Большая волна в Канагаве. Битва самурайских кланов - Юми Мацутои
Но и победители должны платить свою цену. Среди мертвых много и их людей. На поле битвы вперемешку лежат друг и враг в общей груде мертвецов.
Оставшийся в живых противостоит этой груде павших как счастливчик. Беспомощно лежат мертвецы, среди них стоишь ты, живой, и впечатление такое, будто битва происходила именно для того, чтобы ты их пережил. Смерть обошла тебя стороной и настигла других.
Не то чтобы ты избегал опасности. Ты, как и твои друзья, готов был встретить смерть. Но они пали, а ты стоишь и торжествуешь.
Это чувство превосходства над мертвыми знакомо каждому, кто участвовал в войнах. Оно может быть скрыто скорбью о товарищах; но товарищей немного, мертвых же всегда много. Чувство силы от того, что ты стоишь перед ними живой, сильнее всякой скорби, это чувство избранности среди многих, кого так сравняла судьба.
Герой, сражающийся с драконом
Ты чувствуешь себя лучшим потому, что ты еще тут. Ты утвердил себя, поскольку ты жив. Ты утвердил себя среди многих, поскольку все, кто лежат, уже не живут. Кому пережить таким образом других удается часто, тот герой. Он сильнее. В нем больше жизни. Великие боги благосклонны к нему».
Понял ли ты, Такэно?
– Мне кажется, что да, господин.
– Но радости ты все еще не чувствуешь? Это оттого что ты побывал только в первом своем сражении… Твой путь – путь героя. Но чего хочет герой? Он хочет играть со смертью, говорят нам мудрецы. «Смертельная опасность отвечает его гордости. Он кого-то сделал своим врагом и вызвал его на бой. Возможно, это уже и прежде был его враг, возможно, он только сейчас его объявил врагом. Как бы там ни было, он сознательно выбирал путь высшей опасности и не старался оттягивать решение.
Враг покушался на его жизнь, как он на жизнь врага. С этой ясной и твердой целью они выступили друг против друга. Враг повержен. С героем же во время борьбы ничего не случилось. Переполненный необычайным чувством этого превосходства, он бросается в следующую битву.
Ему было все нипочем, ему будет все нипочем! От победы к победе, от одного мертвого врага к другому он чувствует себя все уверенней: возрастает его неуязвимость.
Чувство такой неуязвимости нельзя добыть иначе. Кто отогнал опасность, кто от нее укрылся, тот просто отодвинул решение. Но кто принял решение, кто действительно пережил других, кто вновь утвердился, кто множит эпизоды своего превосходства над убитыми, тот может достичь чувства неуязвимости. Теперь он готов на все, ему нечего бояться».
Ты, Такэно, сегодня подверг себя большой опасности, встретившись с сильнейшим противником. Но ты победил его, а значит, твоя неуязвимость возросла многократно. Ты должен ощущать это, Такэно! Ты ощущаешь это?
– Да, господин, – отвечал Такэно, и взгляд его стал тверже.
– Хорошо, – князь кивнул головой и довольно улыбнулся. – А теперь я предскажу тебе, что ты будешь искать в следующих битвах, к чему стремиться.
Слушай притчу о великом повелителе. Один из давних и верных друзей спросил как-то его:
– Ты повелитель, и тебя называют героем. Какими знаками завоевания и победы отмечена твоя рука?
Повелитель ответил ему:
– Перед тем, как взойти на царство, я скакал однажды по дороге и натолкнулся на шестерых, которые поджидали меня в засаде у моста, чтобы лишить меня жизни.
Приблизившись, я вынул свой меч и напал на них. Они осыпали меня градом стрел, но все стрелы пролетели мимо, ни одна меня не тронула. Я перебил всех нападавших своим мечом и, невредимый, поскакал дальше.
На обратном пути я вновь скакал мимо места, где убил этих шестерых. Шесть их лошадей бродили без хозяев. Я привел всех лошадей к себе домой.
– Когда ты, Такэно, приведешь шесть лошадей, оставшихся после убитых тобою врагов, – продолжал князь, – это будет верным знаком твоих побед, твоего превосходства, твоей неуязвимости и твоего героизма. Тогда ты будешь чувствовать такую радость, которую не дано испытать простым смертным. Тогда ты станешь великим воином, и я посвящу тебя в самураи.
Я знаю, что так будет. А теперь ступай, веселись вместе с другими воинами, ибо ныне самое подходящее время для этого, и не только из-за нашей победы. Взгляни, солнце клонится к земле, лучи заката пронизывают листву деревьев, а где-то у дороги стоит одинокий цветок бессмертника. Одинокий цветок бессмертника в лучах заката…
Иди, Такэно, и пусть сердце твое наполнится восторгом: для этого сегодня есть много причин.
Майские дожди
Свежий запах дождя смешался в княжеском парке с густым терпким ароматом цветов и трав; испарения, поднимающиеся от кедровника, благоухали хвоей, а туман, плывущий от озера, был наполнен влагой большой воды.
Теплые дожди шли с самого начала мая. Они были тихими и благодатными, дающими силу всему живому. Птицы не прекращали петь во время этих дождей, звери не прятались в своих убежищах и шумно плескались рыбы в озере. Дятел стучал в лесу, на дорожках парка шумные воробьи хватали выползших из земли червяков; громко квакали лягушки в маленьких прудах, и раздавался откуда-то пронзительный крик цапли.
* * *
Сэн и Сотоба копались на клумбах, а рядом бегали любопытные трясогузки. Устав от работы, старики смыли с себя грязь и пошли домой. Там они переоделись в сухое, уселись на веранде, и Сэн начал разговор.
– Обильные дожди в этом мае, – говорил Сэн, – и зима была снежной. Реки сейчас, наверно, вышли из берегов. Помните:
Разлив на реке.
Даже у цапли в воде
Коротки ноги.
– Да, да, – кивал Сотоба.
– Это хорошо, что много воды в мае. Много в мае воды, значит, год будет урожайным.
– Да, это хорошо, – кивал Сотоба.
– Наша бочка в саду переполнилась. «А майский дождь все льет и льет…» Совсем, как в стихотворении.
– Да, – кивнул Сотоба.
– Как радуется теплому дождю все живое! Как расчирикались воробьи, как возятся они на дорожке! А у берега летают ласточки, не боясь дождя.
– Да, – кивнул Сотоба.
Сэн замолчал, внимательно посмотрел на него, и тут же отвел взгляд.
Наступила долгая пауза. Затем Сэн несколько раз кашлянул, привлекая внимание. Не дождавшись ответа, он робко спросил:
– Как вы себя сегодня чувствуете, уважаемый Сотоба?
Сотоба, сидевший в глубокой задумчивости, встрепенулся.
– Лучше, чем буду чувствовать себя завтра, но хуже, чем вчера, – проговорил он.
Сэн
