Виталий Полупуднев - Митридат
– Домой! Домой! – таков был клич всех сердец в эту минуту, клич беззвучный и в то же время слышимый всеми и близкий каждому.
Располагаясь на судне, бывшие царские защитники выражали одобрение Евлупору, убедившись, что он муж достойный и необыкновенный. Он чудом вывел их из акрополя, вырвал из когтей смерти или рабства, а теперь предоставил им корабль, на котором под его водительством они преодолеют все опасности морского плавания и достигнут родных берегов!
Евлупор и его друзья стояли в стороне на песчаном берегу, еле освещенные звездами и отблесками волн.
– Кажется, пора, – сказал Евлупор. – Надо ценить время, что дано нам богами! Оно может внезапно кончиться!.. Зови, Евпория, Дидону и Крато, взойдем на корабль и возблагодарим богов!.. Здесь нам делать нечего. Умер Митридат – умерла и моя вера в царей! Митридату я верил как богу, а он обманул меня!
– Как обманул? – спросил удивленный Гиерон.
– А так. Я считал его непобедимым, а он оказался побежденным! Я видел в нем мудрейшего из мудрых, а он сделал так много ошибок!.. Я хотел драться за него до последнего дыхания, а он оказался малодушным и поспешил уйти из жизни, испугался новой борьбы и лишений!.. Я открывал перед ним двери свободы – он же предпочел ворота Аида! Он оказался человеком, таким же, как и другие, – со слабой душой!.. После Митридата я уже не смогу поклоняться, как богу, другому царю, тем более Фарнаку, даже если бы он помиловал меня! Поэтому – бегу от царей и их блеска, холодного и обманчивого, как огонь на болоте! Я бегу из Пантикапея, проклятого города господ и рабов! Здесь правят жестокие люди, хозяева, господа, – я не хочу быть их рабом!.. Здесь все враги мне – и новый царь Фарнак, и Парфенокл… Подальше от них! Бежим, друзья, бежим! Найдем свободное племя, которое нас усыновит. Будем работать, трудиться, но уже не на хозяев и не на царей… Мы будем людьми среди других людей. Как ты думаешь, Гиерон, и ты, Евпория?
– Я думаю так же, как и ты, – ответила Евпория с волнением. – Мне здесь не жить. Если меня схватят, то отдадут в руки противного Жабы-Клитарха, или толпа забьет меня камнями! Новый царь едва ли защитит меня. Поспешим, я готова!..
Гиерон вздохнул, ничего не говоря. Евлупор положил ему на плечо тяжелую руку.
– Чего печалишься, дружище? Ведь подлинный герой сегодняшней ночи – ты! Это твоя золотая голова, твоя находчивость победили! Чего грустить?.. Сядем на корабль и бросим жребий иной судьбы! Будем искать счастье в других краях!.. Скажу вам – там, на дальнем берегу, у меня кое-что есть, закопано в землю!.. Значит, с голоду не умрем! А главное – станем свободными!
– Свободными? – в печальном раздумье молвил Гиерон. – Свободными?.. А ведь свободы нет нигде, ты не раз говорил это, да и я сам в этом убедился! И за морем – цари, хозяева и рабы!.. А после смерти Митридата все возьмет в свои руки Рим, владыка жестокий. От него не скроешься, не убежишь!..
Он с сожалением вгляделся в едва различимые черты лица Евпории, выступающие в призрачном отблеске ночного неба. Подумал об их многолетней дружбе. И добавил:
– Я на море страдаю головокружением и тошнотой… Буду обузой для вас!
– Так что же ты? Не хочешь ли сказать, что остаешься?! – удивленно воскликнули оба. – Бежим, друг, здесь тебя ждут новые испытания!
– Нет! Не могу оставить хозяина… Сейчас времена трудные, и я еще понадоблюсь ему! Да и Пантикапей – моя родина… А вы плывите – не теряйте времени!
– Это твое последнее слово?
– Последнее, Евлупор! Мне за морем искать нечего, я уже был там и еле остался жив!
– Подумай, брат! – воскликнул Евлупор. – Ведь тебя могут обвинить в тайном содействии нам, Митридатовым защитникам! Выдадут тебя!..
– Кто выдаст? Дракон, толстый повар?.. Он и рта не раскроет, ибо знает, что тогда ответит за все свои темные дела! Нет, этого я не боюсь!
– Тогда Панталеон выступит против тебя! Ведь ты ему сказал, чтобы он по приказу Асандра корабль передал нам!.. Это же неправда! И хозяин взыщет с тебя за ложь и за потерю судна! Опять сделает тебя рабом!..
– И этого не боюсь!.. Неужели спасение жизни Панталеона и всей команды не стоит этой гнилой барки?.. Это всего лишь небольшая оплата того ратного труда, которым вы спасли их! Если бы не ты, Евлупор, пропали бы и корабль, и вся артель евпатористов! Панталеон кормил бы рыб своим телом… Нет, я не боюсь! Асандр поймет и оценит!
В это время из тьмы вынырнула фигура Панталеона, который приблизился, хромая.
– Чего ты медлишь, Гиерон? – спросил он с хрипотой в горле. – Вижу, и тебе хочется отправиться в плавание?
– Что ты, Панталеон, я не переношу качки! Я просто задержался с друзьями перед их отплытием!.. Иди, я догоню тебя!
Друзья обнялись. Прежде чем ступить на трап вслед за Евпорией, Евлупор протянул Гиерону обнаженный царский меч, на рукояти которого горели тысячи звезд.
– Возьми это и отдай Асандру, а он передаст Фарнаку! Это меч Митридата и принадлежит его наследнику! А мне царских подарков не надо!
Отплывающие взошли на борт судна, теперь их было лучше видно на фоне зарождающегося утреннего сияния. Гиерон вздохнул надсадно.
– Прощай, Гиерон! – послышался голос Евлупора. – Спасибо тебе за дружбу и великую помощь! Вечно буду поминать тебя перед богами!.. Если соберешься бежать из этого города лжи и рабства, ищи меня около Диоскуриады! Встречу тебя как брата!.. Прощай!..
– Прощай, Гиерон! – продолжила Евпория. – Ты хороший друг и человек, но сердце у тебя мягкое! Ты проживешь с хозяином, благо он ценит тебя как слугу! Ты нашел около Асандра свое место в жизни!.. А я искала свободы и счастья без хозяев, да так и осталась рабой!.. Ты получил вольную от Митридата!.. Я же попытаюсь найти волю в чужом краю! Если утону в море – не обидно, погибну свободной!.. Прощай, друг!..
В ее голосе прозвучали нотки былой нежности и ласки.
Канаты были выбраны. Судно покачивалось на волнах, отдаляясь от берега. Воины сели за весла, уключины заскрипели, вода забурлила, и в предутреннем воздухе звучно разнесся плеск десятков весел, загребающих воду. Потянул ветерок, с моря двинулся туман, который скоро проглотил корабль. Слышались мерные всплески весел, потом затихли.
Постояв некоторое время в одиночестве, Гиерон еще раз вздохнул и, поеживаясь от утренней прохлады, снял накидку и завернул в нее драгоценный меч. Потом бросил последний взгляд на пробуждающееся море и не спеша побрел в сторону города, вслед за людьми Панталеона.
Краткое послесловие автора
Повествование обрывается на событиях, происшедших в столице Боспорского царства Пантикапее в шестьдесят третьем году до нашей эры. Оно было бы не полным, если бы мы не рассказали кратко о дальнейшей судьбе некоторых персонажей романа и Боспора в целом.
Неукротимого Митридата не стало. Рим вздохнул облегченно, узнав о его смерти, и объявил десятидневные торжества по случаю избавления от одного из наиболее опасных врагов. Но история не закончилась со смертью царя-полководца. Цари приходят и уходят, а народы остаются и продолжают борьбу за существование. На смену одним вождям выдвигаются другие, которые в ходе истории возносятся на гребень событий и в свою очередь так или иначе сами влияют на исторический процесс, вносят в него черты собственной индивидуальности.
Митридата сменил его сын Фарнак, который сразу после захвата власти поспешил выдать труп отца римлянам и заверить Помпея в своей преданности Риму и готовности быть верным исполнителем его воли. В стремлении укрепиться на отцовском троне любой ценой, молодой царь не поскупился и на подарки римскому полководцу. В их числе оказались драгоценный меч Митридата в ножнах стоимостью в четыреста талантов и не менее дорогая золотая китара – головной убор бывшего царя.
Гаю и Публию не удалось использовать эти бесценные реликвии царской власти в своих целях. Фарнак вернул похищенное, выявил похитителей и «наказал их», как об этом свидетельствует историк. Однако остается неизвестной мера этого наказания, равно как и последующая участь римских перебежчиков. Заслуги Фарнака были признаны. Как-никак, разделавшись с отцом, он вынул из тела римской империи болезненную занозу, каковой являлась многолетняя борьба Митридата против Рима.
Но, признав Фарнака царем, Рим оставил под его властью лишь Боспор и Херсонес, очевидно не желая восстанавливать обширного Митридатова царства, которое могло бы стать ареной подготовки новой антиримской войны. Как видно, Фарнаку полностью не доверяли.
Даже Фанагории в поощрение за ее противодействие Митридату была предоставлена автономия, а ее правитель Кастор провозглашен «другом римского народа», на равных правах с Фарнаком.
Фарнак, претендовавший на власть над землями по обе стороны Понта Эвксинского, а тем более над Фанагорией, проглотил горькую римскую пилюлю без возражений, удовольствовался малым, затаив претензии на большее, до лучших времен.
