Генрих VIII и шесть его жен. Автобиография Генриха VIII с комментариями его шута Уилла Сомерса - Маргарет Джордж
– Все верно, ему полегчало, как я и ожидал, – удовлетворенно кивнув, заявил Кромвель. – Уверен, что в дальнейшем он и шагу ступить не сможет без запаса лекарств.
Он глянул на склянку с пилюлями. Разве они еще понадобятся? Я захватил с собой всего десяток на случай приступов острой боли… А если мне не удастся приглушить ее, то мое недомогание станет очевидным. С нарочитой небрежностью я отобрал пузырек у Кромвеля.
– А что вдруг с ним приключилось? – спросил я.
– Сердце начало пошаливать. Отныне любое напряжение будет вызывать у него подобные припадки.
– Неужели он перенапрягся, раздувая огонь? – насмешливо поинтересовался Невилл.
– В его возрасте чрезмерные усилия опасны. К тому же после столь трудного похода…
– Что за глупости! – отрывисто бросил Невилл, ровесник Карью. – При чем тут возраст?.. Какие трудности?.. Полнейшая чепуха!
Забытый костер вдруг разгорелся в полную силу. Так разыгрывается и проказничает капризный ребенок, оставленный без надзора. Я с облегчением повернулся к огню, радуясь возможности покончить со щекотливым разговором. Где же Кромвель так поднаторел во врачевании? Во время упомянутой им «учебы» в Италии? Как мало, в сущности, я знал о его жизни… Интересно, не заметил ли он болезненного состояния моей ноги? И кстати, как же мне удастся поменять повязку, ведь в пещере негде уединиться. А может, стоит потерпеть до утра?
Вернулся Болейн, белый словно привидение. Он притащил несколько толстых веток и заметно повеселел, обнаружив, что у костра наконец стало теплее.
– Это все, что мне удалось найти, – заявил он, махнув рукой в сторону выхода. – Там навалило столько снега, что не видно упавших деревьев. Да и темнота сгустилась.
– Садитесь ближе к огню, – сказал я, подметив его резкий оборонительный тон.
Выждав достаточно времени, чтобы мои промерзшие спутники наконец обогрелись, я спросил:
– А каковы, интересно, наши съестные припасы? Давайте-ка проверим, что у нас в седельных сумках.
Выяснилось, что в нашем распоряжении девять фляжек вина и еще две с огненным виски, дюжина караваев хлеба, пять головок сыра и некоторый запас вяленого копченого мяса.
– Что ж, вполне хватит для скудной ночной трапезы, – удовлетворенно заключил я.
Под сводами пещеры шелестели крыльями летучие мыши.
– Мы постараемся по возможности оттянуть приготовление рагу из летучих мышей, – пообещал я. – А пока давайте поделим хлеб и сыр.
На еду мы набросились, как разбойники на добычу. Но чувство голода не проходило. Частенько замечая такую странность, я не находил ей объяснения. Когда в желудке совсем пусто, еда лишь разжигает аппетит.
Поэтому нельзя было сказать, что мы насытились до отвала. Но пришло время устраиваться на ночлег. Откинувшись на стену пещерного свода, я вытянул уставшие ноги, сразу ощутив, как потек гной из болячки. Значит, язва опять воспалилась. Когда все успокоятся, попробую заменить повязку. Позднее каждому из нас понадобится покинуть укрытие, чтобы облегчиться, и тогда я достану все, что нужно, из сумки. И тут я вспомнил о виски! Вот средство, которое приглушит боль и чудодейственно поможет скоротать время. Я открыл фляжку и сделал большой глоток. Дивный жар обжег рот и побежал дальше, согревая плоть и дух. Вскоре волшебное тепло ирландского бальзама проникнет в каждую жилку, подарив измученному телу покой и наслаждение… Благодать легким облаком снизошла на меня. Я отхлебнул из фляжки еще разок и передал ее Уиллу.
– Держи, – сказал я. – Тебе-то известно, что это за зелье и какова его магия.
Уилл:
Конечно, я успел приобщиться к огненному напитку. С тех самых пор, как необузданный родственничек Анны граф Ормонд прислал королю три бочонка славного бальзама, Генрих регулярно прикладывался к нему. Мне не нравилось, как виски действует на короля, но должен признать, что той ночью в пещере я пил его с большим удовольствием. В темноте все равно было не видно, как меня развезло.
Генрих VIII:
– Это волшебное зелье. Его прислала мне ирландская родня королевы, – заявил я, передавая фляжку по кругу.
Бреретон, последний из девяти моих спутников, как раз сделал глоток, когда я почувствовал, что изрядно захмелел. Меня охватила восхитительная легкость, я испытывал божественное умиротворение…
Внезапно лица всех тех, кто разлегся сейчас возле костра, показались мне удивительно приятными. За исключением Шапюи. Да и то из-за его испанского происхождения[78]. Я терпеть не мог испанские черты… и противные желто-смуглые физиономии. Хвала Создателю, Мария родилась белокожей. Леди Мария… но уже больше не принцесса Мария…
– Давайте-ка сделаем все еще по глотку! – предложил я, приложившись к фляжке третий раз.
Все с удовольствием последовали моему примеру, и когда Бреретон опять вернул мне бальзам, я уже парил в облаках.
– Эйфорическая настойка, – пробормотал я.
Все, больше пока нельзя. Пальцы уже плохо слушались, и мне удалось закрыть пробку лишь с третьей попытки.
– Огонь выгоняет зимнюю стужу, а этот напиток – тот холод, что поселился внутри нас.
За стенами пещеры завывал ветер, но эти звуки уже никого не пугали, а жестокий буран казался важным этапом некоего грандиозного замысла. Людей, сидевших со мной вокруг костра, несомненно, предопределили мне в спутники высшие силы. Всех, за исключением Шапюи…
Лицо его отливало медным блеском, будто он искупался в адском котле с серным пламенем.
– Поймите же, ваша испанская гордость нелепа. И папские дела здесь, в Англии, безнадежны, – подначил я его.
– Он интриган, – прямо заявил Кромвель. – Он плетет заговор, подговаривая народ к восстанию против вас. И план его прост: тайно похитить Марию из поместья Бьюли, увезти в Европу и вернуть обратно лишь после того, как восставшие свергнут вас с престола. Разве не так, Шапюи?
– Заговор? Вы же, господин Кромвель, не можете назвать никаких имен.
– На самом деле могу, – рассмеявшись, возразил Крам. – Вы полагаете, что на Западе вас поддерживают лорд Абергавенни, сэр Томас Арундел, сэр Генри Паркер, сэр Джордж Кэри, некоторые отпрыски семьи Поль и славный старый сэр Джеймс Гриффит ап Хауэлл. На Севере в компанию бунтарей входят лорды Хасси и Дарси, северный лорд Дакр и граф Дерби. На Юге – ах! – там ропщут лорд Эдмунд Брэй, сэр Томас Бергойн, сэр Томас Элиот и граф Ратленд. Я никого не забыл? И сейчас вы как раз везете от них письма леди Марии.
Встревоженный Шапюи поежился.
– Не волнуйтесь, любезный посол. Я уже прочел их… и сделал копии еще до того, как мы отправились в поход. Вы придумали хороший план. Единственной его слабостью является неорганизованность и зависимость участников. Их объединяет лишь ваше неустанное усердие – вы-то неизменно блюдете интересы Екатерины. А эти люди… Без
