Йорам Канюк - «Эксодус». Одиссея командира
В лице пассажиров «Эксодуса» еврейская Палестина, в которой к тому времени уже успела возникнуть своя собственная ментальность, воочию встретилась со страданиями евреев диаспоры.
После того как в 1933 году к власти в Германии пришел Гитлер, поток евреев, устремившихся в Палестину, стал расти, однако в 1939 году англичане почти полностью запретили евреям въезжать в страну, и в последующие пять лет разрешение на въезд получили всего семьдесят пять тысяч человек. Таким образом, большинство из тех, кто хотел репатриироваться в Палестину, лишились возможности сделать это на законных основаниях, и им ничего не оставалось, как въезжать в страну нелегально. С 1934 по 1948 год это сделали в общей сложности сто пятнадцать тысяч человек. Правда, многие из них были задержаны англичанами и высланы.
Вскоре после окончания войны, в августе 1945 года, в Кейсарию прибыл пароход «Далин» — первый из серии кораблей, отправленных в Палестину агентством «Алия-Бет»[11], на котором было всего тридцать пять репатриантов. А на кораблях «Пан-Йорк» и «Пан-Крессент», которые в начале 1948 года Йоси Харэль привел на Кипр, в сущности, завершив эпоху нелегальной репатриации в Палестину в период Британского мандата, находилось уже пятнадцать тысяч двести тридцать шесть человек. После этого прибыло всего лишь шесть небольших судов.
В конце тридцатых — начале сороковых годов нелегальные репатрианты тоже прибывали в Палестину, однако, хотя об этих операциях сложены песни и они стали легендами, они были очень немногочисленными и в большинстве своем оканчивались провалом.
Англичане помещали новоприбывших в лагеря — сначала в Атлите, а затем на Кипре, но даже в кипрских лагерях они все равно уже были вне Европы как таковой и, таким образом, фактически находились на пути в Палестину.
Немалый вклад в изгнание британцев из Палестины внесло местное еврейское население и, в частности, подпольные террористические группы. Большое значение сыграла также деятельность «Хаганы». Однако для мощной английской армии, успешно подавлявшей крупные восстания в других странах и пережившей Дюнкерк, сопротивление палестинских евреев, каким бы героическим оно ни было, представляло собой не более чем досадную помеху и, подобно назойливой мухе, только раздражало солдат нации, героически сражавшейся во время «Блица»[12]. На самом деле Британскую империю в Палестине сокрушило не сопротивление местных евреев, а взгляд той самой девочки, лагерной шлюхи, а также ее ужасная злость и отчаянная смелость, с которой она сидела на капитанском мостике, пока англичане атаковали корабль, готовый вот-вот развалиться на части, и пела песню, звучавшую как колыбельная.
Той соломинкой, которая переломила хребет англичанам, стало их бессилие перед лицом тысяч людей, которые, чтобы добраться до Палестины, брели по дорогам Европы, пересекали заснеженные горы и леса, терпеливо ждали во временных лагерях, где им приходилось жить в нечеловеческих условиях, страдали от холода и голода. Они были готовы сесть на первый подвернувшийся корабль и продолжали стекаться в порты южных морей. Им буквально не было конца.
Даже вымышленные эпизоды в этой книге являются абсолютной исторической правдой. Я не буду утверждать, что все приведенные здесь детали бесспорны, однако общую картину событий и их исторический смысл никакие детали — ни порознь, ни в совокупности — изменить не в состоянии.
Как писатель, я вполне мог бы отдаться на волю воображения, придумать сюжет и рассказать вымышленную историю, заменив подлинные сцены и пейзажи на выдуманные и скрыв настоящие имена персонажей. Но я решил поступить по-другому.
Эта история о Йоси Харэле и об исходе евреев из Европы. Это не документальная биография в общепринятом смысле этого слова, но она тем не менее основана на подлинных фактах.
В операции спасения европейских евреев принимали участие очень многие достойные люди. На судах и в лагерях работали десятки представителей агентства «Алия-Бет» и семьдесят-восемьдесят членов «Пальмаха»[13]. Однако я решил рассказать эту историю с точки зрения одного-единственного человека, который в середине сороковых годов с отчаянной смелостью, граничащей с авантюризмом, командовал четырьмя самыми большими кораблями за всю историю нелегальной репатриации с тысячами людей на борту. Эти люди, потерявшие все, что у них было, сидели в битком набитых трюмах ветхих кораблей, на которых имелось лишь по нескольку шлюпок и не было ни одного спасательного жилета.
В то время Йоси было всего двадцать семь лет, и он считал, что на нем лежит огромная моральная ответственность. Он рассуждал просто: если не я, то кто?
Когда он слышал, как голодные, избитые английскими солдатами люди поют «Атикву», то думал, что так, наверное, пели жертвы инквизиции, а когда Йоси видел, как эти люди прижимают к груди свои вещи и цепляются за свои чемоданы, он понимал, что обязан победить англичан во что бы то ни стало.
Великобритания хоть и победила во Второй мировой войне, но потерпела поражение в мирное время. После войны в стране ощущался дефицит продовольствия и во всех английских городах, включая Лондон, люди стояли в очередях за едой и одеждой, которые выдавались по талонам. У правительства не хватало денег даже для того, чтобы вывезти из Греции несколько тысяч своих солдат. Когда солдаты армии его величества захватили «Эксодус», приволокли его в Хайфу и очистили от пассажиров, они обнаружили на борту банки с консервированным кошерным мясом, присланным из Америки «Джойнтом»[14], и это их страшно возмутило. В Англии — дефицит продовольствия, а этим упрямым евреям так везет! Они конфисковали мясо и отправили его своим родным в Англию. При этом английское правительство тратило огромные деньги на содержание в Палестине десятков тысяч солдат, чтобы предотвратить проникновение в страну евреев, уцелевших в Холокосте, которых за два года до этого они сами же спасли от смерти.
Чтобы иметь возможность задерживать корабли вдалеке от берегов Палестины, в чужих территориальных водах, англичане раскопали и стали применять старинный закон, который это позволял, хотя он и был принят еще в семнадцатом веке, в эпоху работорговли. «Законы, — говорили они цинично, — время от времени можно обходить стороной. Да и кто сказал, что навигация — это точная наука и что границы территориальных вод можно провести с точностью до сантиметра?» Однако Йоси Харэль, как и его товарищи по агентству «Алия-Бет» и «Пальмаху», тоже занимался этой «неточной наукой», навигацией…
Тайна его успеха заключалась в том, что он сумел понять тех самых галутных евреев[15], которых его в детстве и юности учили презирать. Родившийся в Палестине молодой человек, чьей школой жизни стала борьба с арабскими бандами в горах Иерусалима и в Ханите, понял и полюбил этих измученных женщин и напуганных, озлобленных мужчин с бледными лицами, которым по ночам снились кошмары и которые носили одежду в три-четыре слоя. Он не смотрел на них высокомерно и не чувствовал себя их господином. Скорее хотел быть для них чем-то вроде проводника или постового, регулирующего дорожное движение. Он понимал, что их жалкий вид — это результат многолетних скитаний, и, в отличие от других, считал этих людей героями, хотя в те времена такого мнения в Палестине придерживались немногие.
Йоси никогда не забудет, как во время бури на море, когда волны заливали палубу и поднимались до половины мачты, девушки и женщины высыпали на ледяную палубу, разделись и — дабы сохранить человеческий облик — стали мыться холодной морской водой. Он понимал, какой стыд они испытывали, остро ощущал их гнев и знал, какую силу духа нужно было иметь, чтобы выжить перед лицом этого великого предательства, когда перед ними закрылись все двери в мире. Он чувствовал, что обязан их беречь и поддерживать. По его словам, они были для него как горящие голубые свечи, как вверенное ему на хранение дорогое имущество, и он относился к ним как к равным.
Когда перевозишь тысячи людей, сидевших в послевоенных лагерях для перемещенных лиц, в огороженную британской «крепостной стеной» Палестину, ты не имеешь права на ошибку. Ибо ты принимаешь участие не в абстрактном ученом диспуте о сущности исторической и политической справедливости, а в спасении человеческих жизней, и на тебе лежит огромная ответственность.
На кораблях, которыми командовал Йоси, он повстречался со многими людьми, и с некоторыми из них у него завязались дружеские отношения. Например, на пароходе «Кнессет-Исраэль» (это было за несколько месяцев до «Эксодуса») он познакомился с восемнадцатилетним парнем из Румынии, который в возрасте тринадцати лет спасся от смерти, притворившись мертвым. Он кочевал с места на место, вступил в Красную армию, где играл на трубе, и дошел до самой Сибири, откуда был отправлен на Балтийский фронт, а после войны, будучи патриотом, с узелком старой одежды и трубой вернулся к себе домой в Бухарест. Однако их дом к тому времени был уже занят другими людьми, и его туда не пустили, его родители бесследно исчезли, и он не знал, что с ними стало, а соседи наотрез отказались его приютить. Он пришел на корабль, крепко сжимая в руках свое единственное в этом мире имущество — трубу, и, увидев, что он держит ее так, словно она была последним оставшимся в живых членом его семьи, Йоси испытал к нему одновременно и жалость, и уважение. Они подружились. Йоси повязал ему на руку ленточку с изображением трубы, и каждый раз, когда людей на корабле нужно было о чем-то оповестить, парень приходил на назначенное место и трубил.
