Алиция Липовска - Частная жизнь кардинала Ришелье
С документами она просидела достаточно много. Несколько аккуратных горок в которые они были складированы так и остались неразобранными, когда Мари-Мадлен решила перейти к осмотру статуй, ибо голова уже кружилась от латыни.
Статуи были небольшие и старательно спрятанные от глаз под мешковиной. Сейчас слуги сняли с них их укрытие и пучками перьев счищали с них мелкий мусор прилипший к поверхности. Чтобы нежные пальчики прелестной племянницы касались чистой поверхности.
Шесть из привезенных статуй были бюстами каких-то, очевидно, очень важных военноначальников. Седьмая статуя была полноростовая и представляла из себя тщательно выполненную женскую фигуру.
Статуя не соответствовала римским канонам того времени, т.е. одеяние дамы никак нельзя было назвать римским. Грубо высеченные складки одежды представляли собой бесформленный балахон. Скульптор особенно не старался высекая одежду. Зато все свое умение он потратил на отточку лица и кистей рук. Лицо было нежным лицом молодой женщины 18-20 лет. Черты были строгими и правильными. Глаза статуи были закрыты, а губы крепко сжаты. Полуспадающий капюшон открывал волосы заплетенные в косу. Прическу стягивал обруч. Выразительны были и сложенные домиком, на уровне подбородка, тонкие пальцы, с короткими ногтями.
- Наверное это какая-нибудь святая, - подумала Мари-Мадлен, - а может быть даже Дева Мария! И ее вполне можно поставить в дядюшкину молельню, так как статуя явно молиться, пусть же она настраивает его на благочестивые мысли.
Мадам де Комбале отдала распоряжение хорошенько очистить статую и спустить в молельню кардинала. А сама с робким вздохом снова взялась за свитки.
Коллекции кардинала пополнялись уже в течении 11 лет. Первые приобретения Ришелье начал делать в 1626 году.
К созданию Галереи великих людей во Дворце кардинала, портретов коронованных особ и принцев в Лимуре и других замках, скульптур, которых больше всего насчитывалось в замке Ришелье, и к написанию собственных многочисленных портретов кардинал привлекал не только художников и скульпторов с уже установившейся репутацией (Рубенса, Вертело, Бернини), но и молодых людей с признаками таланта - таковыми были Шампань, Лаир, Лебрен. Великий премьер был первым во Франции коллекционером произведений искусства в массовом масштабе. В основном, это были пейзажи и картины на библейские сюжеты.
Кроме того, среди произведений искусства коллекции кардинала насчитывалось более 400 фарфоровых изделий стоимостью 1732 ливра, 2 хрустальных изделия стоимостью 5 тыс. ливров, различные предметы быта (одна из трех кроватей Ришелье стоила 45 тыс. ливров и была впоследствии передана шведской королеве Кристине), дюжина гобеленов стоимостью от 3,5 до 32 тыс. ливров. Кардинал располагал и большим количеством серебра и драгоценностей. 54 дюжины серебряных и позолоченных блюд были оценены в 237 тыс. ливров, церковное серебро - в 10 тыс. Драгоценности, перечисленные в описи Дворца, стоили только 58 тыс. ливров. По сделанному в 1636 году завещанию коллекция Ришелье могла составить гарантийный фонд государственных займов.
***Уставшая мадам де Комбале направлялась в свои комнаты Рюэльского дворца. В это время из спальни кардинала вышел врач Ситуа вместе с хирургом. Испугавшись за здоровье своего родственника Мари-Мадлен решилась заглянуть в его спальню и лично спросить о самочувствии.
Кардинал сидел в кресле и довольно резво поднялся при появлении племянницы в комнате.
- Моё дорогое сокровище! Ла-комбалетта! Вы решили остаться ночевать в Рюэле? - ласково спросил он приблизившуюся женщину.
- Да, дорогой мой дядюшка! - мило ответила та. - я подзадержалась с этим английский грузом и решила переночевать тут, что бы утром закончить составлять опись свитков.
- Прелестно! Там есть что-то интересное? - поинтересовался Ришелье.
- О, да. Много для меня непонятного, но есть и интересные документы. Что-то типа летописи о событиях тех лет. Да и статуи любопытны. Я бы хотела, чтобы завтра перед отъездом Ваша Светлость заглянула бы в молельню! Там для вас небольшой сюрприз.
- Сюрприз в молельне? - кардинал насмешливо хмыкнул, - Что ж, дорогая племянница, загляну туда непременно…
Ранним утром Ришелье решительным шагом направился в молельню, несмотря на то, что ему в случае нездоровья было разрешено утреннюю мессу справлять в спальне. Здоровье сегодня милостливо позволяло ему прогуляться в нижние покои, где и находилась пресловутая молельня.
Представляла она из себя небольшую комнату с высоким потолком, большим распятием на стене и несколькими статуями святых, расположенных в глубоких нишах. Ниш было больше, чем статуй, так как кардинал очень придирчиво относился к выбору святых покровителей.
Быстро оглядев молельню премьер-министр увидел, что одна из ниш закрыта шторкой, значит сюрприз находился там. Он усмехнулся и отодвинул портьеру. Перед его взором предстало каменное изваяние женщины. С каким-то нарастающим волнением в груди Ришелье пристально разглядывал статую. Что-то сразу начало смущать его, но он не мог понять что именно. Грубо высеченный балахон раздражал его, как-будто что-то другое должно было составлять одежду этой дамы. Странно сведенные пальцы навели его на мысль, что возможно статую ваяли в период раннего христианства. Да и не было изображено канонического пылающего вечной мукой сердца. Смущала и коса видневшаяся из-под каменного капюшона. А лицо… Чуть нахмуренные широкие брови, круглые детские щеки… И глубоко посаженные, но большого разреза глаза. Глаза, которые у статуи были закрыты…
- Боже! - шепотом произнес кардинал, - Какое странное сходство! Сходства через тысячу лет… или это только мой морок? Нет, не может быть.
Он разглядывал лицо статуи снова и снова.
- Нет, это не морок. Я в себе. Но как похожа! Ты, Изабель, решила, таким образом напомнить о том, что ты была в моей жизни? Заморочила даже Комбалетту… И та, зачарованная, решила чтобы тебя, в сущности девку, поставили сюда, в святая святых. Нет! Ты не будешь тут находиться! Украшай собой сад, но не келью. Тут место для отпущения грехов, а не для грубого напоминания о них.
В смятении кардинал вышел из молельни и направился в свой кабинет. Свита практически бежала за ним. Так быстро он шел.
- Пусть библиотекарь, - бросил Ришелье в пространство, - придет в мой кабинет с книгами о древних поселениях галлов-кельтов в Англии.
Через пятнадцать минут библиотекарь с поклоном вошел в кабинет с тремя огромными фолиантами.
- Что именно интересует Ваше Высокопреосвященство? - осведомился тот, - выкладывая книги на стол перед кардиналом, - Я могу помочь вам сам или пригласить шевалье де Маля.
- Оставь книги и ступай, - с явным нетерпением произнес кардинал, - я сам разберу, что тут важно! Но де Маль пусть придет. Где-то через час.
Премьер-министр быстро открыл один из фолиантов. По скорости, с которой он нашел нужное в книге место, было понятно, что с этой книгой он достаточно хорошо знаком.
- "И для сближения с местной знатью, римляне решили взять в жены дочерей некоторый военоначальников. А также для привлечения многих племен в христианскую веру изваяли они скульпторы Христа с кельтскими чертами и мать его Деву Марию подобную женщине фэри, склонившуюся над котлом изобилия". - вслух прочитал Ришелье. - Однако! И именно эта скульптура попала в мою молельню благодаря усилиям Комбалетты. Смешно! И удивительно, что женщина фэри так похожа на женщину из Жечи Посполитой! Странные шутки играет с нами природа!
***Бурное утро давно уже сменилось тихим вечером. После двух часов дня пошел дождь, который не хотел кончаться. Все недуги словно сговорившись начали попеременно терзать великого министра. Одна боль сменяла другую. Благо мигрень вдруг отпустила страдальца и мозг его прояснился… А к ночи ему совсем полегчало. Впрочем и дождь прекратился. Вот только время для прогулки уже было позднее. Поэтому кардинала развлекали в его кабинете сначала Буаробер, а потом и Антуан.
Антуан решил сыграть с министром в шарады. Тем более, что утомившиеся секретари уже были отосланы спать. Прекрасная племянница уехала в Париж, а мэтр Шико в своей лаборатории готовил новое снадобье.
Шарады Антуана всегда были двусмысленны и отнюдь не невинны. А сегодня он решил поиграть в числа с личной жизнью Ришелье. Благо тот был в весьма любезном настроении духа, посему милостливо оценил игорные потуги свое шута.
- Число дам, которые приносили Вашей Светлости не неприятности, а наоборот удовольствие для глаз и успокоение для души! - дерзко сказал Антуан.
- Наглое чудовище! Многие дамы радуют мой взор, но для души никто из них успокоение не приносит! С дамами связываться опасно! Ибо любой правитель рискует все потерять из-за женской ветрености! - парировал Ришелье.
