Неустановленный автор - Секрет Тамплиеров

– Да? – я очень удивился. – Вообще-то, ты прав, я и в самом деле кое-что утаил.

Мы поудобней устроились в его комнате, и я начал рассказывать о том, как мы с Евой ходили в эскуриал. Честно говоря, я немного опасался, что Антон воспримет мои слова как бред сумасшедшего. Наверное, на его месте, я отнесся бы к такому рассказу именно так. Но Красильников выслушал меня очень внимательно и вполне серьезно. Когда я закончил, он некоторое время молчал, переваривая мои слова.

– Знаешь, – задумчиво сказал он, – я с самого начала думал, что эта поездка – не случайность.

– С чего ты это взял?

– Сам не знаю, – Антон пожал плечами, – но у меня было стойкое ощущение, что с вами, точнее, с тобой, в Испании обязательно должно произойти нечто особенное.

– Почему именно со мной?

– Не знаю, – снова ответил Антон, – может, это интуиция.

– А почему же тогда ты сам не пытался поехать с нами? Ведь если бы ты захотел, у тебя скорее всего получилось бы.

– Да, наверное, но мне не хотелось. Я же говорю, что мое предчувствие касалось тебя.

– Странно!

– Конечно, странно, но разве я был неправ?

– Кто его знает? – ответил я, подумав с минуту.

– Ты говоришь, что сразу согласился пойти с Евой осматривать эскуриал, а ведь тебе никогда не нравилось ходить по музеям. Так?

– Ну, так.

– Дальше, когда вы пришли туда, тебе почему-то захотелось спуститься в подвал. Именно тебе, а не Журавлевой. Так?

Я кивнул.

– Ты спустился туда и услышал какой-то голос.

Не дожидаясь, пока Антон произнесет свое дурацкое «так», я снова кивнул.

– Нормальный человек должен был со всех ног убежать оттуда, а ты, вместо этого, продолжал идти вперед.

– Почему убежал? – не согласился я. – Просто мне пришло в голову, что может там кто-нибудь потерялся, так же, как и мы с Евой...

– Это все отговорки, которыми ты сам пытался логически объяснить свой непонятный поступок.

Я молчал. Мне подумалось, что в словах Антона есть доля истины.

– Так вот, ты продолжал идти и нашел комнату, из которой доносился женский плач, и что же ты сделал?

– Как что? Я же говорил тебе – открыл дверь.

– Угу, – промычал Антон, – и что же ты сделал после того, как в каморке никого не оказалось?

– Слушай, мне эта твоя игра надоела! – возмутился я. – Ты и так прекрасно знаешь, что я сделал.

– Я это к тому говорю, – начал объяснять Антон, – что хочу доказать тебе иррациональность твоих действий. – И где он только слов-то таких набрался. Видно, пока меня не было, над книжками умными корпел. – Другой человек на твоем месте обязательно бы унес скорее оттуда ноги, а ты остался и продолжал экспериментировать.

– Ну если ты это так называешь... – я почему-то почувствовал себя обиженным.

– Да ты не дуйся! – Антон хлопнул меня по плечу. – Я хочу, чтобы ты понял, что твоими поступками руководила какая-то сила. Со мной было нечто похожее, когда я исследовал бабушкин дом и помнишь, чем это кончилось?

– Да, мы нашли ту странную доску...

– Извини, но не мы, а я нашел. Ты очень помог мне, без тебя я, наверное, не справился бы, но нашел ее все-таки я.

Я не стал спорить, потому что не был уверен, как все было на самом деле – прошло уже много времени, и некоторые моменты стерлись из моей памяти.

– Пойдем дальше, – продолжал Антон, – в следующий раз странные события стали происходить с Журавлевой.

Я вспомнил, что еще несколько месяцев назад, Ева стала вести себя довольно странно. Мы с Антоном хорошо знали, что ей пришлось многое пережить в тот период. Теперь она не любила вспоминать о нем.

– Отсюда логически вытекает, что следующим должен был быть ты, – решительным тоном заявил Антон. – Ведь именно ты спустился в этот подвал, зашел в камеру, стал шарить по стенам и – что самое удивительное – нашел монету. То есть, твои труды не были зряшными, понимаешь? Такое ощущение, что кто-то все это подстроил. Вспомни: фонарик на лестнице, сами собой закрывающиеся и открывающиеся входные двери, женский плач и все остальное. Неужели ты можешь сомневаться, что все это – просто цепочка совпадений?

– Не понимаю, почему с нами обязательно должно что-то происходить? Что в нас такого особенного?

– Значит, что-то такое есть. Я и сам еще не могу докопаться до причин, но я на все сто уверен, что все это не случайно.

Не слишком ли много случайностей для обычных подростков вроде нас? У меня уже давно зародились такие подозрения. Я ждал, когда ты вернешься, чтобы подтвердить или, наоборот, опровергнуть их. И вот, все подтвердилось, – торжествующе закончил он.

От его слов мне стало как-то неуютно. Если идея Красильникова окажется верной, то нам троим придется привыкать ко всяким фантастическим происшествиям. Но оспорить его слова я не мог – действительно, на обычные совпадения это было не похоже.

– И что же теперь делать? – растерянно спросил я.

– Жить так же, как и раньше. Я уверен, что в свое время все выяснится.

– Что выяснится?

– Почему с нами все это происходит. Кстати, покажи мне эту монету, – сказал Антон.

Я достал из кармана бумажник, с которым не расставался во время поездки, и вынул из него монетку. Она была небольшая, размером с нашу, ту, что достоинством в пять рублей, но гораздо тяжелее. Хотя я не особо разбираюсь в монетах, но мне казалось, что она была старинной.

Антон долго с интересом рассматривал ее, поднеся к электрической лампочке.

– Вот тебе и еще одно подтверждение, – сказал он мне.

– Какое? – не понял я.

– Эта штука наверняка представляет собой историческую ценность. А тебе безо всяких проблем удалось провезти ее через таможню. Разве это не странно?

– Скорее всего. Когда мы ехали через границу, я напрочь забыл о монете. Вспомнил только, когда мы уже были в Москве и садились в поезд.

– Это не могло быть случайно, – уверенно произнес Антон и снова углубился в изучение монеты.

– Наверное, серебряная, – предположил я.

Антон со мной согласился.

– По-моему, тут изображен какой-то рисунок, только он плохо виден, – сказал он, – нужно взять лупу.

Красильников достал из выдвижного ящика большущую лупу и снова начал рассматривать мою монету. Я присоединился к нему.

– Кажется, на ней чья-то фигура.

Я пригляделся повнимательнее. На одной стороне монеты была сделана какая-то надпись на неизвестном мне языке. С помощью лупы мне удалось разобрать, что на другой ее стороне изображен мужчина в индейской одежде – в юбке из перьев, а на его голове красовался огромный шлем, который, без всякого сомнения, был сделан из металла.

– Странно! – Антон хмыкнул. – Это похоже на индейца, но почему на нем шлем викинга?

– А ты уверен, что это шлем викинга?

– Да! Я видел точно такие на иллюстрациях в моей книге об Эрике Рыжебородом. Хочешь, сам посмотри.

Антон снял с полки здоровенную книгу, перелистал ее, открыл на нужной странице и показал мне.

– Сравни.

Я переводил взгляд с монеты на книгу и обратно.

– Да, это точно такой же шлем, – наконец согласился я. – Слушай! А может, это не индеец, а шотландец – они ведь тоже юбки носили.

– Нет, – Антон решительно покачал головой, – это явно индеец. Посмотри, у него татуировки на голом торсе, а шотландцы не ходили по пояс раздетыми. И еще, мне кажется, что у него в ушах огромные серьги. Посмотри, как оттянуты мочки.

С большим трудом мне удалось разглядеть, что в ушах у мужчины и в самом деле висели длинные, большие серьги.

– Мне кажется, что неплохо было бы снова задействовать Еву, она, как никак, специалист по культуре Средних веков, – произнес Красильников.

– В нумизматике она вроде не разбирается, – с сомнением ответил я и тут же добавил:

– Но вообще, я не против. Пусть она тоже будет в курсе.

А про себя подумал, что Журавлева, как пить дать, обидится, что не рассказал ей об этом сразу, еще в Испании.

Так оно и вышло.

– Почему ты молчал, как партизан? – напустилась на меня Журавлева, когда я на следующий день рассказал ей о монетке.

– Да понимаешь, – начал я оправдываться, – я тогда не придал ей никакого значения, а потом и совсем забыл о ней.

Вспомнил только вчера, когда Антону рассказывал о том, как мы с тобой ходили в эскуриал.

Ева с подозрением на меня посмотрела, но ничего не сказала.

Несколько минут она внимательно разглядывала мою монету.

– Я, к сожалению, помочь ничем не смогу, потому что почти не разбираюсь в этом. Нужно обратиться к какому-нибудь нумизмату. Кстати, а вы не пробовали перевести надпись? – спросила она.

– А как же! – ответил Антон. – С этого мы и начали. Как я понял, она на латинском сделана. А у меня уже есть опыт перевода с латинского.

– Да, я помню, у тебя неплохо получилось перевести строчки из книги твоей бабушки, – сказала Ева, – так что же тут написано?

– За точность перевода, конечно, не ручаюсь, но примерно что-то вроде этого, – Антон торжественно продекламировал: