Елена Руденко - Умереть в день рождения

Елена РУДЕНКО

УМЕРЕТЬ В ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

Даниэль Гравье уже в пути предчувствовал, что встреча с родственниками вряд ли будет радостной. Впрочем, родственницей можно было назвать только Софи Оже, его кузину. Ее дядя по отцовской линии и его супруга не имели с Гравье родственных связей. Это немного утешало молодого человека. Он хорошо запомнил этих людей, и теперь их образы всплывали в памяти.

Обыватель мсье Оже слишком доволен жизнью и, несмотря на возраст, верит в людскую порядочность. Мадам Оже — самовлюбленная дама, отличающаяся чрезмерной ревностью. Придется опять выслушивать их хвастливые россказни и делать вид, что все хорошо, чувствуя себя при этом бедным родственником.

Но надо отдать должное этим людям — они взяли на воспитание Софи, когда она осиротела. На днях девушке должно исполниться 18 лет, и она вступит в права владения наследством, которое оставила ей мать. Вот если бы Софи вдруг умерла! Нет, нельзя так думать…

Такие вот размышления одолевали молодого человека, с презрением смотрящего на род человеческий.

Софи была одной из немногих, кто не раздражал Гравье, но даже к этой девушке он не испытывал добрых чувств. Кузен считал Софи глупой и недалекой особой, которая, кроме цветов, ни в чем не разбирается. Он не мог понять ее чрезмерного увлечения садоводством. Возиться в саду было любимым занятием Софи, ей удавалось вырастить очень редкие и красивые растения. Особенно она любила розы. В саду их было несколько десятков различных видов.

Невольно Гравье вспомнил об остальных своих родичах, которые также приходились родственниками Софии, и ужаснулся. Эта добродушная дурочка наверняка пригласила этих невыносимых людей. Терпеть их будет очень непросто.

Например, кузина Жанин. Болтливая дама, у которой на уме одни развлечения. Ее невозможно слушать, когда она погружается в свои воспоминания. Жанин постоянно нуждается в деньгах, поэтому частенько меняет своих так называемых покровителей. Два года назад она вышла замуж за дворянина. От одной мысли, что придется с ней беседовать, становится дурно. Особенно ужасен ее постоянный неестественный смех. Глупо хихикая, она считает себя неотразимой. Что ж, бог ей в помощь. Главное, она верит в это.

Кузен Оливье. Ужасный тип, отстающий в развитии. К тому же уверенный, что все обязаны вокруг него прыгать. Тетя Полетт чрезмерно его балует и постоянно следит за ним. У нее только и разговоров что о своем сыночке, которого она теперь вздумала женить. Старушка ищет невесту, а сам Оливье не очень то мечтает о женитьбе. Да, тетя Палет не подарок, считает себя слишком умной и обожает поучать других. Вечно кичится своими знакомствами с какими–то образованными людьми. Спесивая дура!

С этими размышлениями Даниэль Гравье подъехал к особняку Оже.

За три года его отсутствия ничего не переменилось, ни обстановка особняка, ни его обитатели. Даже Софи, повзрослев на три года, осталась прежней девушкой, любящей цветы. Только ее сад претерпел изменения, стал шире, появилось множество новых растений.

Даниэль безразлично взирал на труды Софи, отдавая скупые похвалы. Тут, в саду, он встретил кузину Жанин де Ноэль, которая почти не изменилась с их последней встречи. Все те же обильно напудренные лицо и волосы, дорогое платье с глубоким декольте и мушка, кочевавшая по всему лицу красавицы. Все это великолепие только подчеркивало ее потертость, свойственная тем, кто ведет слишком бурную жизнь. Ноэль стала выглядеть старше своих лет и всеми силами пыталась это скрыть.

Нельзя сказать, что эта встреча обрадовала Гравье. К тому же Софи позвали, и он остался с мадам де Ноэль наедине.

— Странно, что вы приехали, кузина, — сказал молодой человек с усмешкой. — Выйдя замуж за дворянина, вы сказали, что теперь мы для вас третье сословие.

Жанин вздохнула.

— Мой муж умер… я осталась совсем одна…

— А, вот оно что! — хохотнул Гравье. — Вы остались одна без денег! Я знаю вашу страсть к картам, наверное, это из–за них вы пустили на ветер все состояние. Поэтому и решили втереться в доверие к мсье Оже.

— Вы обо мне неверно судите, кузен! — обиженно воскликнула Ноэль. — Я просто захотела повидать родственников.

— Что–то вы не вспоминали о родственниках, милая кузина, когда были богаты… к тому же они вам не кровные. Только Софии.

— Вам лишь бы позлословить!

— О! Тут вы правы!

Гравье отпустил несколько оскорбительных слов в адрес открытого платья кузины, отметив, что она уже слишком стара для таких нарядов.

Жанин де Ноэль окинула кузена злым взглядом и удалилась. Гравье только рассмеялся ей вслед.

— Зря вы так обошлись с Жанин, — услышал он тихий голос.

Гравье обернулся. Перед ним стоял мсье Пребуа, человек без возраста. Несмотря на то, что тридцатилетие, не спеша, уже подобралось к нему, Пребуа все еще оставался милым послушным ребенком. Глядя на него, Даниэль всегда испытывал чувство отвращения.

— Ах, это вы, Оливье, рад встрече! Как поживает матушка? — спросил он с фальшивой улыбкой.

— Спасибо, хорошо, — по детски поблагодарил Пребуа.

— Я слышал, вам ищут невесту. Вы решили жениться?

Оливье пожал плечами.

— Матушка заставляет, — сказал он.

Даниэль расхохотался. Что за неожиданное признание!

— По какому поводу веселье? — поинтересовалась подоспевшая мадам Пребуа. — Оливье, я же говорила тебе не общаться с этим человеком.

Это была маленькая шустрая чернявая старушка. Она гордилась тем, что дала своему сыну хорошее образование, и теперь была одержима идеей найти ему достойную невесту. Мадам Пребуа считала себя очень умной и разбирающейся во всем на свете. Она заводила знакомства с учеными и философами, которые потом никак не могли от нее отделаться. Одно ее появление в салонах вызывало у всех ужас, и многие тут же начинали расходиться. Своей энергией и активностью, мадам Пребуа подавляла сына, которого умудрилась устроить на хорошую должность в Париже.

— Да, я его научу плохому, — хихикнул Гравье.

— Вас надо изолировать от общества! — воскликнула мадам Пребуа.

С этими словами она развернулась и зашагала по парковой дорожке, сынок поплелся за ней.

Софи спешила к своему жениху мсье Линдону. Это был молодой человек лет двадцати пяти, типичный продукт своего века, лишенный индивидуальности. Линдон был хорош собой, но в его глазах отсутствовала какая–либо мысль. Девушка радостно выбежала к нему навстречу. Она приготовила сюрприз для своего жениха и хотела его порадовать.

— Скоро мне будет восемнадцать, — начала она. — Я вступаю в наследство.

— Я женюсь на тебе не ради денег! — поспешил заверить ее Линдон.

— Знаю, иначе бы я не согласилась выйти за тебя. Но я кое–что приготовила для тебя, смотри!

Она достала кожаную папку, в которую был аккуратно вложен лист бумаги.

— Вот, прочти.

Молодой человек выполнил ее просьбу.

— Это же завещание! — воскликнул он. — Зачем!?

— Ты не рад? Пойми, я не могу завещать тебе все. Я хочу оставить половину моим родственникам, они тоже имеют право на наследство моей матушки.

— Я не об этом, дорогая. В твоем возрасте такие вещи не делаются, это дурная примета.

— Жак, как ты не понимаешь!? Я очень болезненная девушка, боюсь, что не доживу до нашей свадьбы. Мне бы хотелось…

— Не говори так! — перебил ее жених. — Прошу, не будем об этом.

— Хорошо, — согласилась Софи. — Ты прав, это не самая приятная тема для беседы.

Мадам Оже беседовала с мужем в гостиной. Это была довольно привлекательная женщина, которая тщательно следила за своей внешностью, так как любила быть в центре внимания. По возрасту она была старше Софи всего лишь на шесть лет. Мсье Оже было чуть больше пятидесяти. Несмотря на зрелый возраст, он так и не избавился от юношеской доверчивости и был склонен приписывать людям несуществующее благородство.

Темой беседы супружеской пары была предстоящая свадьба Софи.

— Я рад, что она выходит замуж за Линдона, — сказал мсье Оже.

— Надеюсь, он любит ее, — сказала его жена. — Многие молодые люди сейчас женятся по расчету.

— Нет, на этой девушке можно жениться только по любви. Она такая милая. Мне кажется, что все любят ее так же сильно, как я.

— В этом твоя беда, Луи. Ты думаешь, что все чувствуют то же, что ты.

— Ох, ты права, Каролин. Я до сих пор наивен.

— Кстати, зачем ты пригласил эту вульгарную куртизанку Ноэль?

— Дорогая, она сама приехала на день рождения Софи. Она ее родственница.

— Эта женщина явилась сюда с единственной целью поселиться здесь, окрутить тебя, а меня отравить!

— Господи, что за мысли, дорогая! — испугался мсье Оже. — Хорошо, после того как мы отпразднуем день рождения Софи, я уговорю ее уехать.