоего Томаса Цвейфеля — писца города Ротенбурга, оставившего подробное и сравнительно объективное описание волнующих событий тех лет. Благодаря этому не только отдельные герои, но даже их поступки не вымышлены писателем, а взяты из действительной истории Крестьянской войны. Можно с уверенностью предполагать, что Швейхель был хорошо знаком и с упоминавшейся работой Энгельса.
Роберт Швейхель не скользит по поверхности, не гоняется, подобно целому ряду своих современников, лишь за внешним историческим колоритом, а честно пытается разобраться в глубоких классовых противоречиях эпохи. В целом он безусловно следует анализу, данному Энгельсом.
Перед нами Германия бурной, жестокой и героической эпохи Реформации и Крестьянской воины 1525 года. Немецкий народ впервые поднялся тогда на открытую борьбу против своих угнетателей: против нестерпимого хозяйничанья в стране папского Рима и жестокого произвола немецких князей, против дворян, попов и богатых патрициев в городах.
В конце XV — начале XVI века Германия оказалась в состоянии острого экономического и политического кризиса. Для ее дальнейшего развития страшным препятствием оказалась прежде всего ее раздробленность. Всем в стране заправляли князья — многочисленные духовные и светские феодалы. Они бесконтрольно вершили суд и расправу над своими подданными, затевали междоусобные войны, чеканили монету, учреждали налоги. Император и имперский сейм имели над князьями только чисто номинальную власть, которой те вольны были подчиняться или не подчиняться.
По мере того как усиливалась власть князей, подавляющее большинство остальных дворян опустилось до положения мелких рыцарей. Рыцари рейнские, швабские, франконские все еще тщились отстаивать для себя право подчиняться только императору, но все рыцарство жестоко страдало от княжеского самовластия. В массе своей рыцари обеднели и разорились. Но все они по-прежнему были полны непомерных претензий и жадно тянулись к блеску и роскоши княжеских замков, к праздникам и турнирам, участие в которых было им давно не по карману. Стараясь выжать как можно больше средств из своих и без того разоренных владений, они особенно безжалостно эксплуатировали крестьян; без конца занимая деньги, они попадали в кабалу к богатым горожанам; рыцари не брезговали даже прямым грабежом на дорогах, когда противники были слабы и это могло сойти с рук. Рыцари завидовали богатству католической церкви, мечтая при первых беспорядках поживиться за счет церковных владений. В целом это было беспокойное сословие, жившее во вражде со всеми другими и постоянно недовольное своим положением, — вот почему некоторые рыцари оказались захваченными народным движением 1525 года.
Но надо помнить, что с народом рыцарству было не по пути. Правда, отдельные передовые представители (вроде Ульриха фон Гуттена, упоминаемого в романе) искренне стремились сгладить противоречия между мелким дворянством и низшими сословиями и возглавить восстание против князей и церкви. Но они мечтали о восстановлении германской империи во главе с дворянством, то есть их идеалы по сути своей были реакционны. Поэтому народ не поддержал рыцарского восстания под руководством Франца фон Зиккингена перед самой Крестьянской войной, а дворяне, примкнувшие в 1525 году к крестьянскому ополчению, оказались в большинстве своем союзниками недолговечными н коварными.
В романе Швейхеля правильно передано и особое положение духовенства в Германии того времени. Католических попов дружно ненавидели все сословия, но более всего народ — крестьяне н горожане. Могуществу папы и его духовенства в Германии не противостояла сильная светская власть, и это позволяло духовенству грабить народ и творить всякие бесчинства. Невежественные и жадные священники, вроде отца Бокеля у Швейхеля, обирали страну «подобно саранче египетской», как говорится в летучих листках того времени. Монастыри и обители владели обширными землями с крестьянами, а духовные господа были нередко могущественнее и беспощаднее светских. Не случайно народное восстание началось с Реформации — всеобщего возмущения против римской католической церкви.
Швейхель показывает в романе, как в годы перед Крестьянской войной по стране бродили многочисленные проповедники н сеяли семена Реформации. Мощным оружием в руках народа стало священное писание, переведенное на немецкий язык Лютером. Заветы кротости, бедности и всеобщей братской любви раннего христианства помогали тогда обличать несправедливость дворян и попов. Народ понимал Реформацию не только как реформу церкви, но и как коренное изменение всех старых порядков. Не «злокозненная Реформация» — «начало всех бед» — послужила причиной народного восстания, как думают некоторые недальновидные политики в романе Швейхеля, а сама она возникла в результате всеобщего глубокого недовольства широких слоев народа.
Волновалось бюргерство в городах, во многом руководившее умонастроением остальной Германии. Вольные имперские города и города, подчинявшиеся отдельным князьям, одинаково страдали от самовластья дворянства и поборов церкви. Но не менее острые конфликты таились и внутри городских стен. Выделившаяся из среды бюргеров зажиточная патрицианская верхушка безжалостно эксплуатировала городскую бедноту и подвластных городу земледельцев. С патрициями враждовали низы города: неимущие плебеи, бесправные подмастерья — верные союзники восставшего крестьянства. Что касается основной массы среднего бюргерства, то оно отличалось в те времена значительной шаткостью, показанной Швейхелем на примере горожан Ротенбурга далеко не достаточно. Горожане активно поддерживали крестьян, когда те одерживали победы, и отшатывались от них при первых неудачах, продавая этим прежде всего свои собственные интересы.
И, наконец, у самого основания этой пирамиды сословий находились крестьяне — огромное эксплуатируемое большинство народа. В начале XVI века более 80–85 % населения Германии жило в деревнях и кормило своим непосильным трудом все официальные сословия империи. Немецкие крестьяне делились тогда на крепостных и так называемых «зависимых», которые получали свои клочки земли в аренду на грабительских условиях и в любой момент могли лишиться их. К началу XVI века положение тех и других резко ухудшилось. У них были насильно отобраны все общинные угодья: леса, водопои и пастбища; учреждались все новые поборы, и землевладельцы присвоили себе неограниченные права не только на имущество, но и на личность крестьянина, его жены и детей.
Крестьяне были полны воспоминаний о «старых временах», когда они жили свободней. Несмотря на переходившую из поколения в поколение привычку к подчинению, с конца XV века все чаще и грознее становятся открытые вооруженные восстания крестьян отдельных областей против своих господ: в 1476 году — выступление под руководством Ганса Бегейма, но прозвищу Дударь, из Никласгаузена; в 1493 году — восстание союза «Башмака» в Эльзасе; в 1502 году — волнения в Шпейерском аббатстве; в 1513–1514 годах — многочисленные движения крестьян и горожан в разных частях Германии и восстание союза «Бедного Конрада» в Вюртемберге и т. д. (Обо всех этих восстаниях упоминается в романе)… И, наконец, весной 1525 года огромная территория Германии была охвачена грозной Крестьянской войной, невиданной доселе и приведшей в ужас всех ревнителей установившихся порядков — от князей до зажиточных горожан.
