Слово атамана Арапова - Александр Владимирович Чиненков
Напрасно потел Егорка, орудуя лопатой. Казны не было. Все унес с собою атаман, оставив своих товарищей с носом. Теперь ему стало ясно, почему Антип не повел отряд на караван сам, а послал его, Егорку. Он, видимо, давно задумал отколоться от жизни разбойной и уйти. Но ушел он не с пустыми руками. Бывший Степной Волк теперь один из самых богатых людей на всем протяжении…
– Нет, нет, нет! – Егорка не хотел верить очевидному.
Сломав в сердцах черенок лопаты об колено, разбойник поспешил в лагерь. Растолкав своих «соратников», которые, в отличие от него, прежде чем улечься спать, изрядно выпили, он крепко обматерил их и заставил вооружаться.
Люди подчинялись ему неохотно. Пришлось рассказать им все. Разбойники слушали Егорку вполуха. Больные с похмелья головы плохо воспринимали то, что пытался втолковать молодой разбойник. Сбежал Антип – хрен с ним. Рухни сейчас небо – тоже хрен с ним. Но когда до них дошло, что сбежавший атаман прихватил и их доли, разбойники негодующе взвыли и схватились за сабли.
– Вы што, охренели совсем? – орал Егорка. – Коней седлайте, мать вашу, и в лес. Искать Антипа будем!
Когда короткие сборы были окончены, а разъяренные люди готовы были разорвать сбежавшего атамана на куски, Егорка выхватил саблю и приказал:
– Больше сюды не возвернемся, а потому жгите землянки!
– А с полонянками што дееть, батько? – спросили они.
– Порубайте саблями к едрени матери. Нам обуза впредь не понадобится!
* * *
Антип протрезвел сразу, как только возглавляемые Егоркой разбойники ускакали грабить караван. Он уже давно готовился к побегу и готовил план. Расправа с Матреной и дочкой тяжким бременем легла на его душу. И он твердо решил поставить крест на разбойном промысле. Но отколоться и просто уйти он не мог. Антип понимал, что стоило ему только заикнуться о своем решении, то за его жизнь никто не дал бы и ломаного гроша. Так что необходимо было все хорошо обдумать, взвесить и терпеливо ждать подходящего случая.
Как только отряд скрылся в степи, Антип вышел из землянки. Он знал все разбойничьи схроны, а потому действовал быстро и решительно.
Опустошив тайники и заначки, он связал ценности в один огромный куль, который едва смог оторвать от земли и уложить на спину своего коня. Бедное животное едва стояло на ногах, изнемогая от тяжести груза.
Взяв коня за узду, Антип перевез сокровища к заранее подготовленному месту и закопал их под корнями осины, росшей одиноко у берега мелкой речки. Запомнив место, он вскочил на коня и отъехал на пару верст вверх по течению. Здесь у него тоже была подготовлена землянка.
Привязав коня и задав ему побольше корма, Антип не спеша вернулся в лагерь. Ему не терпелось узнать результаты боя за караван и увидеть лица разбойников, когда они хватятся отсутствия сокровищ! Каких-либо угрызений совести при этом он не чувствовал.
Приготовив себе укрытие на стволе дуба, росшего неподалеку от лагеря, Антип взобрался на него и приготовился ждать. Держа оружие наготове, он затаился на самом верху дерева и сделался невидимым для всех, кто бы ни пожелал его обнаружить.
Атаман задремал, но, услышав конский топот, мгновенно сосредоточился. Сон как рукой сняло.
Антип увидел, что разбойников вернулось в лагерь мало. Он также отметил, что люди не отягощены добычей. Он видел, как Егорка безуспешно пытается отыскать его, а затем уходит в свою землянку.
«Наверное, уморился и заснул», – мелькнула в голове мысль. Значит, ничего не предвиденного в этот вечер не случится.
Утро Антип тоже встретил на ветвях дуба. Он пробудился раньше всех и увидел Егорку, который, как ошпаренный, носился по лагерю.
«Началось», – ухмыльнулся он и проверил оружие.
За всем, что происходило в лагере, атаман наблюдал с едкой усмешкой. Он слышал, как орал и матерился Егорка.
«Так те, недоносок!» – мысленно ругнул его Антип, с интересом ожидая, что будет дальше.
Зная Егорку, он не сомневался, что тот незамедлительно организует его поиски. И очень может быть… Пленницы! Сердце тревожно сжалось. Как же он не подумал о бедных женщинах, судьба которых была предрешена!
Тревожное предчувствие подтвердилось. Разбойники устроили в лагере самую настоящую резню: выволокли полупьяных женщин из землянок и зверски изрубили их в куски.
Покидав тела несчастных пленниц в землянки, разбойники подожгли их, после чего с криками и умчались в лес.
«За мной поскакали!» – подумал Антип и слез с дерева.
До места, где он оставил коня и провизию, атаман дошагал быстро. Но, к сожалению, животного на месте не оказалось, а землянка была разрушена. Да, видимо, он недооценил своего ученика. Егорка оказался гораздо умнее, чем о нем всегда думал Антип. Парень не помчался сломя голову прочесывать лес, а для начала обследовал берег реки, о чем красноречиво говорила разрушенная землянка.
Антип долго смотрел на светлеющее небо, на звезды. Уже не первый день он проводил в камышах у речки. Весенние ночные морозы доставляли много неудобств. Смерзался камыш. А разводить костер пока еще было крайне опасно.
Проводить ночи в камыше – приятного мало. От переохлаждения спасала теплая одежда, которую Антип предусмотрительно надел перед уходом из лагеря. Стоило ветру чуть-чуть тронуть заросли подмерзшего камыша, как они начинали греметь, и казалось, что кто-то идет. Он смотрел туда и ждал выстрела. От одного этого вечного ожидания можно было сойти с ума.
Разбойники не появлялись. Но Антип еще боялся выходить из своего убежища. Чтобы остаться живым, требовались терпение, выдержка. Терпеть холод, терпеть голод. И все это ему, Степному Волку. Иной раз казалось, что сил уже больше нет. Антип пытался приподняться, опираясь руками о землю. Смерзшийся и потрескавшийся камыш резал пальцы, как стекло. А стеклянный звон и треск камыша за спиной снова пугали и валили Антипа на землю.
От голода заныл желудок. Но Антип притерпелся к этой боли, будто бы родился с ней. Передвинувшись немного в сторону, он наткнулся на лошадиную тушу. И догадался, что это его конь. Антип вытянул из ножен кинжал и вырезал из лошадиного бедра кусок мяса. Вгрызаясь в него зубами, он кривился от омерзения. Затем отрезал еще кусок и завернул его в тряпку.
Утром Антип проснулся оттого, что услышал голоса разговаривающих рядом людей:
– Ушел он ужо далеко. День и ночь, почитай, рыщем, а все зазря!
– Егор велел не прекращать, – зазвучал другой голос. – Коня мы хде-то здеся ево прибили, а с золотом
