Гейнц Гудериан - Внимание, танки! История создания танковых войск
Следующая информация даст некоторое представление о тактических и оперативных возможностях танков в 1918 году:
Прежде чем высшее командование сумело разработать план использования танков в 1918 году как для целей обороны, так и наступления, поздней осенью 1917 года произошло событие, которое представило значение танков в совершенно ином свете. Даже по прошествии многих лет этот эпизод стоит того, чтобы обратить на него наше внимание.
Рождение нового оружия
1. Камбре
Со времени их первого появления на поле боя в сентябре 1916 года английские танковые войска не только возросли численно, но и претерпели изменения в организации и личном составе. Первоначальные 6 рот разрослись до 9 батальонов, которые с июля 1917 года стали именоваться танковым корпусом. В свою очередь, были сформированы 3 бригады из 3 батальонов каждая. Каждый батальон сопровождался передвижной ремонтной мастерской и состоял из трех рот, в каждую из которых входили по 4 взвода из 4 танков каждый.
Осенью 1917 года стандартным танком являлся танк «Маrk IV». Внешне он походил на танк «Маrk I», произведенный осенью 1916 года, но его броню не пробивали патроны SmK, и он был снабжен приспособлением, которое можно было прикрепить к гусеницам, чтобы дать машине возможность выбираться из окопов. Этот танк весил 28 тонн, и двигатель «даймлер» мощностью 105 лошадиных сил помогал ему развивать среднюю скорость 3 километра в час и максимальную — 6 километров в час. Экипаж состоял из командира и семи подчиненных, а вооружение танка составляли 2 пушки 58-го калибра и 4 пулемета (в «мужской» версии) или б пулеметов (в «женской»). Запас его хода равнялся 24 километрам. В ноябре 1917 года у Англии было 318 танков «Маrk IV», готовых к эксплуатации, и 98 более старых моделей, которые могли использоваться в качестве танков снабжения.
Танковым корпусом командовал бригадир (позже генерал-майор) Хью Эллес, и в его штаб входили майор Дж.Ф. К. Фуллер (начальник штаба), майор Ж. ле Мартель и майор Ф.Э. Хотблэк, отвечавший за связь.
После того как третье наступление при Ипре настолько очевидным образом провалилось, руководство танкового корпуса попросило высшее командование дать ему право самостоятельно использовать танки более эффективным путем. Они мыслили в том же направлении, что и Суинтон в своем февральском меморандуме 1916 года, который был уже одобрен высшим командованием, но на следующий год забыт.
В основу успеха танковой атаки были положены три непременные предпосылки: подходящая местность, массированное применение и внезапность. Они заслуживают более подробного рассмотрения, прежде чем мы сможем продолжить наш рассказ.
Бронетанковые войска часто критикуют за то, что их нельзя использовать где придется — совершенно очевидно, что они никак не могут справиться с высокими горами, крутыми склонами, глубокими болотами и реками. Но то же самое на всем протяжении исторического развития было справедливо и для любого другого транспортного средства. Проблема в том, что за неимением лучшего всегда используется то, что есть под рукой, и при необходимости нам придется преодолевать препятствия такого рода путем создания в них искусственных проходов или просто перелетать их. Правда, техника постоянно прилагает усилия для улучшения проходимости боевых машин, особенно танков; за совсем короткое время было достигнуто очень многое, и мы безусловно верим, что последует еще более значительный прогресс. Однако рельеф местности остается соображением, которое следует всегда принимать в расчет.
Неразумно посылать бронетехнику в атаку на участке, где у нее не может быть реальной надежды на продвижение вперед. Точно так же ошибочно предварять атаку артиллерийским обстрелом, который превращает местность в лунный ландшафт, где даже самые эффективные современные машины — не говоря уже о транспорте на конной тяге — в конце концов непременно застрянут. Чтобы танки могли продолжать движение, их нужно избавить от трудностей, связанных с преодолением пересеченной местности, по которой они наступают. Мы очень любим обозначать «оси наступления», но их нельзя проводить с геометрической прямотой через горы и долины, через реки и леса; когда дело касается танков, мы по меньшей мере должны учитывать структуру грунта и характер поверхности. Если скорость передвижения танков на местности не устраивает пехоту и артиллерию, может оказаться, что необходимо направить атаку бронетехники по оси, идущей наискось по отношению к движению пехоты. Основная цель танков — добраться до противника.
Проблема подходящего участка тесно связана с развертыванием en masse. Как мы уже выяснили из наших исторических примеров, решающего успеха достичь невозможно, если посылать танки в бой малыми соединениями, не важно, по какой причине — или потому, что большого количества машин просто нет в наличии, или потому, что командование решило ввести в бой много танков, но малыми группами, как сделали французы 16 апреля 1917 года. Результат при этом один и тот же: противник всегда получает время для организации эффективного сопротивления. Танки во время мировой войны были тихоходными, и танковую атаку можно было остановить, просто направив на них сосредоточенный огонь артиллерии.
Но эффективность артиллерии значительно снижалась, когда ей приходилось справляться с большим количеством танков, наступающих одновременно, и это справедливо независимо от того, идет ли речь об артиллерии времен мировой войны или о современных противотанковых орудиях. Но если мы собираемся вводить в бой танки en masse, мы возвращаемся к первому доводу: нам в первую очередь нужен для атаки удобный участок.
Внезапность — третья предпосылка радикального успеха наступления. С незапамятных времен существовали решительные и уверенные в себе командиры, которые использовали фактор внезапности — условие, с помощью которого малочисленное войско может вырвать победу из рук противника и любые, даже невероятные обстоятельства обратить к своей выгоде. Это оказывает поразительное действие на моральное состояние обеих сторон — но этот же самый элемент непредсказуемости отпугивает осторожных тугодумов, и, наверное, именно потому они с такой неохотой воспринимают новые виды оружия, даже когда неадекватность старых слишком очевидна.
Внезапность может быть вызвана самой новизной оружия, о котором идет речь. Чтобы применить оружие впервые, требуется немалая отвага со стороны командира, но тем скорее будет успех операции. Однако мы видели, что ни немцы со своим отравляющим газом, ни англичане со своими танками не готовы были рискнуть и применить при наступлении новое оружие внезапно и en masse. А как только эта быстропреходящая возможность упущена, внезапность приходится сочетать с освященными традициями тактическими приемами, которые годятся для обычного вооружения. И даже тогда еще остается простор для маневра, чтобы застигнуть противника врасплох.
Даже явно поверхностные технические новшества могут поразить неожиданностью, которая окажет чрезвычайно болезненное воздействие на противника. Двадцать лет прошло с тех пор, как прусская пехота сменила свои ружья, заряжающиеся с дула, на капсюльные ружья, заряжающиеся с казенной части, и все-таки это оказалось ключевым фактором победы в 1866 году — их противники-австрияки не оценили по достоинству все значение технического новшества и были изумлены смертоносным действием капсюльных ружей на поле боя. Еще один пример: немецкие мортиры 420-миллиметрового калибра представляли собой всего лишь оружие давно существующего типа с увеличенным калибром, но в 1914 году они сокрушили броню и бетон, защищавшие бельгийские крепости, которые пользовались славой неприступных. Но эти минометы, подобно капсюльным ружьям, испытывались только в мирное время, прежде чем их применили в военной кампании. Не было и речи о том, чтобы подождать и посмотреть, попытаются ли другие армии использовать подобное оружие в своих войнах, да и о том, чтобы выяснять, имеют ли вообще иностранцы такое вооружение, — это бы означало пожертвовать внезапностью. Наоборот, 420-миллиметровые мортиры были тщательно охраняемым секретом, и в данном случае внезапность была абсолютной.
Во время последней войны то же самое оказалось верно и для танков. Даже спустя год после того, как эти машины впервые появились на поле боя, фактор внезапности еще мог проявить себя. В конце концов, никто бы не поручился, что немцы действительно сумели бы приспособиться к тому, что противник может использовать танки en masse, или к другим вероятным улучшениям конструкции и тактики. Потенциал фактора внезапности снизился лишь ненамного, и степень его снижения очень сильно зависела от немцев.
После того как традиционное оружие не оправдало ожиданий и через год после того, как танки, несмотря на протесты Суинтона, их создателя, были применены неправильно, британское высшее командование наконец вняло просьбам офицеров танковых войск и отдало в их распоряжение те боеспособные подразделения, которые остались от сил, понапрасну израсходованных в третьей битве при Ипре. Для первого в истории танкового сражения 3-я армия, которой командовал генерал Бинг, получила 2 корпуса по 2 дивизии в каждом; 1 кавалерийский корпус из 5 дивизий; 1 танковый корпус из 3 бригад по 2 батальона в каждой; тысячу орудий и большое число самолетов.
