Рой Медведев - Социализм и капитализм в России
После съезда «инициативники» решили провести свой собственный съезд, который состоялся в ноябре 1990 года в Ленинграде. Докладчик резко критиковал «перерожденцев, пристроившихся к правящей партии как к властной структуре», но возражал против призывов устранить Горбачева с поста Генерального секретаря ЦК КПСС. Основной огонь критики был тогда направлен против фракции «Демократическая платформа» и экономических программ капитализации страны. Однако в самом начале 1991 года лидеры «инициативников» стали крайне резко выступать против «гибельного для Союза и России курса Горбачева, Ельцина, Яковлева». В июне в Москве был созван еще один Инициативный съезд коммунистов России. Этот съезд принял специальное воззвание с требованием созыва XXIX Чрезвычайного съезда КПСС. Основной задачей такого съезда стало бы отстранение от руководства «чуждой советскому народу антикоммунистической фракции Горбачева», политика которой ведет к распаду СССР, обнищанию трудящихся и к разрушению социалистической экономики. «Дело идет к государственной измене, – говорилось в воззвании. – Предпринимаются попытки отдать страну под контроль империалистических держав, продав за доллары свободу и независимость наших народов. Коммунистическая партия допустить этого не может»[89]. Подобного рода воззвания являлись прямым объявлением войны руководству ЦК КПСС. Однако партийная печать полностью игнорировала резолюции и воззвания «инициативников». Никак не откликнулся на них и Горбачев.
Перед XXVIII съездом КПСС многие из оппонентов Горбачева называли его политику социал-демократической, стараясь придать этому определению негативный оттенок. Но слова относительно социал-демократизма Горбачева часто звучали и в устах сторонников Горбачева, а также в разного рода западных обзорах, но уже с позитивным оттенком. Еще за много месяцев до партийного съезда некоторые из помощников Горбачева рекомендовали ему взять курс на открытое и сознательное разделение КПСС на две-три крупные партии и на создание, таким образом, разумной и реальной многопартийности в стране. Новые партии могли бы произвести и раздел имущества КПСС. При этом сам Горбачев должен был возглавить социал-демократическую или социалистическую партию СССР. Такой именно процесс происходил в это время в Италии. Особенно настойчиво эти рекомендации звучали в записках помощника Горбачева Георгия Шахназарова.
«Михаил Сергеевич! – писал Шахназаров 27 декабря 1969 года. – Сейчас перестройка партии мыслится путем мелкого косметического ее ремонта. Между тем нужно взглянуть в лицо реальности и признать, что в том виде, в каком она существовала до сих пор, партия не имеет шансов сохраниться у власти. Это с достаточной ясностью показали события в других странах, и мы не составляем здесь исключения. КПСС может продержаться дольше, поскольку у нас в стране эта система впервые была создана и укоренилась глубже, чем где-либо еще. Но в конечном счете она обречена, если не сумеет именно сейчас, пока еще есть время, коренным образом перестроиться. Именно коренным образом, вплоть до перемены самого названия партии. Понятие коммунизм изжило себя, обнаружило свой утопизм, невозможность реализации, по крайней мере, в предвидимом будущем… Надо наконец признать это и взять на вооружение как ключевую идею партии установку на демократический социализм. Собственно говоря, это уже сделано Вами. Остается довести дело до логического завершения и переименовать партию в социал-демократическую, какой она и была при своем основании»[90].
Свое предложение Г. Шахназаров не раз повторил и развивал в записках 1990 года. Примерный расчет показывал, что курс на создание новой социал-демократической партии будет поддержан не менее чем одной пятой всего состава КПСС. Но это была бы политически сильная и активная партия, которая могла бы удерживать власть в стране на основе демократических процедур. В первой половине 1991 года Г. Шахназаров еще несколько раз призвал Горбачева начать процесс политического размежевания, итогом которого могло бы стать мирное разделение КПСС на партию демократического социализма и коммунистическую. В это же время и Александр Яковлев стал советовать Горбачеву пойти на размежевание в КПСС. В апреле 1991 года он передал ему большое письмо с предложением разделить КПСС на две партии и возглавить демократическую и реформаторскую часть партии. Коммунисты-демократы должны будут затем объединиться с другими демократическими организациями и партиями СССР и России. А. Яковлев призывал Горбачева: «Выход один: объединение всех здоровых демократических сил, образование партии или движения общественных реформ. Вопрос этот сейчас, при разгуле страстей и низкой политической культуре стал актуальнее, чем когда бы то ни было. Это судьба перестройки. Уже ясно, что в нынешних условиях две партии лучше, чем одна или сто… Тактика: объединение демократических партий, кроме крайне радикальных, размывание последних, конституционное соперничество с КПСС. Все это оздоровит обстановку в стране придаст новый облик борьбы, поднимет политическую культуру»[91].
Горбачев, конечно же, обдумывал эти предложения своих помощников и советников, но неизменно их отклонял. В том, что создание социалистической или социал-демократической партии на базе части КПСС возможно, он не сомневался. Но такая новая партии могла и не удержать власть в стране. Трудно было предсказать, как поведет себя оставшаяся часть КПСС во главе, например, с Егором Лигачевым, насколько возможно и целесообразно искать союза и соглашения с различными течениями демократов, во главе которых уже стояли амбициозные политики. К тому же многие из этих течений и групп отказывались не только от коммунистической, но и от социалистической идеологии. Политический риск казался Горбачеву слишком большим. Но время шло, и возможность создания новой партии под руководством Горбачева быстро уменьшалась, как и авторитет самого президента.
В январе-феврале 1991 года в Санкт-Петербурге и Москве почти еженедельно проходили массовые манифестации демократов с требованием отставки Горбачева с поста Президента СССР. Демонстранты несли плакаты: «Ельцин – Да», «Горбачев – Нет». После конфликта манифестантов и армии у телецентра в Вильнюсе газета «Московские новости» вышла в свет с большим заголовком на первой странице: «Преступный режим, который не хочет уходить от власти». Число сторонников Горбачева стремительно уменьшалось. Быстро падал и авторитет всей партии. Опросы Центру социологических исследований, проведенные в феврале 1991 года показывали, что только 55 процентов граждан страны продолжали поддерживать КПСС. В это же время поддержка населением небольшого по численности Демократического союза Валерии Новодворской возросла с 4 до 10 процентов, а еще более крошечной Христианско-демократической партии – с 4 до 7 процентов. Образовавшийся в январе 1991 года (и распавшийся к весне 1997-го) блок демократических партий и движений, в которых под названием Демократического конгресса вошли Республиканская, Кадетская, Социал-демократическая, Свободно-демократическая партии России и движение «Демократическая Россия», оказался авторитетным для 15 процентов населения СССР. В целом же разного рода оппозиционные коммунистам партии и группы, с общей численностью не более 100–200 тысяч человек, значительно превышали по поддержке населения 15-миллионную КПСС»[92].
Конец ознакомительного фрагмента.
Примечания
1
Бжезинский Зб. Большой провал. Нью-Йорк, 1989. С. 229.
2
Советская Россия. 1994. 16 июля.
3
ИЗМ. 1993. № 3. С. 31.
4
Медведев Р. А. Книга о социалистической демократии. Амстердам – Париж, 1972. С. 298–299. См. также: Medvedev Roy. On Socialist Democracy, NY – London, 1975. P. 331–332.
5
Письмо КГБ в Секретариат ЦК КПСС от 21 декабря 1970 г. // Источник. 1994. № 2. С. 77–78.
6
Вопросы философии. 1995. № 3. С. 84.
7
Левая газета. 1993. № 17.
8
Свободная мысль. 1996. № 2. С. 71–72.
9
Куранты. 1993. 16 апреля.
10
Шафаревич И. Р. Социализм как явление мировой истории. Париж, 1977. С. 376.
11
