Князь Арнаут - Александр Зиновьевич Колин
Пока венценосный отпрыск Мелисанды улаживал дела на Севере, пришёл черёд и для его родительницы оставить сей суетный мир. Королева-мать скончалась в сентябре 1161 г. Наплуз, которым от её имени владел Филипп де Мийи, отошёл к короне, Филипп же получил взамен сеньорию Ультржурден, или Трансиорданию, с неприступными замками Керак и Крак де Монреаль.
Владения барона впоследствии достанутся его дочери Эстефании (или Этьении), вдове Онфруа Третьего де Торона (сына блистательного коннетабля) и матери Онфруа Четвёртого, будущего кандидата на трон Иерусалима. Молодой человек весьма неприятно поразит партию баронов, сделавших его своим вождём. Случай с Онфруа — единственный известный в истории Утремера, а может быть, и не только его, когда человек, избранный королём, бежал от короны, как чёрт от ладана.
Однако всё это произойдёт в далёком пока будущем.
В нём, в будущем этом, судьбы Эстефании (dame dou Кrас), её сына и Ренольда Шатийонского пересекутся. Произойдёт это только в 1176 г. Ему ещё предстоит битва под Монжисаром, где, как выразился летописец, доблесть Ренольда была выше всяких похвал (Renaut, sires dou Crac, fu cil qui le grignour prouece fist en la bataille de Mongisart), и ещё десять лет жизни и трагическое сражение на Рогах Хаттина.
Всё в мире идёт своим чередом. Один человек восходит на гору, другой уже спускается с неё, и ничто не останавливается, не прекращается в этом вечном всеобщем странствии. Один человек умер, другой появился на свет, так всегда.
В год смерти королевы у графа Яффы Америка, младшего брата короля, и Агнессы де Куртенэ вновь случилось прибавление семейства — родился второй ребёнок. Первой была девочка, Сибилла, на сей раз супруга графа осчастливила его наследником. Мальчика назвали Бальдуэном, в честь прадеда и дяди.
Тот вскоре, уладив дела на севере, устремился на юг.
Стояла самая середина зимы, не слишком приятное время на Левантийском побережье Средиземного моря. Остановившись на несколько дней в Триполи, король вдруг почувствовал себя плохо. Бальдуэн сначала старался не обращать внимания на своё состояние, но недомогание усилилось, и он попросил двадцатидвухлетнего Раймунда Третьего прислать врача. Граф направил к кузену доктора, сирийца Барака, но больному стало только хуже.
И всё же Бальдуэн отправился дальше. Однако ему удалось добраться лишь до Бейрута, где 10 февраля 1162 г. король и скончался. Подданные искренне оплакивали властителя, даже мусульманские крестьяне, спустившись с гор, выражали своё соболезнование франкам. Атабек Нур ед-Дин, только что вернувшийся из паломничества в Мекку, отказался последовать совету своих придворных и напасть на христиан в момент, когда они понесли столь тяжкую утрату[141].
Бальдуэн навсегда остался в истории под именем «идеального короля».
Его кончина дала Констанс безумную надежду одолеть патриарха и его клику. Княгиня написала византийскому губернатору Киликии Константину Коломану, только что назначенному на место Андроника Комнина, с просьбой вмешаться. Мать её в своё время не погнушалась вести переговоры с атабеком Зенги, дочь всё же оказалась... м-м-м... порядочнее, что ли? Однако жители Антиохии расценили действия своей почти уже утратившей власть госпожи как самое элементарное предательство. В городе начались волнения.
Поскольку старший сын княгини уже достиг восемнадцати лет, Боэмунд мог теперь править самостоятельно, а значит, шансов на победу у княгини не было, практически никто не поддержал её. Она проиграла, на сей раз уже окончательно.
В следующем году после смерти короля Бальдуэна Третьего и восшествия на престол Иерусалима Амори́ка Первого Констанс отправилась в Латакию. Этот город наряду с другим, Джабалой, составлял некогда вдовий удел её матери. (Всё повторяется!)
Клара и её Эмери-Аймерайх наслаждались победой, но не столь долго, сколько бы им хотелось. Через пять лет после пленения главного ненавистника монсеньора базилевс потребовал от князя Боэмунда Третьего возведения на главное святительское место ромея Анастасия, патриарха греческой кафолической (ортодоксальной) церкви.
Бедняге Эмери и его подруге вновь пришлось пережить немало неприятных моментов. Монсеньора вынудили удалиться в изгнание в замок Косаир, откуда патриарх вернулся на свою кафедру только в 1170 г. Тогда Антиохия сильно пострадала от землетрясения, и неугодный Богу узурпатор Анастасий погиб под обломками обвалившихся сводов собора Святого Петра.
Эмери возвратился на своё место и в течение следующих двадцати шести лет жизни, которые Бог отпустил своему слуге, ему больше ни разу не снился тот страшный сон, в котором купол храма рушился над его головой.
Вместе с этим кошмаром убрался из сновидений патриарха и свирепый князь Ренольд[142].
Короля Амори́ка в большей степени интересовал не север, а юг — Египет.
Когда король предпринял туда поход, Нур ед-Дин вторгся в графство Триполи в районе Букайи и начал осаду замка Крак де Шевалье. Раймунду Третьему удалось собрать сильное союзническое войско (пришёл не только Боэмунд Третий со своими антиохийцами, но и Константин Коломан с ромейским отрядом), привлечь важных пилигримов из Европы с их дружинами и нанести атабеку серьёзное поражение.
Однако последний уже на следующий год, также испросив помощи у соседей, вернулся и осадил Гарен. Теперь Боэмунду пришлось просить Раймунда и Коломана о помощи. Те откликнулись, даже Торос с братом Млехом приняли участие в походе.
Нур ед-Дин снял осаду. Этим бы успехом христианам и ограничиться. Однако Боэмунд Третий, надеясь на богатую добычу, игнорировал совет Ренольда де Сен-Валери (барона Гарена) и предпринял преследование. Не послушавшись также и предостережения Тороса, молодой князь Антиохии 10 августа 1164 г. атаковал язычников у города Арта в 3-4 милях от Гарена. (Скажем сразу, эта акция стала последним решительным сражением Боэмунда с мусульманами). Остальным участникам кампании не оставалось ничего иного, как последовать за князем.
Рыцари угодили в засаду. Практически все руководители христианского войска были захвачены и увезены в Алеппо. Тороса и Боэмунда, как вассалов Мануила, скоро отпустили за обещание уплатить выкуп. Коломана также освободили едва ли не сразу в обмен на сто пятьдесят шёлковых халатов. Раймунду Триполисскому повезло куда меньше, он вернулся в своё графство лишь спустя восемь лет[143].
Опасаясь возможного вторжения в Сирию войск базилевса, атабек не решился захватить Антиохию. Кроме того, вскоре туда прибыл и король Иерусалимский с сильной дружиной. Город был спасён; однако далеко не все одинаково расценили благородный порыв Аморика. Например, послы Мануила, явившиеся к королю в Антиохию, без обиняков спросили его, что он, собственно говоря, делает в городе, принадлежащем базилевсу?
Тогда же король направил в Бизантиум сватов с просьбой подыскать
