Эндрю О’Коннор - Семейные тайны Армстронгов
– Приятно было видеть Синклера счастливым, – сказал Эдвард, лаская свою жену.
– А мне не показалось, что он счастлив. Я никогда не видела Синклера счастливым. Он выглядел как обычно: решительным и очень довольным собой.
– Когда же ему выглядеть довольным собой, если не в день собственной свадьбы?
Анна задумалась, стоит ли об этом говорить, но все же решила высказать свои сомнения.
– Мне не понравилось, как они командовали нашими слугами сегодня, Эдвард.
– Что ты имеешь в виду? – Эдвард сел. Выглядел он смущенным.
– Это ведь твой дом и твои слуги, а Диана и Синклер говорили с ними, как со своими.
– Я не заметил ничего предосудительного в их поведении.
– Зато я заметила, и Джорджина тоже.
– Опять Джорджина! – громко сказал Эдвард с циничной ухмылкой. – После того как ее бросил жених, Джорджина видит дурное во всем, что бы кто ни делал.
– Не будь таким жестоким по отношению к ней, Эдвард! – рассерженно бросила Анна.
– Почему? Это ведь правда! Пусть приезжает к нам в любое время, но мне не нравится, что она, появляясь тут, пытается испортить твои отношения с людьми.
– С Синклером, ты хотел сказать?
– Да! – Эдвард вскочил с кровати и принялся нервно расхаживать по комнате.
– Ей нет необходимости что-либо портить, потому что я сама не выношу этого человека, как, кстати говоря, и его жену.
– Но почему? – ошеломленно воскликнул Эдвард.
– Потому что он нехороший человек. – Она испытывала искушение рассказать ему все, что слышала про Синклера от Шона, но не хотела, чтобы у Шона потом из-за этого были неприятности.
– У тебя нет никаких причин мстить ему.
– Я никому не мщу. И вообще стараюсь как можно реже пересекаться с ним. Как мы и договаривались, он занимается делами поместья и я туда не вмешиваюсь. Но теперь, Эдвард, он пытается взять под свое начало и дом тоже!
– Он просто старался, чтобы его свадьба прошла как можно более гладко и изысканно, чтобы все гости получили удовольствие.
– Его свадьба, за которую заплатили мы! – резко бросила Анна.
Эдвард взглянул на нее с явным недовольством.
– Ты сейчас ведешь себя низко. Думаю, я посплю сегодня где-нибудь в комнате для гостей – если удастся найти свободную! – Он набросил халат и решительно вышел.
– Эдвард! – крикнула она, когда он захлопывал дверь.
Но он не вернулся.
– А-а-а-а!.. – от безысходности и бессилия крикнула Анна и в ярости упала на подушки.
17
Вскоре после свадьбы разнеслась весть о беременности Дианы. То, как быстро Диана зачала, загипнотизировало Эдварда. Месяц проходил за месяцем, близилась уже вторая годовщина их свадьбы с Анной, и он был озадачен тем, почему у них до сих пор нет детей.
В один прекрасный день, всего через восемь месяцев после свадьбы Синклера, Эдвард с Анной получили известие, что у Дианы начались преждевременные роды. Во второй половине дня, направившись верхом в Хантерс-фарм, чтобы поддержать своего кузена, Эдвард смотрел на пышные зеленые пастбища, где паслись стада коров, и думал о тех переменах, которые Синклер произвел в его поместье. Синклер хотел переключиться на разведение крупного рогатого скота, так как видел в этом прекрасный источник дохода. Эдвард много спорил с ним по этому поводу, поскольку это означало, что нужно будет освободить значительные площади от сегодняшних арендаторов, которых придется сместить на более мелкие владения. Синклер считал, что крестьяне смогут прожить на маленьких участках, выращивая там картофель как основную культуру, и этого им будет более чем достаточно, чтобы кормить свои семьи и платить ренту. А так как семьи крестьян продолжают расти, картофель позволит им делить свои фермы также со своими детьми. В конце концов Синклер настоял на своем. Доходы их увеличились, а это и было самое главное, как всегда говорил Синклер.
Эдвард не мог дождаться, когда у него у самого будет сын. Когда будут свои дети и наследники, которых он сможет баловать и учить любить их поместье так же, как любил его он. И вот теперь у Синклера первого родится ребенок.
Когда Эдвард уже приближался к дому, он увидел Синклера, который галопом скакал по аллее.
– Добрый день, Эдвард, – сказал Синклер.
– Я думал, что сегодня ты останешься в Хантерс-фарм, – отозвался Эдвард. Хотя Диана Хантер уже стала миссис Армстронг, прежнее название – Хантерс-фарм – за этим домом закрепилось.
– Ребенок появится не раньше чем через несколько часов. Нет смысла мне околачиваться тут целый день, дожидаясь, когда он родится.
– Ты говоришь «он»? Выходит, ты уверен, что это будет сын?
– Разумеется! – высокомерно бросил Синклер. – Первый из многих, в этом нет сомнений. А я тем временем съезжу к Миллерам. Их сегодня выселяют.
– Еще одних? – На лице Эдварда отразилось раздражение.
– Да. – Голос Синклера звучал саркастически. – Желаешь присоединиться ко мне?
– Нет уж, благодарю. Смотреть на несчастье людей не доставляет мне никакого удовольствия.
Синклер только ухмыльнулся, считая это слабостью своего кузена.
– Тебе следовало бы вести себя по-мужски, Эдвард!
По дороге от Хантерс-фарм бежала одна из горничных.
– Мистер Синклер! Мистер Синклер! – кричала она на ходу.
– Что такое? – резко бросил Синклер.
– Ваша жена, мистер Синклер, – вымолвила запыхавшаяся женщина, стараясь перевести дыхание, – она только что родила мальчика!
На лице Синклера расплылась широкая улыбка.
– Вот видишь, я же говорил тебе! – подмигнул он Эдварду.
– Мои поздравления, – сказал Эдвард. – Пойдем же в Хантерс-фарм и посмотрим на твоего сына.
– Всему свое время, – ответил Синклер. – А ты иди. Я приду позже, как только справлюсь с этим делом. – Он хлестнул своего коня и быстро ускакал.
Эдвард растерянно смотрел ему вслед, пока тот не скрылся из виду.
За все время жизни здесь Анна еще ни разу не была в Хантерс-фарм. Пока они с Эдвардом в ожидании стояли перед парадной дверью, ее мучило любопытство и ужасно хотелось наконец увидеть дом, в котором обитали ее заклятые враги. В конце концов слуга открыл им и они вошли.
– Мы здесь! – крикнул Синклер из небольшой гостиной, и слуга проводил их туда.
Внутреннее убранство Хантерс-фарм произвело на Анну впечатление. Дом был меньше их Большого Дома, но прекрасно отделан и обставлен хорошей мебелью.
Когда Синклер наливал им по бокалу вина из графина, он выглядел очень довольным и радостным.
– За моего сына и наследника! За Гарри Армстронга! – торжественно объявил Синклер, поднимая свой бокал, и все чокнулись.
«Наследник – чего именно?» – мысленно задалась вопросом Анна, пригубив вино.
– Как чувствует себя младенец? – уже вслух спросила она.
– Поскольку он родился раньше срока, мы должны быть очень внимательны к нему. Есть специальная нянька, которая будет следить за ним день и ночь.
– Но сейчас с ним все в порядке? – озабоченно уточнил Эдвард.
– Доктор говорит, что все будет хорошо, если за ним правильно ухаживать.
– А Диана? Как чувствует себя Диана? – спросила Анна.
– Диана абсолютно здорова и очень довольна собой, как и должно быть. – Синклер снова поднял свой бокал.
Анну и Эдварда в конце концов проводили в детскую, где у колыбели дежурила нянечка.
– Он такой хрупкий и очень слабенький, так что, боюсь, вы можете побыть здесь совсем недолго, – предупредила она.
– И еще к нему нельзя подходить слишком близко, – добавил Синклер, преграждая им дорогу, чтобы они не могли подойти вплотную к колыбели.
Анна с Эдвардом успели увидеть в кроватке лишь макушку младенца, закутанного в огромное количество покрывал, и Синклер их тут же увел.
Пока мужчины поднимали еще несколько тостов за счастье Синклера, Анна нанесла визит в спальню Дианы и нашла ее там в добром здравии и отличном расположении духа. Пробыла она там, однако, всего несколько минут, сославшись на то, что боится утомить новоиспеченную мать, – а на самом деле, по правде говоря, потому что находила Диану такой же недружелюбной, как и всегда, но при этом вдвое более самодовольной, чем раньше.
– Вам удалось увидеть дитя? – спросил Шон, когда вез Анну в экипаже в гости к Фоксам.
Факт рождения ребенка Синклера и Дианы нанес удар по ней самой. Все говорили, что теперь настал ее черед. Но на самом-то деле это она должна была родить первой, потому что вышла замуж намного раньше.
– Да, я видела ребенка, – ответила Анна.
– Это удалось немногим. Теперь посетители в Хантерс-фарм бывают нечасто.
– Что ж, ребенок родился недоношенным, и они не могут рисковать, ведь он может подхватить от посетителей какую-нибудь болезнь. Даже нам с лордом Эдвардом было разрешено побыть в детской всего несколько секунд.
На физиономии Шона появилась ухмылка, которая одновременно и злила, и притягивала Анну, поскольку обычно предшествовала сообщению каких-то крайне интригующих и секретных новостей.
