Александр Казанков - По праву рождения (СИ)

— Да. Вы сегодня отплывайте на родину. Поэтому у нас мало времени. — Канинг стукнул в дверь. Англичанин вышел первым, Репнин не стал дожидаться приглашения и поспешил за ним.

«Свобода, — проносилось в его мозгу. — Ну, и что с того, что придется писать записки Канингу? Они сами во всем виноваты. Они не оставили мне выбора».

Екатерина Алексеевна только что вернулась из гостей. Каково же было ее удивление, когда ей сообщили, что князь уже дома. Роман никогда рано не возвращался домой. Она поднялась по лестнице и остановилась возле его покоев. Тихонько постучав и не дождавшись ответа, она толкнула дверь спальни.

Его высочество сидел в кресле за столом, погруженный в собственные мысли и совсем не отреагировал на ее появление.

Екатерине сразу же бросился в глаза полупустой графин с вином на столе его высочества. В руке он держал бокал и как-то странно смотрел на него. Екатерину напугало это зрелище. Она никогда не видела мужа за подобным занятием. «Случилось что-то ужасное», — подумала она.

— Роман, — позвала она тихонько.

Он посмотрел на нее пустым взглядом и ничего не ответил.

«Что-то с Александром!» — испугалась Екатерина.

— Что с нашим сыном! — Воскликнула она, подбегая к мужу.

— Что? — Непонимающе спросил он.

— Что-то случилось с Александром?

— С Александром? Нет. — Вяло произнес он.

Екатерина смотрела на мужа и еще большее чувство страха овладевала ею. С Романом было что-то не то.

— Что случилось? — Тихо спросила она.

— Ничего. — Роман, не смотря на жену, пригубил вино. Он хотел, чтобы она ушла, чтобы ни о чем его не спрашивала, чтобы она не видела его таким. Зачем она здесь? Зачем пришла?

— Роман. — Екатерина взяла его высочество за руку. Та оказалась совсем ледяной. — Вы пугаете меня. Что случилось?

Роман Александрович молчал, словно не слыша ее вопросов. Как он мог рассказать ей обо всем? Она бы не поняла.

— Все хорошо. Ступайте. — Ответил он через некоторое время. — Ступайте. — Повторил он снова, когда она не послушала его.

— Роман, — Екатерина присела на колени перед ним и коснулась губами его щеки. — Прошу вас. Не пугайте меня. Я все равно не уйду.

Он посмотрел на нее таким странным взглядом, что Екатерине стало страшно. Провел рукой по ее лицу. Потом рука безвольно опустилась, и он отвернулся.

— Когда-нибудь вы все поймете, — бессвязно зашептал он, — все поймете. Не простите, никогда не простите. Эти глаза, — он взял ее за руку. Приложился губами к нежным пальчикам. — Эти глаза будут смотреть иначе. Никогда не увижу. Никогда. — Снова и снова шептал он.

Эта бессвязная речь напугала Екатерину еще больше, чем его молчание. Дрожащими пальцами она провела по его волосам, стараясь успокоить. Сначала она подумала, что он просто пьян, но когда он заглянул в ее глаза, то поняла, что это не так.

— Уйдешь. Просто уйдешь, — шептал он, рассматривая ее. А в голове крутилось только несколько строк, надписанных на конверте: «Моей любимой жене Вере Петровне». — Как все зыбко, как не долговечно. Как просто все можно испортить. Все. Все уйдет, все исчезнет. Ничего не останется.

— Роман. Ты, ты пугаешь меня.

— Пугаю, — нервно рассмеялся он. — Пугаю? О, ты не единственная, кого я пугаю. Нет. Совсем нет.

— Роман. — Екатерина захотела обнять его, но он ей не позволил.

Вскочив с кресла, он нервно отошел к окну:

— Пугаю? А ты иди. Просто иди. Иди и не возвращайся. Все так просто. Нужно просто уйти. И все.

— Роман. — Екатерина подбежала к его высочеству. — Прошу вас. Не надо. Я не уйду. Я никуда не уйду. Никогда.

— Никогда, никогда, — зашептал он. — Никогда. — Он снова схватил ее за руку. Прижал к своей щеке. — Как было хорошо, как тепло. Ему всегда было хорошо с Екатериной. Всегда. — Обещаешь? Ты обещаешь? Ты сама это сказала. Сама. Никогда.

— Никогда. — Повторила она.

Он снова отпустил ее. И подойдя к кровати тихо опустился на нее.

— Никогда — шептал он. И снова: «Моей любимой жене Вере Петровне. Любимой жене». — Любимой жене, — прошептал он, — любимой жене.

— Да что с тобой, — Екатерина Алексеевна снова подошла к мужу. — Я позову доктора. Я сейчас. — Она бросилась, было к двери, но он схватил ее за руку.

— Нет, не надо. Он мне не поможет. Останься. Просто побудь здесь. Не уходи. Никогда. Даже когда все поймешь. Ты обещала. Обещала.

— Да, обещала.

— Нет, не так. Поклянись, поклянись.

Екатерина смотрела на мужа, и ей казалось, что он сошел с ума.

— Я клянусь. — Заплакала она. — Клянусь.

— Хорошо. Ты сама это сказала. Сама. Нет. Не надо, не плачь. Не надо. — Он обнял ее, пытаясь успокоить. — Не надо. Ты убиваешь меня. Прошу тебя.

— Не буду. Не буду, — всхлипывала Екатерина, пытаясь успокоиться. Она гладила мужа по голове, не понимая в чем дело. «Господи, — беззвучно шептала он, — господи помоги ему. Помоги».

Всю дорогу Александр пытался обо всем поговорить с Николаем, но тот избегал этого разговора. Он приехал в ужасном состоянии. Александр был шокирован. Что сделала с человеком тюрьма. Репнин был молчалив и насторожен. Александр хотел объясниться, но Николай сказал, что не держит на него зла. Просто он привык к тишине и ему понадобится какое-то время, чтобы приспособиться к нормальной жизни. Он немного оживился лишь тогда, когда на пристани появилась Виктория. Молодой человек выбежал девушке на встречу. Александр отвернулся. Мысль об Анне неприятно кольнула его. Он не знал об ультиматуме отца. И до сих пор был уверен, что отец освободил Николая ради него. Его счастью не было предела, когда он узнал о прибытии адъютанта его высочества. Он был уверен, что теперь все будет хорошо. А тут появилась эта девушка. Александр был очень благодарен ей, и она ему нравилась, но она была лишней в жизни Николая. Другу придется расстаться с ней, если он хочет жениться на Анне. Какого же было его удивление, когда Репнин сообщил ему, что Виктория едет с ними. Молодой человек побледнел и ушел прочь, не желая больше видеть поручика. Лишь через некоторое время, Николай поведал Александру, что Роман Александрович отказал ему, и он никогда не станет супругом Анны. После этого между ними возникло такое напряжение, которое оба не могли преодолеть. Да еще морская болезнь снова мучила молодого человека. Лишь когда Александр снова оказался на земле, он, наконец, решился поговорить с другом.

Они стояли на пристани и неловко молчали. Виктория отошла от них, давая им возможность попрощаться. Граф Белинский тут же ушел, сказав, что на этом его миссия закончена.

— И что теперь? — Спросил Александр.

— Теперь? Поеду в родовое имение.

— Зачем? — Удивился Романов. О запрете появляться в Петербурге Александр тоже не знал. — Разве твои родители сейчас там? Я уверен, что они в Петербурге.

— Наверное. Весна. Где им еще быть.

— Тогда я не понимаю.

— Я не говорил тебе. — Начал объяснять Николай. Ему и самому ужасно не хотелось уезжать. Сейчас его заключение казалось каким-то далеким и нереальным. Тогда он был готов на все, чтобы остаться на свободе. Думал о тихой семейной жизни с Викторией, об их будущих детях. Он почти уверил себя в том, что это именно то, что ему нужно. Но когда он вдохнул свежего морского воздуха, он понял, что не сможет жить обычной жизнью. Его амбиции были слишком велики, чтобы он мог довольствоваться деревней. Викторию он, конечно, любил, но брак с ней не может принести ему то, о чем он мечтал. Да и родители вряд ли одобрят его выбор. Так же не мог он забыть и об обещании, данном Канингу. Поэтому надежда была только на Александра. Только друг мог уговорить отца оставить его в столице. — Я не говорил, но я не могу остаться в Петербурге.

— Почему?

— Это было одним из условий моего освобождения.

Александр смотрел на друга и не хотел ему верить. Этого просто не могло быть. Ну, допустим, отец не желал их с Анной брака, но запретить Николаю, появляться в Петербурге, это значит сломать ему жизнь. Он чувствовал свою вину перед другом. Если бы не он, всего этого бы не произошло.

— И сколько же всего было этих условий? — Разозлился молодой человек.

— Всего два. Ты о них уже знаешь.

— Не может быть. — Александр отошел от друга и устремил свой взгляд на воду.

— Ты не в чем не виноват.

— Виноват. Но я тебе обещаю, что сделаю все, чтобы ты смог сюда вернуться. Если отец не захочет меня слушать, я пойду к императору.

— Как бы не было хуже.

— Хуже чем есть? Не беспокойся. Не будет. А сейчас поезжай в имение. Как только можно будет вернуться, я тебе сообщу. А пока, наслаждайся, — усмехнулся Александр, бросив взгляд на Викторию.

— Прощай, — улыбнулся в ответ Николай.

Они с силой пожали друг другу руки. Это поездка скрепила их больше, чем вся предыдущая дружба. Александр был готов на все, чтобы помочь Николаю. Он не любил спорить с отцом, но на этот раз он отступать не собирался.