Узник Кардиффа - Виктор Васильевич Бушмин
– А вы, я смотрю, помимо рыцарской отваги, удачи и везения, еще и отменный царедворец! – лицо Генриха расплылось в широкой и искренней улыбке. – Тогда, – он поискал глазами Гуго де Биго, кивнул ему головой в сторону маленькой дверцы, повернулся к Роберу, – прошу вас, граф, составить нам компанию. Сюда. Мы просим вас сопроводить нас…
Гуго открыл дверцу, в которую сначала вошел король, затем Робер, а после них великий коннетабль Англии, который тут же крепко запер за собой вход в комнату отдыха, оставив всех придворных в полном недоумении и откровенной растерянности.
Король настолько открыто продемонстрировал своё расположение к неизвестному гостю и, заодно, такое явное пренебрежение ими, его верными вассалами, что некоторые из них тут же стали громко перешептываться, выражая своё возмущение и негодование.
Только один из собравшихся в тронном зале молчал. Это был молодой, высокий и красивый рыцарь со светлыми вьющимися до плеч волосами. Он был бледен и словно окаменел, как будто увидел что-то запредельное, потустороннее или давно забытое…
Это был мессир Гийом де Ипр…
«Нет. Этого не может быть… – пронеслось в его голове. – Мне сказали, что Филипп мертв! Убит подло в Испании и там же похоронен!..»
Гийом отсутствующим взглядом посмотрел по сторонам, сознание медленно возвращалось к нему, стали слышаться возмущенные перешептывания придворных, но он прислушивался лишь к словам двух графов де Блуа: Тибо и Стефана…
– Однако, наш дядя стал просто невыносим… – донеслись до него слова старшего из рода Блуа, графа Тибо.
– Хам он, одно слово… – выдавил из себя пунцовый от нахлынувших на него эмоций Стефан. – Уж кого, а нас он, хотя бы по праву крови, мог пригласить с собой…
– Не говори так, братец… – Тибо прикоснулся к его плечу рукой. – Неровен час, еще кто услышит и донесет…
Стефан громко и возмущенно засопел и стал озираться по сторонам…
«Слава Богу, – решил Гийом де Ипр, – кажется, пронесло. Или, все-таки, мне почудилось?..»
ГЛАВА V. Его величество король Англии Генрих Боклерк. (Продолжение)
– Прошу садиться… – король сел в мягкое и удобное кресло и жестом пригласил Робера. – Полагаю, что так нам проще общаться…
– Благодарю вас, ваше величество. – Граф сел напротив короля и оказался на стороне черных фигур, выстроенных двумя рядами на мраморной доске напротив белых фигур Генриха.
– Мы всегда делаем первыми ход… – король слегка поиграл бровями, наслаждаясь невозможностью его гостя оспорить его пожелание. – Благо, как нам кажется, вам уже привычно играть на стороне «черных»…
Робер широко улыбнулся. Он понял тонкий намек Генриха.
– Да, сир, мне сподручнее играть за них…
– Ну, и, слава Богу… – ответил король и сделал первый шаг королевской пешкой…
Где-то к двадцатому ходу белых доска немного расчистилась, фигуры разбились на две неравные группы: белые вроде бы теснили короля черных, прикрытого мощными шахматными фигурами графа, которые под прикрытие трех пешек буквально третировали позицию Генриха…
– Милейший граф Робер, – Генрих решил отложить или вовсе прекратить партию. – Нам кажется, что ситуация для вашего короля не совсем удачная…
– Не спорю, сир, – улыбнулся граф, – только, увы, я не ваш вассал и не намереваюсь безропотно подчиниться…
Генрих широко и искренне заулыбался. Ему импонировала непринужденность гостя.
– С вами приятно иметь дело, граф. – Отпустил он комплимент в адрес Робера. – Вы открыты и честны. Это увы редкость сейчас.
– А мне, ваше величество, особенно приятно слышать это из уст сына самого Гийома Завоевателя… – ответил граф.
– Благодарю… – уже более сухо ответил король.
Робер понял, что сказал не совсем удачный комплимент, но король вдруг резко переключился с витиеватости на более деловую тему:
– Насколько меня поставили в известность, граф, – он жестом предложил гостю налить вина по кубкам. – Так вот, насколько нам известно, вы родом из нашего герцогства?..
– Да, ваше величество… – учтиво склонил голову Робер, опустил глаза и, стараясь скрыть ложь, произнес. – Мои предки высадились вместе с благословенным Роллоном…
– И вы сегодня утверждали нам, что не являетесь нашим вассалом? – король недоуменно и наигранно поднял вверх брови.
– Именно, сир… – ответил ему Робер. Он посмотрел на де Биго, сидевшего подле них. – Мой отдаленный кузен, надеюсь, сможет подтвердить вам это…
Генрих вытер рукавом капли вина, оставшиеся на его седеющих усах, перевел взгляд на Гуго и спросил:
– Так он, выходит, еще и твой родич?! Ну, право!.. – он развел руками.
– Сир, – Гуго бросил резкий взгляд на Робера, ему с самого начала казалось, что он видел этого человека и он ему знаком. Только вот где и как? Или он смутно напоминал ему кого-то. Кого он уже подзабыл, но чей образ так глубоко засел в его подсознании и ассоциировался с постоянной опасностью. – Истинно так. Его светлость граф Робер Бюрдет приходится мне отдаленным родичем по материнской линии. Его предок поиздержался во время крестового похода вашего брата Робера…
Генрих стрельнул в его сторону взглядом.
– Так, стало быть, вы, граф, покинули отчий дом и отплыли искать счастья в землях сарацин? Неужели нет желания снова повидать родные места, отчий замок и земли?..
Робер криво усмехнулся в ответ:
– Ваше величество, – с грустным вздохом ответил он, – у меня ничего не осталось в Нормандии. Все забрано за долги, продано и отчуждено…
– Да? Странно мне это слышать!.. – Генрих удивился не на шутку словам графа. – Земли крестоносца забрали за долги?! Кто и куда?..
– Вы, сир, в доход короны… – спокойно ответил ему Робер.
Генрих растерялся и с виноватым видом посмотрел на Гуго де Биго. Тот пожал плечами и закивал головой, мол, так все и было…
– Мы, Генрих Английский, Божьей милостью король Англии и герцог Нормандии, дабы исправить неправедное, повелеваем Вам, граф Таррагона Робер Бюрдет, вступить во владение всеми фамильными землями, людьми, замками и иными доходными местами, кои ваши предки владели от наших предков, герцогов Нормандии. – Он посмотрел на де Биго. – Проследим, чтобы так и было…
– Благодарю вас, сир, – Робер встал и низко склонил голову перед королем. – Только мне нет нужды принимать в собственность то, что уже давно не принадлежит мне и моему роду…
Король встал и снова нахмурился. Он подошел к окну и, глядя в даль, произнес:
– Вот так всегда. Власть часто слепа и жестока к своим верным подданным…
– Не совсем так, ваше величество… – ответил ему Робер. – Доля вины моего отца здесь есть, и она велика…
– Вот как? – Генрих резко развернулся и его снова ударил прострел. Он ойкнул и,
