Трагический эксперимент. Книга 2 - Яков Канявский
СКЕЛЕТ В ШКАФУ
Валдайский острог. 1838 год. Следователь допрашивает только что привезённую женщину, которую полиция сочла подозрительной. На ней оборванная одежда, но женщина совсем не походит на нищенку. Документов при ней не нашли. Прохожий сказал, что её зовут Вера.
– Кто ты? – спрашивает следователь, забивая трубку табаком. Секретарь макает перо в чернильницу, готовясь записывать.
Женщина, до того стоявшая с опущенной головой, поднимает кроткий взор на своих тюремщиков.
– Если судить по-небесному, то я – прах земли, а если поземному, то я – выше тебя!
Больше ни на один вопрос женщина не ответила. Последующие двадцать три года она прожила, приняв обед молчания. Её последние слова, записанные в тюремной книге, остались неразгаданными. Была ли сибирская нищенка Вера Александрова великой княжной Елизаветой Алексеевной, женой Александра Первого?
Луиза-Мария-Августа Баденская была привезена в Петербург в 1792 году в возрасте тринадцати лет. Екатерина Вторая увидела в этой девочке лучшую кандидатуру в жёны для внука, наследника престола – Александра.
Александр сам ещё не достиг совершеннолетия, но добрая бабушка уже посылала в его апартаменты фрейлин, искушённых в любовных утехах. Екатерине казалось, что этот опыт поможет юноше в его ранней семейной жизни, но всё вышло наоборот.
Свадьба Александра и Елизаветы, так назвали баденскую принцессу в России, получилась роскошной и многообещающей. Лизавета Алексеевна и Александр Павлович были блестящей парой – красивые, как герои мифов. Когда их подвели к алтарю, Екатерина Вторая воскликнула:
– Это же Амур и Психея!
Присутствующий на венчании Гаврила Державин немедленно выдал экспромт:
«Амуру вздумалось Психею,
Резвяся, поимать,
Опутаться цветами с нею
И узел завязать.
Прекрасна пленница краснеет
И рвётся от него,
А он как будто бы робеет
От случая сего».
Семейная жизнь оказалась совершенно непохожей на идеалистическое стихотворение – неопытная, робкая Елизавета Алексеевна не смогла дать Александру то, что он ждал от жены. Елизавета замыкается в себе, старается реже появляться на людях, чаще проводит время с книжками и дневниками.
Екатерина Вторая мечтала поставить на престол своего внука, Александра, в обход сына – Павла. Но она умерла, так и не придумав, как осуществить свою идею. Павел взошёл на престол. Александр собрал кружок из таких же молодых людей, как он сам, и ночами, шёпотом, они говорили о свержении Павла.
Но судьбу императора решили другие люди. Граф Пален просто запер Александра вместе с братом в комнате и выпустил только тогда, когда их отец был убит.
Это событие ещё больше усугубило состояние Елизаветы Петровны, она впала в глубокую меланхолию. Да и Александр, которому теперь предстояло стать царём, тоже не проявлял признаков мужества. Граф Пален прошептал ему на ухо слова, которые он должен был сказать, объявляя о смерти отца.
Александр сказал дрожащим голосом:
– Павел мёртв… Теперь всё будет, как при Екатерине…
И в этой фразе говорилось не только о государственной политике. Царский двор воспринял эти слова как старт ко всеобщему разврату.
Сам Александр открыто завёл любовницу, скандалистку Нарышкину – прямую противоположность Елизаветы Алексеевны.
– Ах, неважно себя чувствую! – как-то сказала Нарышкина Елизавете во время бала. И добавила многозначительно: – Я беременна!
Елизавета прекрасно знала, кто отец… Но она покорно приняла этот удар.
Чтобы как-то отвлечься, Елизавета принялась за чтение французских философов и увлеклась идеями свободы, равенства и братства. Она занялась помощью бедным и тратила на благотворительность весь свой бюджет.
– Я приехала в эту страну ни с чем, – говорила она, – и ни с чем умру…
Елизавета откровенно выступала за равенство людей – она ненавидела, когда ей целуют руку, и настаивала на рукопожатии. А если руку ей целовала женщина, то Елизавета наклонялась и демонстративно прикладывалась к руке целовавшей.
Тайные общества, запрещённые Александром, но активно продолжавшие существовать, выступали за радикальные меры и полное переустройство государства. Александр Первый был сторонник постепенных реформ, например, он ратовал за постепенную отмену крепостничества. По его мнению, процесс должен был занять не менее шестидесяти лет!
Александр не устраивал ни масонов, ни тех, кого однажды назовут декабристами. На их сходках начала муссироваться новая тема – предлагалось сместить с трона Александра Первого и поставить на его место Елизавету!
– За Елизавету Вторую! – чокались бокалами с шампанским вернувшиеся из Франции русские офицеры, победившие Наполеона…
Елизавета представлялась им мудрой, демократичной правительницей – к тому же бездетной. Отсутствие наследника было бы ещё одним шагом к полной отмене самодержавия.
Но оппозиционеры явно не думали о том, что Елизавета Алексеевна никогда не пошла бы против Александра. Даже первого своего любовника, Адама Чарторыйского, она подпустила к себе по прихоти собственного мужа! Когда об этой связи узнали во дворце, Адама отправили за границу. Но ребёнка, родившегося у Елизаветы, Александр Первый признал как своего.
Эта была девочка. Она прожила всего год и сильно заболела. Малообразованные придворные доктора лечили её камфарой и мускусом, что сделало ей только хуже.
Потеряв ребёнка, Елизавета в очередной раз почувствовала всю бессмысленность своего существования в царском дворце, куда её привезли в детстве.
Но она старалась осчастливить других. Когда ей поднесли в подарок книжку никому не известной поэтессы Анны Буниной, она распорядилась назначить той денежное довольствие, понимая, что иначе поэтессе будет не на что жить. Анна Бунина благодаря помощи Елизаветы сделала карьеру.
Как-то раз, читая стихи Буниной, в основном посвящённые любви, Елизавета присела у огромного зеркала. Она чувствовала себя старухой, но в отражении на неё смотрела очень красивая женщина, которую не испортили печали…
– Господи! Отбери у меня красоту! – взмолилась Елизавета. – От моей красоты только искушение!
Ведь сегодня её снова преследовали навязчивые кавалеры, а один – молодой кавалергард – и сейчас стоит под окном.
Елизавета открыла окно навстречу летней ночи и вдруг, сама того не ожидая, поманила стоящего внизу юного красавца.
Не веря своему счастью, он ловко вскарабкался по растущему рядом дереву и запрыгнул в окно Елизаветы… Его звали Алексей Охотников.
Воспоминания об этой
