Маршал веры. Книга третья - Виктор Васильевич Бушмин
«Да. Жалко, что требюше у меня нет… хотя, я вряд ли смог его затащить так высоко в гору», – подумал Ги и позвал своих оруженосцев. Они подбежали.
– Приготовьте мне парадный сюркот, разверните мой флаг и «знамя Креста», да захватите белые флаги для переговоров! – Приказал им Ги. Оруженосцы поклонились и побежали выполнять приказания своего хозяина.
Ги помогли переодеться в гамбезон, который он одел под кольчугу. Он решил не надевать стеганых штанов под кольчужные чулки, ограничившись простыми плотными штанами.
Надев сюркот и подпоясавшись своим парадным поясом, Ги нацепил меч, кинжал и прикрепил к своему левому плечу тарч. Большой щит он решил не брать, чем вызвал недоумение его оруженосцев.
– Мессир де Терм, как мне сказывали, порядочный рыцарь, хотя и еретик! – Бросил им на ходу Ги.
Ему помогли надеть небольшой войлочный подшлемник, на который Ги решил надеть облегченный конический шлем с наносником и кольчужной бармицей.
– Поехали! Поговорим немного с мессиром де Терм… – бросил он своим оруженосцам.
Они сели на коней и стали медленно подниматься вверх по дороге, ведущей к замку.
На расстоянии, которое давало им возможности не бояться выстрела из арбалета, Ги остановился и приказал оруженосцам развернуть белые флаги и протрубить в рог. Раздался призывный звук рога…
Мессир Раймон де Терм молча наблюдал за действиями крестоносцев, разворачивающих лагерь и блокирующих его замок.
– Грамотно действуют, сволочи… – процедил сквозь зубы старый рыцарь и пошел обедать.
Звук трубы, донесшийся снаружи, не оторвал его от обеда.
– Подождут… – тихо сказал слуге Раймон и продолжил свой обед.
Раймон, словно предчувствовал неладное вот уже несколько дней. Он еще накануне отправил своего тринадцатилетнего сына Оливье к кузенам в Арагон, обезопасив жизнь своего наследника.
Теперь он понял, что не ошибался в своих предчувствиях. Рыцарь бросил недоеденный кусок мяса и, отхлебывая на ходу вино из большого серебряного кубка, направился к надвратной башне замка.
Он спокойно поднялся на открытую смотровую площадку башни и посмотрел вниз.
Рыцарь на белом, как снег, коне в окружении трех оруженосцев стоял немного ниже по дороге.
– Что вам угодно, мессир рыцарь?! – Певучим южным голосом спросил старый Раймон.
От группы отделился оруженосец, который подъехал ближе и крикнул:
– Мой благородный хозяин, мессир маршал де Ла Фо и шевалье Ги де Леви де Сент-Ном желает говорить с мессиром благородным рыцарем Раймоном де Терм, хозяином этого замка!
«Пока этот крестоносец на удивление щепетилен. Он соблюдает и чтит рыцарский этикет…» – подумал де Терм и крикнул:
– Я, шевалье Раймон де Терм, хозяин этого замка и сеньор близлежащих земель, слушаю благородного де Леви! Обещаю не стрелять и выслушать предложения рыцаря!
Ги подъехал ближе. Он, не слезая с коня, поклонился в седле и произнес:
– Я, Ги маршал де Ла Фо и шевалье де Леви де Сент-Ном, божьей милостью и велением папы Римского Иннокентия, маршал армии Креста, приказываю тебе, барон Раймон де Терм, сдать свой замок! Ты обязан, благородный рыцарь Раймон, допустить священников в свою замковую церковь, дабы они могли убедиться воочию, что ты не еретик и отправляешь службы, как и полагается доброму католику-христианину!
– Боюсь, благородный шевалье, что я не смогу удовлетворить ваши просьбы! – Донесся до де Леви голос рыцаря.
– Вы ошиблись, де Терм! Это не просьбы! Это – приказ! Своим отказом вы подтверждаете подозрения в ереси, проникшей в ваш дом и свившей там порочное гнездо!
– Мессир рыцарь! Подбирайте слова! Я исповедую веру катаров уже более тридцати лет! И ваш Бог меня до сих пор обходил стороной! Обходите и вы меня стороной! Замок не откроет свои ворота!
Ги спокойным голосом ответил:
– Тогда, по правилам рыцарства, я бросаю вам, мессир рыцарь де Терм, вызов на ордалию до смерти! Можете биться со мной любым оружием, пеший или конный!
С верхушки башни раздался голос рыцаря:
– Я не сомневался в вашем благородстве, мессир рыцарь де Леви! Вы не побоялись подвергнуть себя позору, предложив ордалию еретику! Ваше предложение принять участие в вашем, так сказать, Божьем Суде, заманчиво! Но! Я позволю себе отказаться! Замок де Терм неприступен! Его флаг не опускался с башен на протяжении трех сотен лет!
– Тогда, мессир де Терм, я объявляю вам, что начинаю осаду вашего замка! При этом вы имеете право на добровольную капитуляцию! Я гарантирую, что на суде будут учтены права вашего сына – единственного и законного наследника сеньории де Терм! Что касается вас, мессир Раймон! На все воля Божья!
Ги повернул коня и приказал оруженосцам отъезжать от замка. Когда они отъехали от стен на положенное расстояние, Ги взял у оруженосца арбалет и произвел выстрел по замку. Стрела, как и положено, попала в дверь ворот замка. Осада была объявлена и начата по всем правилам…
Июль катился к своему окончанию. Жаркое южное солнце совсем не располагало крестоносцев к активным действиям.
Новости из равнины, приходившие к Ги де Леви и его воинам, были радостные и грустные одновременно.
Радовало то, что отряды Симона де Монфора, которыми командовал опытный воин Робер де Мовуазен, овладели Минервом.
В этом им активно помогало католическое ополчение Нарбонна, в котором Симон организовал свой второй штаб и опыт создания машин, имевшийся у Робера. Минерв был взят после того, как требюше, созданное Мовуазеном и названное его именем, забросало осажденный город камнями.
Крепкий и надежный город и крепость Нарбонна были подходящим, как нельзя лучше, местом для будущей зимовки половины сил крестоносцев.
Вялая блокада и осада замка Терм лишь изредка прерывалась небольшими стычками с противником, делавшим ночные вылазки, да арбалетными дуэлями. Потерь у Ги было мало и боевой дух его «армии» не ослаб. Он отправил гонца к Симону с просьбой найти и отправить к нему специалистов по камнеметам…
Раймон де Терм сидел у себя, когда к нему вбежал взволнованный и расстроенный чем-то рыцарь. Продовольствие заканчивалось, а возможности пополнить его не было. Дорога к
