Владимир Казаков - Вспомни, Облако!
Такая машина действительно была построена девятнадцатилетним изобретателем. Легкие машущие крылья, напоминающие парашют, прикрепленные к деревянной раме, приводились в движение руками и ногами человека. Испытывая аппарат, привязанный к веревке, перекинутой через блок, Бланшар поднимался на высоту двадцать три метра, имея противовес всего около десять килограммов. А это значит, что до свободного полета его крыльям не хватало всего десяти килограммов вертикальной тяги!
Бланшара осмеяли, авторитетно заявляя, что «только невежда может заниматься такого рода попытками».
Упрямый изобретатель продолжал улучшать машину, и при новых опытах ему понадобился противовес всего лишь в 2,5 килограмма. Как близок был взлет! Но… оторваться от земли и полететь, все-таки не удалось. Помимо материальных причин возникли затруднения технические, в то время непреодолимые.
А через год после этих испытаний братья Монгольфье и профессор Шарль создали свои летающие «пузыри». И Бланшар, думая восполнить недостающую крыльям подъемную силу, соединяет баллон Шарля со своими крыльями, создав тем самым своеобразную «птицу». (Впоследствии такие гибриды стали называть «микстами». )
Первый полет Бланшара, состоявшийся на Марсовом поле в Париже, как и вся последующая жизнь знаменитого воздухоплавателя, изобиловал приключениями.
Прежде всего, перед самым подъемом полиция арестовала его напарника монаха дона Пеха, сбежавшего из монастырского застенка ради того, чтобы подняться «поближе к богу». Монаха водворили обратно в монастырь, увеличив срок заключения на год.
Бланшар собрался лететь один, но тут в гондолу ворвался юноша в военной форме и с пафосом воскликнул: «Я с вами!» Никакие уговоры и напоминания о том, что на полет необходимо специальное разрешение, на него не подействовали. Когда юношу из гондолы начала выталкивать стража, он отчаянно сопротивлялся, размахивал шпагой, проткнул ее концом оболочку и поранил руку Бланшару.
Брыкавшегося юношу унесли. В суете забыли, что вместо второго человека в гондолу нужно положить дополнительный балласт. Отпущенный шар с Бланшаром в корзине пошел в небо так стремительно, что аэронавт оглох от резкого перепада давления, почувствовав резкую боль в висках. Потом шар попал в зону «болтанки», и Бланшара бросало от одной стенки гондолы к другой.
Шар влетел в облака, и Бланшара обуял ужас «неопределенного положения». Усилием воли он подавил страх и заставил себя сосредоточенно работать, это было тем более необходимо, что оболочка шальера, раздуваясь от возрастающего давления изнутри, грозилась лопнуть. Бланшар травил газ через верхний канал.
Наконец полет стабилизировался по высоте, и Бланшар почувствовал, что… замерзает. Его парадный сюртучок совсем не грел на расстоянии от земли в четыре тысячи метров. Тут он вспомнил про крыльчатые весла и начал энергично работать ими, пытаясь изменить направление полета.
После спуска Бланшар утверждал, что крылья дали ожидаемый эффект, но ему никто не поверил. Что поделать, увлеченный изобретательством Жан Пьер Бланшар не был лгуном, но иногда выдавал желаемое за действительное.
Как только Бланшар в совершенстве овладел полётами на аэростатах, Франция ему стала тесна и он пошел «колесить по миру с баллоном под мышкой», как острили французские газеты, «не забывая и про свой карман». В Германии, например, только за один тридцати девятиминутный полет он был вознагражден по договору кругленькой суммой в 13 500 золотых рублей. Не обижали его и в других странах, не скупились, потому что полеты Бланшара поражали своей новизной, изобретательностью, отвагой и искусством, привлекали тысячи зрителей.
Он первым стал выбрасывать из гондолы летящего аэростата животных с парашютом. Иллюминировать полет. С блеском выходил из опасных ситуаций и рассказывал об этом с юмором, вроде бы и не висела его жизнь на волоске. В ноябре 1785 года, совершая полет в Англии над окрестностями города Гента, достиг огромной высоты в шесть тысяч метров и, задыхаясь, пропорол оболочку древком флага, чтобы быстрее спуститься. Шар, потеряв газ, пошел камнем вниз. Казалось, гибель Бланшара неминуема. Но он вышел и из этого критического положения. Выбросив весь балласт и уцепившись за сеть, Бланшар отрезал гондолу и спустился на погасшей оболочке, как на парашюте.
Жан Пьер Бланшар стал легендарным почти во всех европейских государствах. Хотел он побывать и в России, но от имени царицы Екатерины II ему передали: «Здесь не занимаются сею или другою подобною аэроманиею, да и всякие опыты оной, яко бесплодные и ненужные, у нас совершенно затруднены»
Триумфом, принесшим Бланшару венок национального героя Франции, стал перелет через Ла-Манш – «форсирование канала воздушным способом».
В середине декабря 1785 года Бланшар со своим другом и помощником Джеффри перебрался в Англию: они решили стартовать из города Дувра. В январе подули удобные ветры, они гнали редкие облака в сторону Франции.
Многие историки считают, что Бланшар перелетел Ла-Манш с запада на восток исключительно потому, что не хотел конкурировать с Пилатром де Розье, готовившему перелет в обратном направлении. Возможно. Но не стоит забывать, что Бланшар не был таким бессребреником, как Пилатр де Розье, нужно принять во внимание и более патриотический характер Бланшара: приземление на своей родине давало воздухоплавателю немало экономических преимуществ и тешило национальную гордость соотечественников.
…В час дня 7 января 1785 года воздушный шар Бланшара-Джеффри торжественно поднялся с утеса Довера. В гондоле кроме аэронавтов – необходимый груз: пробковые костюмы, веревочные лестницы, сухари и бутылка вина. Большой портфель с английскими газетами и письмами во Францию, чтобы полет считался первым в мире воздушным почтово-пассажирским. По бортам гондолы довольно тощие мешки с песком, так как оболочка аэростата немного пропускала газ.
Вначале все шло прекрасно. Ветер не подвел воздухоплавателей и послушно нес их к французским берегам на высоте нескольких сот метров. Но в конце первого часа пути аэростат начал снижаться… Начали выбрасывать балласт. Сперва полмешка, потом целый мешок. Еще мешок… Еще…
Оглянулись воздухоплаватели назад – Дувра уже не видно в тумане. Посмотрели вперед – еще только вырисовывается частокол крыш французского города Кале. Прошли, значит, всего полпути. А шар все склонялся к воде.
– Джеффри, бросайте весь балласт! – кричит Бланшар.
– Нет больше балласта!
– Бросайте книги, якорь, все, что только есть лишнего
Сбросили… Увы, этого хватило ненадолго. Как железо к магниту, шар опять потянулся к морю. Нужны были новые жертвы.
Подзорная труба, приборы, провизия, крыльчатые весла с рулем – все выброшено за борт. Шар поднялся, но ненадолго. Его опять повлекло к воде.
– Джеффри! Делать нечего, надо раздеваться!
Верхнее платье, сапоги тоже быстро поглотило море.
Вода уже близко, и воздухоплаватели надевают пробковые костюмы.
– Джеффри, что можно выбросить еще? Скорее!
– Кажется, больше нечего… Я не знаю! Впрочем, есть: я могу выброситься сам. Тогда вы перелетите наверное.
– Не говорите вздор… Я знаю что! Лезьте быстро вверх по веревочной лестнице… Мы отрежем корзину…
Но к такому трюку Бланшару вторично в своей жизни возвращаться не пришлось. С берегов Англии подул теплый ветерок, и аэростат пошел мало-помалу вверх. Холод, встретивший воздухоплавателей над серединой канала, значительно уменьшился, а солнце подогрело газ. Аэростат весело понесся к берегу.
Пролетая низко над дубовой рощей в окрестностях города Кале, аэронавты ухватились за многолетнее высокое дерево и, открыв клапан, выпустили газ. Путешествие закончилось.
Через полчаса после посадки прибыла помощь. Полуголых путешественников одели и с почестями повезли в город.
Из этого перелета французы сделали национальное торжество. Памятник с надлежащей надписью увековечил место спуска. Заслуженнный аэростат, купленный за баснословную цену у Бланшара, повесили в соборной церкви города Кале, где ему воздавались такие же почести, как в свое время каравелле Христофора Колумба, на которой он «открывал» Америку.
Перелёт Бланшара и Джефферсона через Ла-Манш
Получив пожизненную пенсию, Бланшар удостоился приема в королевском дворце. А парижская печать, прославляя героя, шуточно присвоила ему имя Дон-Кихота Ламанчского.
Получая немалые суммы денег за демонстрационные полеты, Жан Пьер Бланшар мог бы прожить остаток дней своих спокойно и безбедно, но он предпочел до конца быть «воздушным бродягой», питая неодолимую страсть к летанию, полному опасностям. Только пошатнувшееся здоровье закрыло ему путь в небо. Умер он в Америке пятидесятилетним. Его славу приняла на свои хрупкие плечи жена Мария Бланшар – самая бесстрашная воздухоплавательница мира, совершившая шестьдесят семь аэростатических подъемов9.
