Джорджетт Хейер - Вильгельм Завоеватель
Кое-где в доме ещё слышались то скрип двери, то чьи-то шаги, но вскоре и они прекратились. Изредка тишину нарушало лишь бормотание спящего человека или вой одинокого волка.
Наконец Гримбольд с шумом собрал шахматы. Поднявшись, он что-то сказал одному из своих людей, взял факел и направился к лестнице, ведущей на второй этаж.
Сердце Рауля готово было выпрыгнуть из груди. Он метнулся к двери герцога, вынул меч из ножен, сел на пороге и притворился спящим. От приближающегося факела стало светлей; наконец Рауль увидел самого Гримбольда.
«Если он решит меня убить, — подумал юноша, — я буду сражаться и смогу, по крайней мере, закричать, чтобы предупредить герцога. Да поможет мне Господь!»
Но Гримбольд, нагнувшись, всмотрелся в лицо Рауля и даже не дотронулся до него. Удостоверившись, что юноша спит, той же крадущейся походкой Гримбольд спустился по лестнице.
Пот выступил на лбу у Рауля. Он поднял голову и попытался разглядеть что-нибудь в темноте. Если Гримбольд действительно хотел убить герцога, почему он не переступил через явно спящего человека и не сделал сразу своё чёрное дело? Его люди могли прийти на подмогу, поэтому Гримбольд не рисковал ничем. Правда, Рауль совсем забыл о слугах и солдатах. Они могли услышать шум. Всех невозможно было опоить зельем, и, если бы поднялась тревога, кто-нибудь прибежал бы на помощь герцогу.
Внезапно в голову Раулю пришла страшная мысль, заставившая его вскочить на ноги. Почему Хемфри де Богун ушёл из замка и взял с собой всех своих рыцарей? И какое отношение к этому мерзкому заговору мог иметь тот незнакомец, выходивший из комнаты Гюи накануне охоты на медведя? Теперь Рауль был уверен в том, что и Гюи был замешан в этом, а Гюи не сделает и шага, не будь он уверен, что пользуется сильной поддержкой. Всё оказалось гораздо серьёзней, чем мог предполагать Рауль. Он вернулся на цыпочках в своё убежище в конце галереи и приготовился ждать. Напрягая слух, он пытался понять, о чём говорили внизу. Но голоса были такими приглушёнными, что невозможно было разобрать ни слова. Видимо окончив разговор, люди поднялись и вслед за Гримбольдом направились к двери.
Рауль облизал пересохшие губы; рука сама потянулась к мечу. Гримбольд открыл дверь, и холодный воздух ворвался в залу. Один за другим люди вышли из замка, мягко закрыв за собой дверь.
В другом конце галереи всё ещё горел факел. Рауль взял его в руку и, держа над головой, спустился по лестнице. Среди спящих он нашёл Дрого де Сент-Мора и попытался его разбудить, но тот лишь простонал во сне и повернулся на другой бок.
Пламя факела прорезало темноту залы, а дым от него тонкой спиралью поднимался к самой крыше. Рауль отнёс факел на место и, как привидение, стараясь ступать неслышно, пошёл к двери. Но, нащупав тяжёлый запор, он вдруг услышал за спиной чьи-то шаги. Рауль резко обернулся и с облегчением увидел, что это был Галет. Шут тяжело дышал, а лицо его блестело от пота. Схватив Рауля за руку, Галет попытался остановить юношу.
— Нет, нет, брат! — прошептал он, задыхаясь. — Там тебе нечего делать. Они пошли открывать ворота. Меньше чем в лье от города стоит отряд. В назначенный час он ворвётся сюда, чтобы схватить нашу цаплю. — Переведя дыхание, Галет потянул Рауля к лестнице: — Идём! И помни, что павлин может поднять тревогу. О Вильгельм, брат мой, настал твой час!
Рауль со звоном вынул меч из ножен.
— Ты предупредишь герцога, — сказал он шуту, — а я оседлаю двух лошадей. Если меня увидят... я отведу их подальше, пока герцог будет выходить.
— У Вильгельма появился новый шут, — рассмеялся Галет. — Что же будет со мной? Лошади готовы и ждут за воротами, братец шут.
Рауль в недоумении смотрел на Галета, потом до него дошло.
— Я действительно дурак. Ты не терял времени даром, пока я тратил его на пустые размышления.
— Да, да, ты всего лишь ребёнок, кузен Рауль, — с этими словами шут поднялся на второй этаж.
Рауль взял факел и тяжёлой походкой пошёл за ним. Из комнаты Гюи не доносилось ни звука. Рауль посмотрел на дверь этой комнаты, и губы его скривились в горькой усмешке.
— Иуда будет спать безмятежным сном в соседней комнате, пока его головорезы не закончат работу, — прошептал Рауль. — А если нет... что ж, и я не останусь в стороне!
Рауль поднял меч: лунный свет заиграл бликами на его стальном лезвии, и стала видна надпись.
— Разве шакал может убить добычу льва? — спросил Галет, поднимая запор на двери герцога и входя в его комнату.
Свет факела выхватил постель из шкур, на которой лежал герцог, подложив под голову руку. Рауль тихо закрыл дверь и поднял факел высоко над головой: теперь свет его падал на лицо Вильгельма. Герцог открыл глаза и заморгал от яркого света. Наконец он разглядел Галета и тут же проснулся окончательно. Опершись на локоть и нахмурясь, он вопросительно смотрел на вошедших.
Галет постучал жезлом по плечу Вильгельма.
— Вставай, вставай, Вильгельм, иначе ты мёртв! — вскричал он. — Боже мой, почему же ты спишь? Твои враги повсюду поднимают против тебя оружие. Милый братец, если они найдут тебя здесь, тебе не удастся покинуть Котантен живым!
Вильгельм сел в постели, бросив неодобрительный взгляд на Галета, и посмотрел на Рауля. Взгляд Вильгельма был полон любопытства, но в нём не было и тени тревоги.
— Милорд, шут говорит правду, — твёрдо проговорил Рауль. — Люди, желающие вам смерти, сейчас открывают ворота, а ваши люди, опоенные зельем, спят внизу. Вставайте, сеньор! Нельзя терять ни секунды!
Вильгельм отбросил покрывало и тут же поднялся. Он был в рубашке и коротких штанах, поэтому стал быстро одеваться.
— Так! — проговорил он.
В голосе его проскользнула резкая нотка ликования. Рауль почувствовал, как к горлу подкатил ком. Да, Вильгельм был тем человеком, за которого стоило умереть. Именно об этом юноша мечтал когда-то в родном Харкорте. Рауль взял пояс с ножнами и подал его герцогу.
— Торопись, торопись, братец, и следуй за дураком, — сказал Галет, отворяя дверь. — Кони уже готовы.
Вильгельм набросил на плечи накидку.
— У меня отличные слуги, — весело заметил он. — Что ж, веди, дурак.
— Да, у тебя отличные слуги, сынок: дурак и младенец.
Галет прокрался к лестнице, и все трое бесшумно спустились вниз. Факел осветил людей герцога, спящих мёртвым сном. Рауль услышал, как Вильгельм горько усмехнулся.
Луна уже взошла, и её бледный свет проникал сквозь щели в ставнях в залу. Рауль бросил факел в камин, где тлели угольки. Стараясь не наступить на спящих, Вильгельм, Рауль и Галет пошли к кухне. Один раз герцог чуть было не наступил на неподвижное тело. Человек застонал во сне, и Рауль снова услышал горький смешок Вильгельма.
На кухне никого не было. Одно из окон было открыто. Галет молча указал на него.
Вильгельм кивнул и шагнул вперёд, но Рауль остановил его.
— Я пойду первым, милорд, — проговорил он и, поднявшись на скамеечку, стоявшую под окном, легко перепрыгнул через подоконник.
На небе не было ни облачка, и от света луны оно стало сапфировым. Здесь, на заднем дворе, никого не было. Рауль подал Вильгельму руку. Вслед за герцогом на землю спрыгнул Галет. Приложив палец к губам, он направился к стене, окружавшей дом, и знаками показал спутникам, что через неё нужно перелезть.
Сразу за стеной начинался густой лес, простиравшийся до самого Валоньеза. Здесь их ждали осёдланные рысаки: Малет Вильгельма и Версерей. Герцог сел в седло и, нагнувшись, протянул руку шуту:
— Благодарю тебя, дурак Галет. Затаись, верный пёс, а потом пробирайся в Фалейс.
Галет поцеловал руку Вильгельма.
— Храни тебя Господь, братец. Езжайте же, медлить нельзя!
Галет исчез в темноте, а путники пришпорили коней.
Лунная дорожка показывала им путь на юг. Малет летел вперёд, закусив удила, и звук его подков громом отдавался у Рауля в ушах. Юноша гнал своего Версерея следом.
Так они ехали некоторое время. Вырвавшись вперёд, Рауль попытался разглядеть выражение лица Вильгельма. Но было слишком темно, и Рауль увидел лишь очертания носа и скулы. Герцог держался в седле очень прямо, словно был на прогулке. Рауль, ещё дрожавший от волнения, восхищался спокойствием Вильгельма. Будто прочитав мысли своего спутника, тот посмотрел на него и, улыбнувшись, проговорил:
— Я уже переживал такое много раз, Рауль де Харкорт.
— Вам никогда не было страшно, милорд? — вырвалось у Рауля.
— Страшно? Нет, — безразлично проговорил Вильгельм.
Они скакали бок о бок в чаще ночного леса. Вдруг Вильгельм осадил коня и снова заговорил:
— Кто отворил ворота моим убийцам?
— Лорд Гримбольд с шестью рыцарями.
