Врата Рима. Гибель царей - Конн Иггульден
По крайней мере, капитан не смог стать свидетелем этой процедуры, потому что все еще сидел, связанный, в своей каюте. Юлий понимал, что тот будет в ярости, когда узнает, что лишился груза. Если они добьются успеха, придется отдать капитану значительную долю богатств Цельса. Но выбора не оставалось.
Солдаты Юлия вывели на палубу часть команды корабля и вместе с ними принялись швырять за борт дорогостоящие товары, добытые на черном континенте. На волнах качались стволы драгоценных пород дерева; тюки кож и плотные рулоны материи быстро шли ко дну. Последними за борт полетели невероятно большие слоновьи бивни. Юлий понимал, что они представляют собой огромную ценность, и некоторое время колебался, затем махнул рукой и приказал бросить за борт.
Потом беглецы наблюдали за квадратным парусом, стараясь определить, приближается он или удаляется. В худшем случае им оставалось только частично разобрать корабль, выбросив за борт все, что можно отодрать от корпуса триремы. Но очень скоро силуэт галеры стал уменьшаться, а потом она и вовсе исчезла из виду, затерявшись в безбрежном просторе сверкавших на солнце волн.
Юлий повернулся к своим людям и заметил, что Гадитика среди них нет. Когда прозвучал приказ выбрасывать груз, центурион остался внизу, не пришел на палубу. Юлий помрачнел, однако решил не ходить к Гадитику и не форсировать ситуацию. Не время выяснять отношения. Центурион сам поймет, что у них нет другого выбора, как следовать принятому плану. Это их единственная надежда. Несколько недель надо держаться подальше от берега и обучать рекрутов азам боевых действий на море. Неплохо было бы соорудить «ворон», но трирема должна выглядеть как обычный купеческий корабль, иначе пираты могут заподозрить неладное. Необходимо убедиться, что крестьяне начали превращаться в легионеров: в противном случае «Вентула» ждет та же судьба, что постигла «Ястреб».
Юлий стиснул зубы и обратился с молитвой к Марсу. На этот раз они обязаны победить.
Глава 16
Александрия обвела взглядом отведенную ей комнату. Скромно, но чисто, к тому же нехорошо стеснять семью Таббика в его домишке теперь, когда ее украшения начали покупать. Она знала, что старый мастер разрешит ей пожить у него, даже согласится принимать плату, если девушка будет настаивать, но в двухэтажном домике и так слишком тесно.
Она не рассказывала ему о своих поисках, хотела сделать сюрприз и пригласить семейство Таббика на обед, когда найдет жилье. Искала Александрия почти месяц. Людям могло показаться странным, что женщина, рожденная рабыней, так разборчива, но за свои деньги она хотела иметь приличное жилище и не соглашалась на грязные, сырые или кишащие насекомыми каморки, которыми довольствуется всякий сброд.
Александрия могла бы снять и небольшой дом, а не только комнату. Ее броши раскупались быстро, едва она заканчивала над ними работу. Большая часть выручки уходила на закупку новых и более ценных металлов, хотя оставалось вполне достаточно, чтобы ежемесячно пополнять свои сбережения. Возможно, именно рабская доля научила девушку ценить заработанные деньги, и она считала каждую заработанную бронзовую монету, уходившую на пропитание и крышу над головой. Платить высокую ренту – полный идиотизм. Так можно остаться к старости нищим, даже если всю жизнь будешь упорно трудиться. Лучше выплачивать за жилье как можно меньше, зато потом купить собственный дом, в котором есть дверь, чтобы закрыться от целого мира.
– Тебе подходит комната? – спросила хозяйка.
Александрия колебалась. Она хотела поторговаться, но после целого дня работы на рынке эта женщина выглядела уставшей, да и цена была справедливой. Нечестно было пользоваться очевидной бедностью этой семьи. Александрия видела, что руки хозяйки покрыты язвами и пятнами от красителя и даже на лбу над глазом осталось несмытое пятно голубого цвета.
– Завтра я посмотрю еще две комнаты в других местах, – ответила она. – Можно будет зайти вечером?
Женщина пожала плечами; лицо ее выразило сожаление.
– Спроси Атию. Я буду здесь. За такие деньги ничего лучше ты не найдешь. В доме чисто, и кошка заботится о том, чтобы не было мышей. Прощай.
Она отвернулась, чтобы заняться приготовлением ужина. Часть платы на рынке ей выдавали пищей. Александрия знала, что обычно это почти испортившиеся продукты. Как бедная женщина выживает?..
Странно было видеть вольноотпущенницу, пребывающую на грани нищеты. В поместье, где раньше работала Александрия, даже рабы выглядели упитаннее и лучше одевались, чем семейство хозяйки этого дома. Прежде подобные мысли не приходили ей в голову, и вдруг девушке стало стыдно того, что она сыта, одета в добротное платье и плащ с серебряной застежкой собственной работы…
– Я осмотрю другие комнаты, потом приду к тебе, – твердо пообещала она.
Атия молча резала овощи и ссыпала их в железный горшок, стоявший на глиняной печи у стенки. Даже нож в ее руке источился до предела и явно требовал замены.
Снаружи раздались пронзительные крики, в дверь ворвалась неряшливо одетая фигурка и с разбегу налетела на Александрию.
– Эй, парень! Ты меня чуть с ног не сшиб! – весело воскликнула она.
Мальчишка поднял на нее хитрые голубые глаза. Лицо у него было не чище одежды. Он шмыгнул распухшим носом, кончик которого был запачкан кровью, и рукавом растер ее по щеке.
Женщина бросила нож и схватила мальчика за плечи.
– Что ты опять натворил? – строго спросила она, разглядывая лицо сына.
Он засмеялся и, извиваясь, высвободился из ее рук:
– Просто подрались, мама. Мальчишки, которые работают у мясника, гнались за мной до самого дома. Я подкараулил одного и всыпал ему, а он дал мне по носу.
Сорванец подмигнул матери и достал из-под туники два ломтя мяса, с которых капала кровь. Женщина застонала и быстрым движением выхватила их у сына.
– Нет, мама! Они мои!.. Я не крал. Они просто лежали на улице.
Лицо матери побелело от гнева; она двинулась к двери, высоко держа куски в руках, а мальчик бежал рядом и подпрыгивал, стараясь достать свою добычу.
– Я тебе говорила не красть и не лгать. Убери руки. Пусть это вернется туда, откуда взялось.
Александрия стояла между Атией и дверью, поэтому ей пришлось выйти на улицу, чтобы дать дорогу хозяйке. Оказалось, что снаружи топчется стайка мальчишек, поджидавших воришку. Они засмеялись, увидев, как сын прыгает вокруг матери. Один из мальчиков протянул руки, и мать безропотно передала ему ломти мяса.
– Он быстро бегает, тетушка. В этом ему не откажешь.
