Виктор Юнак - Тамбовский волк
Разумеется, против таких кандидатур никто возразить не посмел. Да и, к тому же, пусть лучше они поедут, чем кто-то из них. На том и порешили. Муравьёв уже практически ничем не рисковал, так как знал, что Донской с Горским арестованы и надёжно охраняются: то есть его, Петровича, никто не сможет подставить.
Ишина и Эктова переправили в Москву вместе с двадцатью отборными телохранителями-боевиками. Разумеется, их сопровождал сам Петрович. На вокзале их встретили чекисты, рядившиеся в тоги антисоветчиков. Препроводили обоих на "конспиративную квартиру" в одном из переулков на Цветном бульваре. Их встретили те самые Попов и Семёнов, которые в Воронеже беседовали с Донским. Они объяснили антоновцам, что, к сожалению, обстоятельства заставили провести антисоветский съезд несколько ранее намечавшейся даты, и он закончился всего несколько дней назад.
— На съезде был избран центральный повстанческий штаб, мы имеем честь его представлять, — произнёс Попов. — Члены штаба поручили нам встретить вас и проводить на другую конспиративную квартиру, где члены штаба с удовольствием выслушают доклады ближайших помощников славного крестьянского полководца Александра Антонова о событиях на Тамбовщине. Но это всё завтра. Вы с дороги устали, вам нужно отдохнуть. И вашим людям тоже. За безопасность не волнуйтесь: у нас охрана надёжная, ни одна мышь не проскочит к вам.
Телохранителей антоновских лидеров ещё по прибытии на вокзал отделили и увезли, якобы на другую конспиративную квартиру, где они смогут отдохнуть. Квартирой оказалась Лубянка, а отдыхали они на нарах в двух больших камерах. Самих Ишина с Эктовым на следующий день привезли на новое место, где "члены штаба", сотрудники ВЧК, выслушали подробный политический доклад Ишина и военное сообщение Эктова. Антоновцам было задано множество вопросов. Все их ответы тщательно протоколировались, и в дальнейшем были приложены к обвинительным материалам на судебном разбирательстве над эсерами.
По окончании "заседания" Ишин и Эктов были арестованы. Ишина вскоре расстреляли, а чистосердечно раскаявшемуся Эктову, после помилования, предложили сотрудничество с Советской властью. Он согласился. Да и руководству Тамбовской армии это было выгодно: Павла Эктова знали все антоновцы, а он знал также всех партизанских командиров, что могло сыграть положительную роль при проведении тех или иных операций. Да и по сути военный руководитель антоновщины прекрасно знал о всех планах Главоперштаба и о методах его действия.
На этом миссия Евдокима Муравьёва была закончена. С ним пожелал встретиться лично Феликс Дзержинский. Сначала председатель ВЧК поздравил Муравьёва с успешным завершением операции, выслушал его доклад о том, как всё происходило, попросил рассказать об отношении тамбовских крестьян к антоновцам. Наконец, спросил:
— Евдоким Фёдорович, вы блестяще справились с заданием, но всё-таки почему вам не удалось вывезти в Москву Антонова?
— В одном из боев с частями Красной Армии Антонов был тяжело ранен и отлёживался в тайном лесном убежище, — ответил Муравьёв.
— А что оказалось наиболее трудным в вашей, так сказать, командировке?
— Боязнь заснуть, — вздохнул Муравьёв, улыбнувшись. — Иногда я во сне разговариваю, и это могло меня погубить. Вот я и не спал толком полтора месяца.
106
В середине июля отряд Васьки-Карася численностью в 150 сабель объявился в районе деревни Березнеговатка. Для его ликвидации начальник 2-го боевого участка 16 июля направил два эскадрона: один из 3-го кавалерийского полка из деревни Становое в направлении на станцию Добринка, другой — из 4-го кавполка, стоявшего в деревне Шехман, в направлении на станцию Хворостянка.
Однако Васька-Карась ушёл от преследователей, миновав село Ивановское и укрывшись в родных местах, в лесах у деревни Лавровка. Когда командующему доложили об этом, он тут же направил в погоню курсантов из дивизионной школы сибирской кавдивизии со взводом комендантского эскадрона. Кроме того, наперерез партизанам, в район села Ивановское высланы ещё два эскадрона по одному из 4-го и 1-го полков.
В то же время в районе деревни Грязнуша стоял отряд железнодорожной милиции в 170 штыков, охранявший уборку урожая. В районе той же Ивановки, помимо прочего, находился небольшой отряд пехоты 2-го боевого участка. Вся эта сила и была брошена на поимку партизан.
Узнав, что Карась в Александровке меняет лошадей, командир 3-го кавполка Кузнецов во главе полутора эскадронов тут же выступил наперерез в направлении деревни Толмачёв. К восьми часам вечера 16 июля он подошёл к назначенной деревне, где встретился с эскадроном 4-го кавполка. Получив сведения, что Карась уже прошёл на восток и преследующая её дивизионная школа сибиряков находится в районе деревни Никольская, отряд Кузнецова направился в деревню Княжая, где и заночевал, а эскадрон 4-го кавполка, под командой военного комиссара 2-й кавбригады Чибаря, направился как раз в деревню Лавровка, где также остановился на ночлег.
Отряд Карася, пытаясь двигаться незаметно и заметать следы, шёл по бездорожью, стараясь практически в каждой деревне менять лошадей. Но ему укрываться становилось всё сложнее: отряд железнодорожной милиции не упускал его из виду, а "присосавшаяся" дивизионная школа и вообще шла по пятам, редко отставая более, чем на 5 вёрст.
На рассвете 17 июля у деревни Ивановка на большой дороге отряд Карася столкнулся с тем самым отрядом красной пехоты. Началась перестрелка. Стараясь избежать столкновения в открытом бою, антоновцы бросились назад, в соседнюю деревню Голодай. Но было уже поздно: они оказались в довольно плотном кольце. Разъезд дивизионной школы, следовавший в непосредственной близости, заметив манёвр Карася, предупредил свой отряд, ночевавший в деревне. Красноармейцы быстро собрались и атаковали партизанскую конницу, гоня её на запад. Но партизаны вновь ушли от них, благодаря свежести своих коней.
Но как раз в это время эскадрон 4-го кавполка, ночевавший в Лавровке, заметил скачущий отряд противника и атаковал её левый фланг. Ядру же антоновцев, во главе с самим Карасём, удалось-таки бежать на юго-запад, в сторону деревни Княжая. Однако Карась, видимо, не знал ещё, что там уже ночевал отряд Кузнецова. И к семи часам утра Кузнецов атаковал остатки отряда Васьки-Карася в сорок пять человек. Этот бой стал последним для одного из антоновских командиров — в перестрелке Карась был убит.
107
Используя выработанный штабом Тухачевского принцип "пиявочной" борьбы, бригада Григория Котовского уже вторую неделю преследовала полк Матюхина, гоняясь за ним по лесам и степям Тамбовщины в бассейне реки Вороны. Однако 15 июля Тухачевский передал Котовскому приказ срочно явиться на станцию Инжавино с тридцатью отборными кавалеристами. Отобрав самых надёжных своих людей, заинтригованный комбриг прибыл на станцию точно в срок.
Доложив о своём прибытии Тухачевскому, Котовский пожал протянутую командующим руку.
— Присаживайтесь, Григорий Иванович.
Пока Котовский садился, Тухачевский сделал знак своему адъютанту, тот понимающе кивнул и вышел.
— Командование решило поручить вашей бригаде ответственную и секретную операцию. Речь идёт об уничтожении банды Ивана Матюхина. Есть такая идея. Но чтобы воплотить её в жизнь, я должен вас познакомить с одним человеком. Он не наш, не коммунист. Это бывший помощник начальника антоновского штаба, в прошлом штабс-капитан, Павел Тимофеевич Эктов.
В этот момент в штабное купе вошёл невысокого роста, густо заросший седеющей бородой человек.
— Вот, знакомьтесь, — произнёс Тухачевский. — Это — Котовский. А это — Эктов.
Оба они оценивающе осмотрели друг друга, после чего Эктов снова вышел, а Тухачевский вкратце рассказал комбригу его историю.
— Но самое главное, — сказал в заключение командующий, — что наши чекисты так грамотно провели операцию по его аресту, что укрывающиеся по лесам антоновские банды ничего не знают о его пленении. И я предлагаю вам, Григорий Иванович, использовать это для какой-нибудь операции по своему усмотрению. Эктов поступает в ваше полное распоряжение. Но держите при этом меня в курсе дела.
После этого Котовский в сопровождении своего отряда и вместе с Эктовым вернулся к месту своей дислокации в село Золотое. Всю обратную дорогу Котовский думал, как лучше использовать неожиданный подарок командующего. Эктов, действительно, может послужить ключом для отпирания любой лесной "шкатулки", но только вот не ошибиться бы в выборе этой самой шкатулки. Матюхин ведь необычайно хитёр и осторожен.
— Бывший вахмистр. Вожак без идей, с уголовными наклонностями. До революции был конокрадом, угодил в Сибирь, из ссылки бежал. Скрытный, властный, хорошо знающий крестьянскую психологию, человек огромной физической силы, скорый на расправу. После революции пробрался в продотряды, бесчинствовал, был арестован, но Антонов, будучи начальником Кирсановской милиции, освободил Матюхина. Тогда, очевидно и началось их сближение. Однако на Антонова смотрит, как на соперника.
