"Вельяминовы" Книги 1-7. Компиляция (СИ) - Шульман Нелли

— Ну конечно, — Шарлотта нежно улыбнулась. «Притих, послушай. Заснул, скорее всего. Ты мальчика хочешь?», — внимательно взглянула она на мужа.

— Милая, ты же знаешь, — Вильгельм стал ее целовать, — у меня одиннадцать братьев и сестер. Это только родных. И пятеро сводных братьев — от первого брака матери. Мне, правда, все равно, — кто там, — он прижал к себе Шарлотту, — главное — чтобы с тобой все было хорошо, и с ребенком.

— Матушка твоя мне написала, хочет погостить у нас летом, посмотреть на Луизу и на новое дитя. Все же молодец она, уже за семьдесят, и не боится путешествовать, — заметила Шарлотта.

— Дорогая, у нее столько детей и внуков, что она круглый год по Европе ездит, — рассмеялся штатгальтер. «Дома и не появляется».

— Ты ее любишь? — Шарлотта внимательно взглянула на мужа.

— Очень, — серьезно ответил тот. «Думаешь, мне легко было начать воевать с испанцами? А ведь матушка меня всегда в этом поддерживала, не только словами, но и деньгами».

— А мой отец заставил мою мать от меня отказаться, сказал, что три дочери у него уже есть, и приданого на всех не хватит, — грустно улыбнулась Шарлотта. «А потом, как я была в монастыре, матушка умерла. Так мы и не увиделись».

— Девочка моя, — нежно сказал ей муж, — зато у тебя теперь семья вон, какая большая. И еще увеличится, с Божьей помощью. А расскажи-ка мне про монастырь, — попросил ее Вильгельм.

— Опять? — шутливо ужаснулась жена. «Да сколько можно!»

— Мне нравится, — муж чуть пощекотал ее и Шарлотта рассмеялась. «Как там твою подружку звали, ну, с которой вы в одной келье спали?», — Вильгельм вдруг улыбнулся. «И не только спали, как я понимаю?»

Жена покраснела и что-то зашептала, прижав губы к его уху.

— Ну да, — сказал Вильгельм, — то-то ты, дорогая, брачной ночью так удивилась. Что, думала, только женщины этим занимаются? Нет уж, не дурак я — такой радости себя лишать».

— А сейчас? — смутилась Шарлотта, указав на свой живот.

— Тем более, — сказал ей муж, устраиваясь удобнее. «Ты только, — он посмотрел на Шарлотту, и та увидела смех в его темных глазах, — тише, а то миссис Бенджамин будет завидовать на своем вдовьем ложе.

Если она выживет, кстати, и, — он помедлил, — не заболеет и не понесет — надо будет потом ее этому месье Пьеру попробовать подложить. Все же приличная дама, может, он и польстится. И хорошенькая».

— Красивей меня? — озабоченно спросила Шарлотта.

— Красивей тебя нет никого, — успокоил ее муж. «И куда это ты собралась свечи задувать?» — остановил он жену. «Нет уж, дорогая, дай мне налюбоваться на тебя, как следует».

— Ну дорогая, с Богом, — Шарлотта перекрестила Марту. «Меховые одеяла взяли?».

— Конечно, — улыбнулась та. «И жаровен достаточно, не замерзнем. Спасибо за охрану, ваша светлость, — она поклонилась Вильгельму.

— Моя дорогая миссис Бенджамин, — сказал он радушно, — ну разве мог бы я отпустить вас одну с детьми? Дороги нынче не самые безопасные. Езжайте и возвращайтесь быстрее, мы вас будем ждать в Дельфте».

— Дети, садитесь в карету, — крикнула Марта, — только отряхнитесь вначале, незачем снег туда тащить.

Тяжелый возок, сопровождаемый конным конвоем, выкатился со двора замка.

— Пора и нам собираться, милая — Вильгельм потянулся. «Уже домой хочется, на север».

Дорога Тюрнхаут-Антверпен

— Тео, — брат закатил глаза, — ну ты хотя бы запоминай — какие карты я уже выложил. Ноты можешь запомнить с первого раза, а это — нет?

— А тебе, зато медведь на ухо наступил, — ехидно сказала девочка, и намотала на палец прядь шелковистых, темных волос. «Мама, мы скоро приедем?».

— Скоро, — отозвалась Марта, не отрываясь от «Les six livres de la Republique» Жана Бодена, которую ей одолжил штатгальтер со словами: «Он хоть и католик, но мыслящий человек».

— Когда скоро? — Теодор зевнул и уставился в маленькое, забранное решеткой окно. «Мама, а в Лондоне так же холодно?».

— Скоро — значит скоро, — вздохнула мать. «Нет, это просто зима суровая выдалась, мой дорогой. Лондон же на острове, со всех сторон окружен морем, там теплее».

— А когда мы в Лондон? — спросила Тео. «И где мы там будем жить?».

— В Сити, у нас там собственный дом теперь есть, — улыбнулась Марта. «Как раз в начале лета и поедем, в июне».

— И больше никуда уже? — мальчик стал тасовать карты. «Хотел бы я на Тауэр посмотреть!» — мечтательно сказал он.

— Ну, если и поедем на континент, то ненадолго, дорогие мои, — Марта отложила книгу. «С вами поиграть можно?».

— Мама, — серьезно сказал Теодор, — с тобой — только на интерес, а то я тебе уже фунт конфет должен».

— Вот вырастешь, — мать нежно привлекла его к себе и потерлась носом о мягкие кудри, «станешь знаменитым архитектором, и будешь кормить меня сладостями».

— И меня! — Тео прижалась к матери с другого бока.

— Тебя пусть муж кормит — Марта потискала дочь. «Господи, — подумала женщина, — вот думаешь — еще ребенок, а уже грудь растет. Скоро и крови могут прийти, года через два или три. Да и на вид — совсем взрослая девушка».

— Я тасую, — заявил Теодор. «А то у тебя, мама, за руками — не уследить».

— Пошли, — поднялся низкий, коренастый мужчина. «Еще дерево срубить надо, чтобы дорогу перегородить».

— Да зачем? — лениво зевнул кто-то из его отряда. «Сказали же — охрана разбежится, как выстрелы услышит. Будем подходить, пальнем пару раз, и все».

— Все равно, — глава лесных гезов помолчал. «Ходят слухи, что не мы одни на эту карету охотимся, Кривого Франсуа, — он кивнул на запад, в сторону заката, — в Генте видели на днях.

Гулял, и широко гулял, сразу видно, заказ получил».

— Да что там за баба такая, — усмехнулся один из гезов, — промеж ног золото у нее, что ли?

— А вот и попробуем, — мужчина зевнул. «Только если кто с испанской болезнью — вперед здоровых мужиков и не суйтесь, даже, голову отрублю. Ну, нечего медлить, трогаемся, — он шагнул через порог хижины и уперся в холодный взгляд синих глаз.

— Я от штатгальтера, — сказал красивый, изысканно одетый мужчина, держа руку на шпаге.

«Петер ван ден Рааф, к вашим услугам».

— Еще столичных штучек нам тут не хватало, — буркнул глава гезов. «Сами справимся».

— А ну тихо! — властно прикрикнул посланец Вильгельма. «Вам что сказали — женщину не трогать, сделать вид, что атакуете, и ждать де ла Марка. Ну так и подождем, — он усмехнулся краем губ, — вместе».

— А вот я сейчас тебе башку топором расколю, — раздался голос сзади. Красавец, даже не моргнув, обернулся, и выстрелил.

Нападавший выронил топор и схватился за ухо — половины его уже не было, из оставшейся на утоптанный снег хлестала кровь.

— В следующий раз это будет глаз, — предупредил мужчина. «Ну, — он отряхнул руки от пороха, — вы, кажется, собирались куда-то, господа гезы?»

— Извини, что я тебя так использую, — вздохнул Джон, — просто не хочется, чтобы зря пострадала невинная женщина. Тем более там дети, двое.

— Зачем ты вообще позволил Вильгельму это делать? — хмуро спросил Петя, поворачивая над костром птицу.

— Ты вот, мой дорогой, не работаешь со штатгальтером, и скажи спасибо, — Джон отхлебнул водки и сказал: «Грушей пахнет».

— Это от щедрот Католической Лиги и лично герцога Гиза, подарок прислали. — Петя наклонился к птице, ощущая запах дыма, и вдруг вспомнил того рябчика, что Марфа жарила под Чердынью.

Он заставил себя глубоко вздохнуть, — чуть закололо, как иногда это бывало, где-то слева.

— Так вот, — Джон отпил еще, — с ним спорить — бесполезно. Да еще эта Шарлотта, шипит ему в ухо беспрестанно, а он — слушает.

Де ла Марк, скажу тебе честно, нам тоже очень мешает, а он недоверчив, — совсем как ты, — разведчик усмехнулся, — и наемных убийц к нему посылать — бесполезно. Опять же, я хочу тот самый ларец, из которого ты мне приносишь такие интересные письма, перевезти из Мон-Сен-Мартена в Лондон. Там безопаснее.

— Это точно, — Петя отрезал кинжалом кусок хлеба, и, положив на него крыло, сказал: «А штатгальтер разве не приказал гезам ее не трогать? Держи. Не сыровато?».