Искры - Раффи
— Вы правы, г. доктор, предосторожность всегда необходима, — произнес бек тоном смущенного стрелка, не попавшего в цель. — Вы, наверное, проехали через Тимар?
— Нет, я арзрумским караванным трактом проехал до Баязета, оттуда в Маку, где имели место описанные мной беспорядки, затем в Хой, Тавриз, восточным берегом Урмийского озера прибыл в Урмию, оттуда в Баш-Кале и Хошабским ущельем — в Ван.
Курд смутился больше прежнего. Описанный Асланом путь совершенно не совпадал с теми местами, по которым должно было проехать подозреваемое им лицо. Тогда он прибег к последнему средству.
— Если б вы оставили в стороне Хошабское ущелье и держали путь на Чол Чиман, вам представился бы случай побывать на празднестве в знаменитом армянском монастыре; как европейцу-путешественнику вам было б интересно познакомиться с ним!..
— Когда я проезжал мимо, мне сказали, что празднество уже кончилось и богомольцы разъезжались по домам.
У курдского бека иссяк весь материал для скрытого допроса, и он смолк.
Тогда Латиф-бек, который все время молчал, обратился к паше.
— Хорошо бы и нам, по примеру Арзрумского губернатора, снабдить доктора охранным листом для ограждения от опасности в пути. В пределах Ванской области он наш гость! Если не ошибаюсь, — продолжал он, обращаясь к Аслану, — вы через день покинете наш город, поэтому следует поторопиться. Необходимо только переслать нам завтра имеющиеся у вас бумаги Арзрумского губернатора, чтоб заготовить новые по их образцу.
«Влопался!» — подумал я.
Начальник полиции в очень корректной форме требовал у Аслана предъявления официальных документов; выходит, что Латиф-бек не удовлетворен словесным заявлением Аслана, что у него имеются бумаги, выданные губернатором Арзрума.
Паша уловил скрытый смысл слов шефа полиции.
— Да, да, г. доктор, — лукаво поддакнул он, — вы наш почетный гость, и мы обязаны создать все благоприятные условия для вашей поездки, гарантировать от всяких опасностей, хотя этого у нас в области не может произойти.
— Благодарю вас за внимание, ваша светлость, — ответил Аслан, — вы оказались столь добры и предупредительны, что я не счел нужным своевременно предъявить вам рекомендательное письмо Арзрумского губернатора; вы без всяких рекомендаций проявили готовность помочь мне.
Пашá опешил. Желая скрыть смущение, он выразил на лице фальшивую радость.
— Неужели? Вы, г. доктор, сверх меры скромны, вы лишили меня большого удовольствия — прочитать письмо моего лучшего друга.
— Письмо я припрятал, чтоб вручить его перед отъездом, — ответил Аслан, достав из портфеля письмо губернатора. — Но раз речь зашла о нем, соблаговолите получить.
— Благодарю! — воскликнул паша и прочел письмо вслух.
«Предъявитель сего, известный французский естествовед, доктор г. Карл Рисман, направляется для научных исследований через г. Ван в Багдад, оттуда в Индию. Надеюсь, всемилостивый государь, вы примете соответствующие меры и создадите все удобства для достижения намеченной цели ученого путешественника и гарантируете ему безопасность, чем премного обяжете меня» и т. д.
— Это — собственноручное письмо моего друга, — сказал паша, закончив чтение письма. — Я готов предоставить вам все удобства в пути, г. доктор!
Я облегченно вздохнул. «Аслан выкрутился», — подумал я.
— Благодарю, Латиф-бек, что вы напомнили мне о документах, — обратился Аслан к шефу полиции, — вручаю вам их сейчас и прошу заготовить новые, так как я завтра буду занят приготовлением к отъезду.
— С большим удовольствием, — ответил Латиф-бек.
— Вот мой паспорт, вот открытый лист, пожалованный мне губернатором Арзрума. Как будто достаточно.
— Ну, разумеется. Завтра, в полдень вы получите как ваши документы, так и наши.
Бек так и застыл от изумления. Не в меньшей мере опешил и архиерей. Но больше всех был поражен я: откуда могли оказаться у Аслана эти бумаги? Он был прав, он действительно совершил очерченный им путь, на протяжении всего пути оказывали ему содействие и предоставляли конную охрану. Он утаил только посещение монастыря св. богородицы и свое появление в одежде схимника.
Да, Аслану удалось вывернуться. Но курдский бек остался в роли обвиняемого. Так или сяк необходимо было оправдать его: ведь он глава племени Джалали, а Джалали совершил набег, и Аслан знал обо всем, он доведет до сведения высшей власти! Как же можно оставить все это без внимания и не оправдать курда?
В защиту бека выступил Шарман-бек.
— Следует принять во внимание, г. доктор, что от последнего набега Джалали пострадали не турецкие, а персидские армяне.
— Знаю, — перебил защитника Аслан, — но ведь армянин в Турции тот же армянин, что в Персии, раз его ограбили, разбойник должен понести наказание! Весь вопрос в проступке, а не в подданстве и не в национальности. Если б потерпевшие были евреями или цыганами, я протестовал бы, быть может, еще сильнее.
Доводы Шарман-бека оказались малоубедительными. Защиту курдского бека принял на себя сам епархиальный начальник.
— Вы вполне правы, г. доктор, но необходимо принять во внимание местные обычаи и условия. Нередко случается, что персидские разбойники совершают набеги на наши края, угоняют баранту[95], лошадей и другой скот. Как вернуть обратно отнятое? Остается единственный выход: самим напасть на них и отнять у персидских подданных их добро.
— Но в чем же повинно мирное население? — с возмущением спросил Аслан. — Как с персидской стороны, так и с турецкой набеги совершают только курды; пусть они и грызутся меж собой, если местные власти не в силах положить конец их бесчинствам. Почему же из-за их взаимной вражды должен страдать и подвергаться насилию несчастный крестьянин-земледелец, у которого нет ничего, кроме нескольких голов скота?
На смуглом лице бека выступили капли пота, он отер лицо рукавом рубахи. Но не подумайте, что его бросило в пот от стыда. В груди курда бушевало пламя гнева: гяур дерзнул нанести ему подобное оскорбление, и он не смеет положить руку на саблю, чтоб наказать наглеца, нечестивца-европейца? Но он сдержал гнев и ответил довольно спокойно.
— Напрасно, г. доктор, вы плохого мнения о племени Джалали, главою которого состою я. Если б вам известны были случаи помощи, оказываемой нами местному христианскому населению, я уверен, вы изменили бы мнения о нас.
— С превеликим удовольствием, — ответил с улыбкой Аслан.
— Мне лично не пристало хвалить себя. Пусть отец Халиф (архиерей) подтвердит мои слова: наши заслуги хорошо известны ему.
Архиерей принялся подробно рассказывать, какую услугу оказывают курды населению, особенно местным христианам. Отметил случай, имевший место несколько недель назад на празднике в монастыре богоматери. Бек лично направился туда для наведения порядка среди богомольцев; после празднества люди бека провожали богомольцев до
