Александр Дюма - Асканио
Эта серьезная, почти строгая речь сразу все изменила. По мере того как Челлини говорил, лицо Дианы вытягивалось, лицо госпожи д'Этамп, напротив, прояснялось, а к Франциску I мало-помалу возвращалось хорошее настроение, и на лице его расцветала веселая улыбка.
– Простите, дорогая герцогиня!– воскликнул он.– Умоляю, простите меня за то, что я на секунду усомнился в вас! Скажите, чем я могу искупить свою вину и вернуть ваше расположение?
– Только тем,ваше величество,что исполните так же милостиво, как и мою, ту просьбу, с которой хочет обратиться к вам герцогиня,ответил за фаворитку Бенвенуто.
– Челлини, вы знаете мое желание. Скажите о нем вместо меня, – произнесла госпожа д'Этамп гораздо любезнее, чем мог ожидать художник.
– Ну что ж, если госпожа герцогиня поручает мне быть ее посредником, разрешите сказать, сир, что она просит о вашем всемогущем вмешательстве в сердечные дела моего несчастного Асканио.
– Охотно вмешаюсь! – смеясь, воскликнул король. – Я от всей души желаю счастья этому славному подмастерью. Но как имя невесты?
– Коломба д'Эстурвиль, сир.
– Коломба д'Эстурвиль?! – вскричал Франциск I. – Вспомните, ваше величество, что вас просит об этой милости герцогиня д'Этамп… Поддержите же мою просьбу, сударыня!– обратился Бенвенуто к герцогине,вновь вынимая из кармана злосчастное письмо.– Иначе его величество может подумать, что вы обращаетесь с этой просьбой просто из снисхождения ко мне.
– Вы действительно желаете этого брака, сударыня? – спросил Франциск I.
– Да, сир, желаю… – прошептала герцогиня. – Всем сердцем желаю…
Чтобы заставить госпожу д'Этамп несколько усилить свою просьбу, Бенвенуто пришлось еще раз показать кончик письма.
– Но я не знаю,– заметил Франциск I, – согласится ли прево назвать своим зятем человека без роду, без племени.
– Прежде всего, сир,– возразил Челлини,прево, как верноподданный, должен желать лишь того, чего желает его король. Затем, Асканио вовсе не человек без роду, без племени. Его имя Асканио Гадди, и один из его предков был флорентийским подеста¹. Правда, он золотых дел мастер, но в Италии занятие искусством не считается зазорным; и даже если бы Асканио не был древнего аристократического рода, он теперь французский дворянин, ибо я позволил себе вписать его имя вместо своего на грамоте,пожалованной мне вашим величеством. Не подумайте, сир, что это жертва с моей стороны.
Для меня вознаградить Асканио– значит вдвойне вознаградить самого себя. Итак, Асканио владелец Нельского замка, и я позабочусь о том, чтобы у него не было недостатка в деньгах. Он сможет, если пожелает, оставить свое ремесло и приобрести роту копьеносцев или какую-нибудь должность при дворе. Я оплачу все расходы.
[¹Подеста– выборный глава административной, военной, судебной власти во многих итальянских городах-республиках.] – А мы, разумеется, позаботимся о том,сказал король,– чтобы такая щедрость не слишком истощила ваш кошелек.
– Так, значит, сир…
– Согласен, согласен! Пусть женихом будет Асканио Гадди, владелец Нельского замка! – от души смеясь, воскликнул король.
– Герцогиня,– вполголоса сказал Бенвенуто,по совести говоря, вы не можете долее держать в Шатле владельца Нельского замка – это годилось лишь для подмастерья Асканио.
Герцогиня позвала одного из офицеров дворцовой стражи и тихо ему что-то сказала.
Затем, повысив голос, добавила:
– Именем короля!
– Что вы приказали ему, сударыня?– спросил король.
– Ничего особенного, ваше величество,ответил за нее Челлини.– Герцогиня послала за женихом.
– Но где же он?
– Там, где госпожа д'Этамп, зная доброту вашего величества, велела ему дожидаться воли короля.
Через четверть часа распахнулись двери приемной, где в ожидании Франциска I сидели Коломба, прево, граф д'Орбек, испанский посол и почти все сановники, за исключением виконта де Марманя, который все еще болел.
Служитель провозгласил:
– Его величество!
Вошел Франциск I под руку с Дианой де Пуатье, за ним между госпожой д'Этамп и Асканио, в лицах которых не было ни кровинки, следовал Бенвенуто Челлини.
При появлении короля все придворные обернулись к двери и, увидев эту странную группу,на секунду замерли в изумлении, а Коломба почувствовала, что вот-вот упадет в обморок.
Всеобщее удивление усилилось еще больше, когда, пропустив Челлини вперед, Франциск I во всеуслышание заявил:
– Маэстро Бенвенуто, уступаем вам на минуту наш сан и нашу власть. Говорите от имени короля Франции, и пусть все повинуются вам, как королю!
– Берегитесь,сир: желая удостоиться этой чести,я буду просто великолепен! – пошутил Челлини.
– Хорошо, хорошо, Бенвенуто,– смеясь, ответил король.– Мы станем рассматривать ваше усердие как желание нам польстить.
– Что ж, в добрый час, ваше величество! Такие слова мне по душе, и я постараюсь льстить вам как можно больше… Итак,– продолжал он, обращаясь к придворным,– не забывайте, пожалуйста, знатные дамы и господа, что моими устами говорит сам король!Господа нотариусы,приготовили вы контракт, который его величество удостаивает собственноручной подписи? Впишите же имена супругов.
Оба нотариуса взяли перья и положили перед собой два контракта, один из которых должен был храниться в государственном архиве, а другой – у них в конторе.
– Одна из сторон, вступающих в брак,– знатная и могущественная мадемуазель Коломба д'Эстурвиль.
– Коломба д'Эстурвиль, – машинально повторили нотариусы.
Придворные слушали Бенвенуто с величайшим удивлением.
– Другая сторона,– продолжал Челлини,знатнейший и могущественнейший Асканио Гадди, сеньор Нельский.
– Асканио Гадди!– воскликнули одновременно прево и д'Орбек.
– Простой подмастерье!– с горечью добавил прево,обернувшись к Франциску I.
– Асканио Гадди, сеньор Нельский,– как ни в чем не бывало продолжал Бенвенуто, – которому король Франциск Первый, по своей великой милости, жалует французское подданство и должность управляющего королевскими замками.
– Если ваше величество приказывает, я готов повиноваться,– сказал прево, – но все же…
– По ходатайству Асканио Гадди его величество жалует мессеру д'Эстурвилю, прево города Парижа, титул камергера.
– Сир, я согласен, – сказал господин д'Эстурвиль, окончательно сдаваясь.
– О боже мой! Боже мой! Неужели это не сон!пролепетала Коломба, падая на стул.
– А я? Как же я-то? – воскликнул д'Орбек.
– Что касается вас, граф,– заявил Челлини, продолжая выполнять королевские обязанности,– я пощажу вас и не назначу судебного расследования по вашему делу,хотя вы и вели себя непозволительно.Великодушие, так же как щедрость, – одна из добродетелей короля. Не так ли, сир?..– проговорил он, обращаясь к Франциску I. – Но вот и контракты готовы.
Давайте их подпишем, господа.
– Ну чем не его величество!– воскликнул Франциск I, веселясь, как школьник на каникулах.
Король подписал контракт и передал перо Асканио, а тот, начертав дрожащей рукой свое имя, отдал перо Коломбе, которой Диана помогла подняться со стула и подвела к столу, бережно поддерживая под руку. Руки влюбленных соединились, и оба чуть не потеряли сознание.
Затем настала очередь Дианы подписать контракт; от нее перо перешло к госпоже д'Этамп; герцогиня передала его прево, тотграфу д'Орбеку и, наконец, граф – испанскому послу.
А под всеми этими громкими именами четким, твердым почерком подписался Бенвенуто Челлини.
А ведь его жертва была, пожалуй, самой большой.
Подписав контракт, испанский посол подошел к герцогине.
– Наш уговор остается в силе, не правда ли, сударыня? – спросил он.
– О господи! – воскликнула герцогиня. – Поступайте как знаете. Какое мне дело до Франции! Какое мне дело до целого мира!
Герцог поклонился и вернулся на свое место.
– Кажется,император намерен сделать герцогом Миланским не короля Франциска, а его сына?спросил в эту минуту посла его племянник,еще молодой и неопытный дипломат.
– Герцогом Миланским не будет ни тот, ни другой, – ответил посол.
Тем временем присутствующие один за другим продолжали ставить свои подписи под контрактом.
Когда все подписались, Бенвенуто подошел к Франциску I и, опустившись на одно колено, проговорил:
– Сир, я только что приказывал, как король, а теперь молю вас, как самый смиренный и преданный из ваших подданных: окажите мне, ваше величество, последнюю милость!
– Говори, Бенвенуто, говори, – благосклонно ответил король, наслаждаясь сознанием своего королевского могущества. – Скажи, чего ты хочешь?
– Вернуться в Италию, сир, – ответил Бенвенуто.
– Как– в Италию?!– воскликнул король.– Тебе предстоит сделать для меня так много прекрасных вещей, а ты хочешь меня покинуть? Нет, я не согласен.
