Валерий Воронин - Заколдованная Русь. Древняя страна магов
И вдруг я вспомнил о селе Биюк-Узенбаш. Особенность его в том, что оно располагается в трёх долинах (урочищах), по которым соответственно текут три реки. Так вот, водоразделом между двумя из них – Манаготрой и Гремяч-рекой, является гора Каблук-кая. Я уже писал о ней, как и о том, что она служила началом, откуда простиралась в горы «Страна башен (крепостей)».
Если смотреть на эту гору с точки, где находится татарская мечеть, то можно явственно увидеть, что она очень похожа на голову слона. Его хобот в виде узкой кромки скал прекрасно виден по всей своей каменистой длине. И заканчивается он как раз там, где мы сожгли часть татарских домов, надеясь создать здесь свой центр Аненербе.
И когда в моей голове все эти разрозненные факты сложились воедино, я вдруг понял, что маг из Веймера вовсе не смеялся надо мною. Ему открылась истина, только в слегка видоизменённом виде. Требовалось искать не настоящего слона (они в Крыму сроду не водились), а местность, похожую на него (что у меня и получилось).
Добавлю, что в ходе наших тщательных исследований, которые мы проводили в Крыму около двух лет, мы не раз натыкались на пласты земли, которые напоминали хорошо слежавшийся шлак. В районе Биюк-Узенбаша, а также ближайших долин и гор, подобных мест было в достатке. Складывалось впечатление, что это остатки вулканической лавы. Лишь позже кто-то из нас догадался, что это металлургический шлак. Он получается в результате доменного производства чугуна (и дальнейшей его переработке в сталь). Так что когда мы вели речь о кузнице, то возможно слегка ошибались. Кузница предусматривает лишь конечный продукт – получение готовой продукции (меч, лемех, нож…). А здесь, судя по всему, требуется вести речь обо всём комплексе металлургического производства, начиная от строительства горнов (доменных печей), до получения готовых стальных заготовок.
В моей голове даже мелькнула шальная мысль: может быть то, что мы принимали за «Страну башен (крепостей)» изначально было скоплением заводов? А башни – это не что иное, как доменные печи? Позже, когда запасы руды были исчерпаны, металлургическое производство здесь было прекращено. А мини-заводы были переоборудованы во множество научных центров. Они-то и послужили прообразом чудо-града, где жили волшебники и маги. С точки зрения науки и техники они действительно были таковыми.
Один из моих коллег, выходец из Рурского района, заметил поразительное сходство между металлургическими заводами на Рейне и тем, что мы увидели здесь. Если, к примеру, вдруг взять и разрушить одночастно все домны и сталеплавительные цеха Рура, а затем покрыть все эти остатки слоем земли – получится очень похожая картина. Особенно, если пройдёт после подобной катастрофы несколько тысяч лет.
Я всегда знал, что в Крыму имеются все условия для развития металлургии. Так, в районе Керчи до сих пор разрабатывается месторождение железной руды. А рядом с Биюк-Узенбашем есть хорошие залежи угля. Кстати, именно последнее обстоятельство могло стать определяющим при выборе места для устройства первых горнов. В прошлом, судя по масштабам берегов долины, по которой течёт Бельбек, река была значительно полноводней и вполне возможно – даже судоходна. Так что с керченского полуострова железная руда доставлялась морским и речным путём непосредственно в горную часть Крыма. Нельзя сбрасывать со счетов и то, что возле Биюк-Узенбаша большое число водных источников, что тоже крайне важно в доменном производстве. Вода может использоваться для охлаждения, а также с её помощью приводятся в движение всевозможные двигатели. Так что район Биюк-Узенбаша, как теперь хорошо видно, более чем подходящее место для древнего металлургического производства. Поэтому и нахождение здесь кузницы (возможно, и не одной) – дело само собой разумеющееся и более чем уместное.
3
Но я возвращаюсь к «нашим слонам». Заявление мага из Веймера заставило всех нас сосредоточить самое пристальное внимание на верхней части улицы, которая примыкала к Каблук-кая. Высчитав, где же всё-таки находится кончик «хобота» этого гигантского слона-горы, мы стали тщательно исследовать усадьбу за усадьбой. Внешне все наши действия проходили как поиски партизан и оружия, поэтому татары об истинных наших намерениях догадаться не могли.
В конце концов, нашей поисковой группе удалось сконцентрироваться в одной точке. Внешне неприметное место. Оно примыкало к боковой улице, в виде уходящего на склон переулка, и носило название «Дере». По-татарски это значит «ущелье, балка». В самом деле, здесь имелось небольшое ущелье, по которому струился ручей, впадающий в Гремяч-реку.
Также здесь находились разрушенные от авианалётов дома. Их жителей рядом уже не было, и разрушенные усадьбы выглядели бесхозными. Наши медиумы определили, что здесь должны находиться два сухих колодца. Они-то и приведут нас к невероятным открытиям.
Эти колодцы мы сумели найти, хотя они были тщательно замаскированы, находясь под руинами домов. Возможно, бывшие жильцы даже не подозревали о том, что скрывают эти ветхие строения. Да и мы без помощников вряд ли справились бы с такой задачей.
Не буду описывать все те трудности, с которыми пришлось столкнуться. Скажу лишь, что колодцы были очень старыми, к тому же имели духовную защиту, преодолеть которую удалось не сразу. С подобным в здешних горах мы уже сталкивались, что лишь укрепило уверенность в верности наших действий.
Один из колодцев вёл в два небольших зала. Но находиться в них долго никто из нас не мог. Здесь веяло такой тягучей и страшной силой, что любые исследования пришлось свернуть. Люди даже боялись говорить об этом колодце, считая, что он приносит смерть.
А второй его собрат привёл нас к подземной кузнице. По крайней мере, здесь имелись инструменты, которыми обычно пользуются мастера кузнечного дела. Здесь же было множество заготовок, которые при прикосновении рассыпались в труху. Ясно, что кузницей очень давно никто не пользовался. Особой радости от этой находки никто не испытал. Кузница как кузница, но…
И я, и некоторые наши коллеги чувствовали, что здесь что-то есть ещё. Но сколько не пытались мы пробить стены и обнаружить скрытые помещения, ничего обнаружить не удалось. Тогда кто-то предложил оригинальное решение. Попробовать пробиться к этой кузнице со стороны ущелья, о котором я говорил, называя его «Дере». И вскоре, срыв крутой холм, мы наткнулись на древнюю подпорную стенку и нашли два огромных металлических предмета. Одним из них оказалась наковальня с очень длинным и острым носом. Чтобы её приподнять, потребовались усилия шестерых сильных людей.
Рядом с наковальней лежали железные щипцы. Обычно такими держат заготовку во время ковки, а также нагревают её в печи, доведя до белого каления. Но щипцы были так тяжелы, что поднять их смогли лишь два человека. Кому же они могли принадлежать? Чтобы ими работать, требовалась сила великая…
Щипцы и наковальню мы перенесли к дороге, а затем на грузовике и вовсе вывезли из Биюк-Узенбаша. Дальнейшая судьба этих инструментов мне неизвестна. А наши раскопки на месте их нахождения продолжались. Вскоре мы открыли арку, сложенную из местного камня, это был вход, который вёл под землю. Здесь было несколько больших и малых помещений. Все они когда-то являли собой функциональный комплекс.
Нам удалось найти остатки той, былой деятельности: горн с вытяжкой в виде колодца, ёмкости, куда сливали металл, и многое другое. Тогда же мне показалось, что всё, нами обнаруженное в Биюк-Узенбаше и касающееся металлургии и кузнечного дела, относилось не к одной эпохе, а к разным. Другими словами, эту кузницу и все эти цеха неоднократно восстанавливали и вновь пускали в ход. Конечно, это мелочь, но и она способна пролить свет на прошлое «Страны крепостей».
В найденных нами помещениях находились и инструменты, которые подходили не столько кузнецу, столько ювелиру. Может быть, здесь из железа отливались украшения и прочие «тонкие» вещи? Более тщательные исследования показали, что на этих инструментах, как, впрочем, и на стенках ёмкостей, на облицовке горна и даже на полу, присутствуют мелкие вкрапления золота. Откуда оно здесь?
Вскоре выяснилось, что золото здесь везде. Но как сопоставить тот факт, что в шлаковых отвалах присутствуют фрагменты железа, что говорит о его выплавке в горнах, а в кузнице – вместо него уже золото? Может быть, здесь присутствовало сразу два производства – и выплавка железа, и литьё золота? В принципе, такое возможно. Не исключено и другое – вначале здесь функционировали печи, плавившие чугун и сталь. А позже, на их основе, возникло и «золотоделательное» производство.
Но один очень умный человек сказал: «Наши предположения очень логичны, но…». Он предположил, что соседство в одном месте железа и золота вовсе не случайность. Либо в железоносной руде был очень высокий процент золота, поэтому существовал способ, как из этой горной массы получать и железо, и золото. Что технологически возможно. Либо просто железо превращали в золото с помощью каких-то химических реакций и сложной технологии.