Сергей Катканов - Рыцари былого и грядущего. Том II

Второе. Шизофрения, раздвоение личности. Исключено. Достаточно знать клинику шизофрении, чтобы понимать, что поведение Мухаммада в неё не вписывается. Проще говоря, шизофреники так себя не ведут. Раскладывая медицинские аргументы, мы ушли бы сильно в сторону, если этот аспект тебя заинтересует, поговоришь при случае с профессиональным психиатром.

Третье. Откровение от сатаны, дьявольский диктант. С эти разобраться уже куда сложнее, но после долгих размышлений я рискну исключить такой вариант. Во-первых, весь Коран строится на отречении от сатаны, на противостоянии ему.

— Ну мало ли сектантов, которые служат бесам, но при этом ругают их почём зря.

— В этом ты прав, так бывает. Но мы можем хотя бы утверждать, что Мухаммад явно не был сознательным поклонником сатаны. При этом сектанты, согласные с тем, что сатана — зло, всё же склонны внедрять усложнённое отношение к нему. Дескать, «без тьмы не бывает света», «падший ангел играет необходимую роль» и прочие безумные глаголы. В Коране — не так. Коран отрицает служение сатане радикально, прямолинейно и бескомпромиссно. Дьявол всегда избыточно мудрит, накручивает искусственно усложнённые аргументации, он ничего не делает простоте, а Корану совершенно неприсуща хитроумная казуистика, он очень прост. Мне приходилось знакомится с большим количеством сатанинских источников и хорошо известно их мерзко-опустошающее воздействие на душу человека. Дух Корана — совершенно иной.

Кроме того, весь Коран построен на стремлении привести людей от идолопоклонства, от многобожия к поклонению единому Богу Творцу. Очень трудно приписать этот замысел сатане. С чего бы это вдруг сей рогато-хвостатый персонаж решил привести людей к Богу? Языческая Аравия была территорией дьявола, с его точки зрения там и так всё было нормально. «Улучшением ситуации» для падшего духа был бы только откровенный и неприкрытый сатанизм, которого, как мы отметили, в Коране нет. Ислам вёл людей из мрака идолопоклонства к свету монотеизма. Косо, криво, но вёл. Для аравийских идолопоклонников ислам был явным, очевидным шагом вперёд на пути их духовного развития, а потому Коран принципиально невозможно считать «дьявольским диктантом».

— Насколько я понимаю, Божественным откровением ты Коран так же не считаешь?

— Не считаю, как это не грустно. Хотелось бы верить Мухаммаду, но не имею такой возможности. Мухаммад утверждал, что суры Корана — это слова Бога, которые диктует ему, пророку, Джибраил (архангел Гавриил). Не могу в это верить. Для начала скажем — в этом просто нет логики. Какова могла быть цель откровения, которое Бог послал Мухаммаду? Совершенно её не вижу. Арабам Мухаммад принёс монотеизм, а что он принёс всему остальному миру? Ничего. Все без исключения религиозные истины, которые содержит Коран, были очень хорошо известны до Мухаммада.

— Но, предположим, мусульмане не принимали христианское учение о Святой Троице, полагая, что оно граничит с многобожием. Они, конечно, ошибались, но если именно в этом Мухаммад видел данную Богом миссию — очистить монотеизм от позднейших наслоений, утвердить чистое единобожие? Если Мухаммад считал, что Бог послал ему откровение именно с этой целью?

— А иудаизм, религия Моисея? Она тем самым и являлась, что в этом случае мог видеть Мухаммад в самых сладких своих снах — чистое единобожие. Что нового содержит откровение, данное Мухаммаду, по отношению к откровению, данному Моисею? Ничего. Религия Моисея на тот момент была очень хорошо известна в Аравии. Зачем было посылать Мухаммаду ещё одно точно такое же откровение? Нет смысла.

— А если иудаизм — откровение для евреев, а ислам — откровение для арабов? Два аналогичных откровения просто даны двум разным народам?

— Ну, может быть, сам Мухаммад примерно так и думал, хотя в Коране этой мысли нет, там ты нигде не найдёшь утверждения, что ислам — монотеизм для арабов. Но мы сейчас говорили не о том, зачем Мухаммад создал ислам, а о том, зачем Бог мог послать Мухаммаду откровение? Сам Мухаммад вполне соглашался с тем, что христианство — от Бога. При этом христианство — универсальная религия для всех стран и народов. На момент пророчества Мухаммада уже полностью сложился канон «Нового Завета», из которого явно следовало, что Христос принёс Благую весть всем народам без исключения. Зачем тогда Бог после этого мог послать откровение лично арабам, если откровение Нового Завета было дано среди прочих народов, в том числе, и арабам? Да, кстати, ни один исламский богослов с твоей мыслью не согласится. Они отнюдь не склонны считать ислам арабским монотеизмом, полагая свою религию данной всем странам и народам. Вот ты говоришь, что внимательно прочитал Коран и многое тебя в нём поразило, например, дружелюбное отношение Корана к христианству. А ещё что-нибудь?

— Да, хотел поделится. Очень странным показался многократный, весьма убогий и примитивный, пересказ историй из Ветхого Завета, точнее — Пятикнижия Моисея. Зачем это нужно, если Пятикнижие уже существует, и там истории Юсуфа (Иосифа), Мусы (Моисея) и прочие изложены детально и развёрнуто? Мне пришло в голову такое сравнение. Предположим, в моей стране невозможно купить Библию, а я очень хочу познакомится с её содержанием. Мне удалось найти человека, хорошо знающего Библию, и тот устно пересказал мне основные библейские сюжеты. Конечно, в устном пересказе это получилось довольно убого и примитивно, но, предположим, у меня нет другого источника. Чтобы ничего не забыть, я записал пересказы, а позднее даже издал их — не мне одному интересно, что там написано в этой Библии, которую никто из моих соотечественников в руках не держал. Но вот проходит время, Библия становится всем доступна, её свободно продают, а рынок уже наводнён моей книжкой с её весьма несовершенным и заметно оглуплённым пересказом. И что же теперь считать, что у нас — две священных книги, да ещё равных по достоинству? Мне кажется, мою логично изъять из употребления просто потому, что она больше не нужна. Но ведь Коран — именно такая книга, это примитивный устный пересказ библейских сюжетов на уровне «историй у костра» — их письменное изложение теряет всякий смысл, если есть настоящая Библия.

— Ну, вот теперь и ответь себе на вопрос: зачем это Бог стал пересказывать Мухаммаду содержание и так уже существующей Библии? Если Мухаммад не умел читать, так это ещё не достаточное основание для того, чтобы Бог решил даровать всему миру новое откровение, обратившись напрямую к безграмотному богоискателю. А Мухаммад действительно не умел читать и вынужден был довольствоваться устными пересказами Библии, которые в значительной мере и составили содержание Корана. Изволь после этого верить, что Коран — слова самого Бога.

— Как-то беседовал я с одним мусульманином, который утверждал, что Иисус возвестил религиозные истины на более высоком уровне, чем Моисей, а Мухаммад, соответственно, на более высоком уровне, чем Иисус. Тогда я не знал, что ему ответить.

— А теперь попытайся это сделать. Что более высокого принёс Мухаммад в понимание религии по сравнению с Христом?

— Действительно, ничего. Мне даже кажется, что по сравнению с Евангелием, Коран — это явный шаг назад, к Ветхому Завету. Постоянные угрозы, запугивания — вся религиозность строится на страхе. Наверное, во времена Моисея Бог разговаривал с людьми на языке страха, потому что они попросту не поняли бы никакого иного языка. Но пришло новое время, Христос возвестил людям религию любви, а Коран опять пытается вернуть людей к религии страха.

— Ну, вот мы и ответили на вопрос, почему Коран не может быть откровением, данным от Бога. Потому что в духовном развитии человечества это явный шаг назад, к ветхозаветности. Бог не мог даровать откровение, ведущее к деградации, отбрасывающее всё человечество назад. После Евангелия в Коране просто нет смысла.

— Но почему тогда мусульмане утверждают, что ислам — боле высокий этап в развитии монотеизма?

— Об этом ещё поговорим, но это уже не про Коран, а про ислам. А пока мы установили, что Коран не есть книга Богоданная.

— И что тогда? Насколько я понял, ты утверждаешь, что Мухаммад не был обманщиком, не был он так же психически больным, который «слышит голоса». При этом Коран написан не по внушению дьявола и не является так же откровением от Бога. Но я, признаться, не усматриваю никаких других вариантов.

— Ты когда-нибудь писал стихи?

— Писал, — Сиверцев грустно улыбнулся. Ранняя молодость, первая любовь. Тогда — писал. Не только про любовь, но именно тогда.

— Ну и как стихи — получались на твой сегодняшний взгляд?

— Думаю, что да. И тогда, и позднее мои стихи хвалили многие люди, хорошо разбирающиеся в поэзии. Говорили, что они — настоящие. Пожалуй, так и есть. Точнее — было.

— Значит, тебе известно, что такое вдохновение? Когда что-то такое на тебя «нисходит» и стихи буквально выливаются из тебя в законченной стройной форме.