МАТО НАЖИН - рассказы
Возвратившись в посёлок, Белый Ворон построил из ивы каркас палатки и покрыл его тяжёлыми бизоньими шкурами, а пол внутри устлал стеблями ароматной исцеляющей полыни. Только посередине осталась маленькая ямка, чтобы класть в неё горячие камни, потому что это была потельня. Снаружи, недалеко от двери, Белый Ворон развёл костёр из тополиной коры и положил в него нагреваться гладкие камни.
Потом он дал своей дочери священную трубку и послал её к знахарю. Тот, приняв трубку, раскурил её и сразу же отправился к палатке, поставленной Белым Вороном. Он разделся и вошёл внутрь, взяв с собой амулеты и свисток из косточки орлиного крыла. Белый Ворон внёс горячие камни и плеснул на них водой. Потельню заполнил густой пар. Вынеся очищающее тепло пара, знахарь стал петь священные песни и тихо наигрывать на свистке.
Закончив, он попросил откинуть одеяло, закрывавшее вход в потельню, чтобы дать камням остыть, и вытер тело полынью. Когда знахарь вышел из потельни, он снова взял трубку. Он провёл священную церемонию и молча раскурил трубку. Когда уплыли последние клубы дыма, знахарь сказал:
– Белый Ворон, я видел твоих коней. Иди на север. Пройдя один лагерный переход, ты увидишь перед собой холм. Поднимись на него. С другой стороны у подножия есть луг. Твои лошади там.
Он сложил амулеты и свисток в сумку из оленьей кожи и ушёл.
Белый Ворон отправился туда, куда указал знахарь. Он нашёл тот холм и поднялся на него. Внизу на лугу действительно паслись все пять его лошадей. Он погнал их домой, а самую лучшую отдал потом знахарю.
МЕТАТЕЛЬ СТРЕЛ
Вертящийся Медведь был известен среди Лакотов как прекрасный метатель стрел. Некоторые воины были знаменитыми метателями мяча, другие лучше всех стреляли из лука; но только Вертящийся Медведь мог по-настоящему далеко метнуть стрелу, и ему не было в этом равных.
Вертящийся Медведь был высоким и стройным парнем. Он проводил всю свою жизнь верхом на коне или играя с другими ребятами посёлка в подвижные игры, которые любят все индейские мальчишки. Зимой он играл в «кто дальше кинет», и его рука стала сильной и крепкой.
И мало того, что Вертящийся Медведь был метателем стрел, – он считался ещё и хорошим охотником и, несмотря на свои двенадцать лет, всегда ходил с мужчинами на бизонью охоту.
Как-то ранней весной поутру разведчики принесли весть о пасшемся неподалёку стаде бизонов. Запасы мяса после долгой зимы были на исходе, и поэтому воины собрались на охоту. Все рвались в этот поход, и когда отряд отправился на охоту, в посёлке не осталось ни одного мужчины. Только женщины и дети. Они готовились разделывать мясо и дубить шкуры, которые мужчины принесут домой. Так что и в посёлке каждый был занят.
Это была большая удачная охота. Каждый охотник добыл по бизону, а кое-кто – и по несколько. Когда стадо рассеялось по степи и исчезло, все принялись свежевать туши, снимать шкуры и разделывать мясо, чтобы навьючить его на лошадей и увезти домой. Воины с нагруженными лошадьми вернулись бы в посёлок уже затемно, но все были одинаково счастливы.
Вертящийся Медведь был одним из самых удачливых охотников. Он освежевал бизона, набил мясом сумки и, навьючив их на коня, был готов вернуться домой самым первым. Он хотел добраться до посёлка раньше отряда, принести женщинам добрые вести об удачной охоте и попросить устроить большой пир.
Он торопился домой и радовался прошедшему дню – теперь мяса в лагере хватит надолго, а из шкур женщины сошьют много мокасин и покрышек для типи.
Он шагал безо всякой заботы об оружии, хоть и знал, что порвал тетиву на луке в самом начале охоты и поставил запасную, которая всегда имелась у всякого хорошего охотника, а потом порвалась и она, так что его лук стал бесполезен. Но это не волновало Вертящегося Медведя, поскольку здесь было нечего опасаться, а вечером в кругу друзей после ужина из свежего бизоньего мяса, он и остальные охотники починят сломанные луки, обновят оперение стрел и сделают из сухожилий новые тетивы.
Вертящийся Медведь был счастлив и доволен. Вскоре он увидел зелёные деревья над ручьём, возле которого стоял лагерь. Вечер был тёплым. Подойдя к ручью, Вертящийся Медведь пустил коня по тенистым тропинкам. Всё было мирно и спокойно, везде зеленели лужайки, такие свежие после долгой зимы, когда их укрывал снег. Листья ив и тополей поблескивали на солнце при каждом дуновении ветра. Вертящийся Медведь был хорошо выучен, и ничто не ускользало от его слуха и зрения.
На одной из зелёных полянок, Вертящийся Медведь увидел лошадей, щипавших траву, а среди них лучшего скакуна и любимого коня своего отца. Пока Вертящийся Медведь разглядывал великолепное животное, он вдруг заметил, как оно подняло голову и внимательно уставилось на что-то, невидимое для Вертящегося Медведя. Конь настороженно поднял голову и выставил уши вперёд. За ним и другие лошади сделали так же. Вертящийся Медведь понимал «лошадиный язык». Он догадался, что в густой ивовой поросли скрывался не воин Лакотов и даже не женщина или ребёнок из посёлка. Похоже, там рыскало какое-то животное, и лошадям не нравилось его присутствие.
Едва Вертящий Медведь инстинктивно нащупал свой лук, как из ивовой чащи вышел человек. Его лицо было раскрашено красным, и у него был лук и полный колчан стрел. Враг! И неизвестно, сколько их ещё скрывалось здесь. Посёлок был беззащитен, ведь ни один охотник ещё не успел вернуться. Вертящийся Медведь был один, а у него даже не было оружия. Он чувствовал себя беспомощным.
Было понятно, чего искал враг. Он пытался поймать арканом коня, и, конечно, выбрал наилучшего.
Конь его отца! Он должен что-то сделать! Но врагов могло быть очень много, а он один и безоружен.
Вертящийся Медведь полез за стрелами. Их оставалось только три. Но, не раздумывая больше о притаившихся врагах, Вертящийся Медведь выхватил стрелу из колчана и размахнулся. Стрела полетела быстро и ровно. Она прошла рядом с человеком и исчезла в кустарнике. Вторая стрела отправилась следом так быстро, словно её выпустил другой воин. Она вонзилась в плечо врага, спешившего укрыться в ивовых кустах. А Вертящийся Медведь уже держал третью и последнюю стрелу для врагов, которые могли сейчас толпиться в лесу.
Но всё было тихо, и Вертящийся Медведь побежал в посёлок. Когда воины пришли с охоты, разведчики отправились к ивам и вернулись со сломанной стрелой. На ней была кровь врага. Он был один и убежал, видно, решив, что на него напали вернувшиеся охотники.
Этой ночью вокруг лагерного костра пели хвалу храбрости Вертящегося Медведя, Метателя Стрел.
ОХОТНИК, СПАСЁННЫЙ ОРЛАМИ
Когда я был ещё мальчиком, дед рассказал мне эту историю и сказал, что знал того охотника.
Охотники-Лакоты очень храбры. Им нужно обладать отвагой воинов, а кроме того, они должны хорошо знать повадки птиц и зверей.
Охотник, которого знал мой дед, был очень проницателен. Он мог выследить любое животное, чьи следы заметил на земле. Более того, он различал следы на размытой дождём почве и даже в скалах, чего не умели другие охотники, и мог рассказать, шло или бежало животное, оставившее эти следы, или оно поспешно прыгало и скакало. Этот охотник мог даже определить, какой враг преследовал бегущее животное. Он так много времени провёл на природе, дышал только чистым воздухом и пил только свежую воду, что чуял запахи животных, проходивших вблизи от него, точно так же как они чуяли его.
Идя по следу оленя, он видел, давно ли тот прошёл по тропе. Если следы были далеко друг от друга, значит животное бежало быстро и теперь было далеко. Но если следы шли рядом, – животное шагало медленно, и, возможно, было неподалёку.
Даже густые заросли вишни ничего не могли утаить от него. Он понимал, вчера или сегодня пировали здесь медведи, а заодно, где они легли поспать или отдохнуть, и куда направились потом. Леса и степи были для него, словно книга, которую он читал каждый день, и она рассказывала ему о странствиях и жизни его братьев животных.
Как-то раз этот охотник был далеко от своего посёлка. Он убил медведя и навьючил мясо на коня. По пути домой он заметил двух орлов, круживших высоко над утёсом. Охотник никуда не торопился и остановился понаблюдать за ними. В конце концов он решил подняться наверх, чтобы лучше проследить их полёт. Там он увидел, что орлы сторожат гнездо, построенное на уступе того утёса гораздо ниже его вершины. Он привязал коня к дереву и лёг, разглядывая гнездо. В нём было два орлёнка, они уже наполовину выросли и полностью оперились. Для охотника это был большой соблазн.
Он снял мясо с коня и, взяв шкуру, которой оно было обёрнуто, нарезал её полосами для верёвки. Кожа была сырой, поэтому он резал её широкими полосами, чтобы придать крепость сухого ремня. Один конец он привязал к сосне, что росла недалеко от края скалы, а другим обвязался вокруг пояса. Обернув получившуюся верёвку петлёй на руке, он начал медленно спускаться. Такое возбуждающее испытание радовало храброго охотника. Он думал, как удачно заметил двух орлов, парящих в небе. Но эти приятные мысли были оборваны, поскольку сырая кожа растянулась и порвалась, а сам он упал прямо на тот уступ. Охотник поднял голову и понял, что ему уже не достать до висящего конца. Внизу же под ним лежало скалистое подножие утёса, куда нельзя было спрыгнуть. Он ожидал, что старые орлы ринутся на него, или молодые попытаются улететь. Но он был мудрым охотником и тихонько присел, радуясь, что орлята не взлетели, и это успокоило орлов, которые продолжали кружить над его головой.
