Китай - Эдвард Резерфорд
Обычно он выбирал вдов. Так безопаснее. Но сейчас все было иначе. Он пока сам толком не разобрался, что к чему. Ему только предстояло преодолеть трудности, устранить опасность, справиться с неопределенностью. Потребуется терпение. Но у него же целая куча времени. По крайней мере, Гуаньцзи так думал.
Ему еще не исполнилось шестидесяти. Вдовец с крепким здоровьем, с двумя красивыми взрослыми сыновьями и замужней дочерью. Это давало свободу. Как маньчжур, он пользовался уважением благодаря принадлежности к великому клану и своему высокому положению. Он владел достаточным количеством денег и восхитительным особняком в одном из самых красивых мест в мире.
Его соседи по Сиху, Западному озеру, называли его генералом. Это правда, что какое-то время он командовал армией и мог бы пойти дальше. Он мог бы даже получить титул, если бы выиграл великую битву. Но семь лет назад он решил уйти на покой и получать приличное пособие. С тех пор он наслаждался приятной жизнью.
Можно было бы предположить, что его прозвище носило оттенок издевки. Солдаты, в конце концов, считались грубыми мужланами, намного ниже ученых по статусу. Но среди китайских литераторов – поэтов и ученых, которые любили собираться в восхитительном районе вокруг Ханчжоу, – он пользовался уважением. Многие помнили его образованного дядю, знать и ученые слышали о Гуаньцзи еще с тех пор, как он был мальчиком, и знали, что во время учебы он подавал литературные надежды. Его готовы были принять в свой круг, раз на заслуженном отдыхе он избрал для себя жизнь образованного и культурного человека.
Господин Яо только что приобрел особняк на берегу озера. Дела в Цзиндэчжэне процветали. Яркая Луна за двенадцать лет подарила ему троих прекрасных сыновей и дочь. Семейная преемственность обеспечена. Но старшему сыну можно было передать мастерскую только через пятнадцать лет, а между тем его племянник мог взять на себя управление прямо сейчас.
Господин Яо мог позволить себе отпуск на два-три месяца в год, чтобы вести праздную жизнь знатного человека, которым теперь стал. Что может быть лучше, чем поселиться в прекрасном особняке на Западном озере, в десяти днях пути от дымящихся труб принадлежавших ему гончарных мастерских в Цзиндэчжэне?
Он не знал толком, что делать в столь аристократическом месте, когда попадет туда, но намеревался выяснить.
Поэтому он очень обрадовался, когда во время посещения с женой и детьми знаменитого храма, расположенного неподалеку, настоятель представил его уважаемому соседу, генералу. Тот вежливо выразил удовольствие, что особняк, так долго пустовавший, наконец-то обрел владельца. Господин Яо спросил, не захочет ли генерал посетить особняк и, возможно, предложить какие-то усовершенствования, которые он, Яо, мог бы воплотить в жизнь. Генерал пришел в восторг. У него были дела в Ханчжоу, а через десять дней после возвращения он обещал заглянуть к семейству Яо.
И вот он здесь.
– Пейзаж и правда превосходен, – заметил Гуаньцзи, пока они с господином Яо осматривали территорию.
Они были прямо на берегу.
– Я заказал лодку, чтобы мы могли покататься по озеру, – сообщил господин Яо.
– Определенные места на озере особенно хороши для наблюдения за луной, закатами, пагодой на холме и так далее, – сказал ему Гуаньцзи. – Буду рад показать их, когда вам доставят лодку.
И твоей хорошенькой жене тоже, подумал он про себя. Он мельком видел Яркую Луну в храме, но увиденного хватило, чтобы с удовольствием принять приглашение посетить особняк торговца.
– Спасибо, генерал, – ответил господин Яо.
Как и во многих других китайских садах, территория вокруг особняка на берегу была разделена на множество более мелких пространств, в которых можно уединиться, и каждый такой уголок чем-нибудь удивлял, а в совокупности сад казался больше, чем был на самом деле.
Они прошли по миниатюрному горбатому мостику через пруд.
– Собираюсь запустить сюда карпов кои, – заметил господин Яо.
– Великолепная идея!
Тропинка привела их к обнесенному стеной саду, в который можно было пройти через круглые лунные ворота. Сад был расчищен, но в нем пока ничего не росло.
– Вы уже думали, что здесь посадите? – спросил Гуаньцзи.
– Море пионов! – ответил господин Яо.
Гуаньцзи немного помолчал, а потом сказал:
– Я бы предложил не делать акцент на пионах. Объясню почему. По крайней мере два особняка на озере уже славятся своими пионами. Я бы посоветовал вам обратиться к профессионалу и придумать что-нибудь уникальное, отличное от других.
– Спасибо. – Яо был признателен. – Мудрая мысль. Тогда ограничусь несколькими пионами, чтобы порадовать жену.
– Разумеется, – улыбнулся Гуаньцзи. – Всегда нужно радовать жен.
– Моя жена бывает своенравной, – со смехом заметил господин Яо, – но я считаю себя счастливым человеком.
– Можно попробовать посадить несколько цветущих сливовых деревьев в дополнение к кипарисам, которые уже здесь растут, – предложил Гуаньцзи.
Они покинули огороженный сад и прошли по тропинке, ведущей вверх. Гуаньцзи внезапно остановился, пораженный мыслью.
– А как насчет философского камня? – спросил он, указывая на участок впереди.
Карстовые известняковые скалы с их экзотическими формами и загадочными кавернами пользовались популярностью у тех богачей, которые могли себе их позволить.
Господин Яо криво усмехнулся:
– Вы намекаете, генерал, что мне нет смысла притворяться бедняком?
– Никакого! – рассмеялся Гуаньцзи; ему нравился этот интеллигентный торговец.
Гуаньцзи узнал больше о хозяине, когда они вошли внутрь. Особняк успели обставить удобной мебелью, столами, стульями и диванами отличного качества, покрытыми дорогой шелковой парчой. Кое-где стояла лаковая посуда. Но Гуаньцзи заметил и несколько интересных предметов.
Во-первых, великолепную бело-голубую фарфоровую вазу династии Мин на столе. Или нет?
– Вы задаетесь вопросом, подлинник это или копия.
– Никакая копия не может быть настолько хороша, – вежливо ответил Гуаньцзи.
– В одной из моих гончарных мастерских в Цзиндэчжэне мы делаем копию такой вазы, и ее даже специалисты сначала принимают за подлинную. Однако перед вами оригинал династии Мин.
Они двигались по галерее мимо других сокровищ. Войдя в зал, где должны были подавать чай, Гуаньцзи заметил сосуд из перегородчатой эмали. Современной перегородчатой эмали достаточно много, но, поскольку со временем эмаль распадается, старинные изделия очень высоко ценятся. Еще его внимание привлекли некоторые нефритовые статуэтки. Эпоха Хань, две тысячи лет.
– Да вы знаток, господин Яо, – сказал он.
– Не то чтобы знаток, – скромно улыбнулся Яо. – Но у меня хорошие советчики.
Гуаньцзи склонил голову. Да, хозяин особняка недавно влился в ряды знати и тешил самолюбие, но он определенно знал, что делает.
– Возможно, вы уже обзавелись нужными связями, – начал Гуаньцзи, – но благодаря покойному дяде я лично знаком с большинством торговцев антиквариатом в Ханчжоу и был бы рад поделиться своими мыслями о том, кто из них заслуживает доверия.
– Вы очень добры, – произнес Яо, а потом, подняв голову, ахнул: – А вот и моя жена!
Она была само совершенство. Разве можно о ком-то так сказать? Наверное, можно,
