Александр Старшинов - Завещание императора

Александр Старшинов

Завещание императора

Книга I

ДОРОГА В СИРИЮ

Часть I

ФОРУМ ТРАЯНА

Глава I

УБИЙСТВО НА ФОРУМЕ

Лето 866 года от основания Рима [1]

Рим

Женщина и юноша лет восемнадцати в белой тоге гражданина остановились у выгнутой стены Форума с триумфальной аркой посредине. Подросток, запрокинув голову, разглядывал колесницу наверху: бронзовый позолоченный Траян правил шестеркой сверкающих на солнце коней.

Насмотревшись, юноша вопросительно взглянул на женщину. Та кивнула и указала рукой на вход. Облаченная в длинную цветную столу, едва приоткрывающую изящные сандалии, закутанная в легкий шарф-паллу, женщина двигалась слишком быстро и резко, без положенной матроне степенности. Украшений она почти не носила — только маленькие золотые сережки да еще браслет на запястье. Женщину сопровождал вольноотпущенник, немолодой, но еще крепкий мужчина. На улице он шел впереди госпожи, прокладывая дорогу в толпе, сейчас же остановился поодаль. На Форум он заходить не будет.

— Ты готов, Марк? — спросила женщина.

— Это всего лишь разговор… — Юноша волновался, хотя всеми силами пытался это скрыть. На щеках его рдел румянец, он то и дело отирал пот — день был жаркий, а шерстяная тога хороша только в прохладную погоду.

— Как только сладим дела — зайдем в таверну поесть, а потом — в термы Траяна.

— Я с тобой в термы не пойду! — гневно воскликнул юноша, покраснел еще больше и отвернулся.

— Послушай, Марк…

— Иди сама! — отрезал тот. — Что ты все время за мной ходишь? Я уже не маленький! Недаром отец говорит: «Мевия, он уже мужчина!» Муж-чи-на, — повторил Марк раздельно.

Мевия пожала плечами, снисходительно фыркнула. Стоящие у входа на Форум преторианцы даже не повернули голов. Как и положено преторианцам в Риме, они были в тогах, но носили их так, как когда-то Деций повязал, ринувшись в смертельный водоворот битвы, — ткань не мешала движениям, и гвардейцы в любой момент могли взяться за мечи.

— Хорошо… — процедила сквозь зубы Мевия. — В термы не пойдем. Может, ты и с Гаем Приском раздумал встречаться?

— С ним встречусь, — буркнул Марк.

Они вошли. За аркой открылась громадная, похожая на снежное поле площадь [2], вымощенная белыми и голубоватыми плитами мрамора. Со всех сторон ее обрамляли портики, будто солдаты в идеальных шеренгах. Колонны, колонны, колонны… Прекрасный цветной мрамор с тончайшими пурпурными прожилками, привезенный из Фригии, венчали капители из белого мрамора. Наверху, меж колонн, выстроились статуи побежденных даков в длинных одеяниях и плащах. Мраморные варвары походили друг на друга как братья: характерные, выдающиеся вперед лбы, волосы, распущенные по плечам, бороды. Некоторые статуи были выполнены так искусно, что казалось — ветер колеблет непокорные кудри.

Вот бы довелось Платону увидеть это творение Аполлодора из Дамаска! Философ бы наверняка пришел в восторг — идея власти в ее чистом виде воцарилась здесь, в центре этой площади, под дланью золотого Траяна. Властью дышала каждая плита Форума, каждая статуя и каждая колонна. И если старый Римский Форум, поначалу всего лишь базарная площадь, оставался открыт растущему миру, вбирая в узкие ладони мраморных базилик все капли, ручьи и реки общественной жизни, то в нынешнем, со дня своего рождения огражденном высокими стенами, пребывала сила, влюбленная в самое себя. Несокрушимая сила. Или почти несокрушимая. Ведь боги властны разрушить всё, если захотят.

— Нам туда… — Женщина тронула Марка за плечо, указывая вперед.

Юноша дернулся, сбрасывая ее руку. Но пошел, куда ему указали — по снежно-мраморному полю площади к базилике Ульпия. Крышу базилики украшали позолоченная квадрига богини Победы и по бокам — две такие же сверкающие золотом упряжки-биги [3]. По фасаду выстроились ряды колонн из серого египетского гранита, часть из них тоже щедро позолотили. Во всем Форуме чувствовалась такая грандиозность, такая избыточность, что невольно холодок бежал вдоль спины, ведь никто и никогда — в этом был уверен каждый, идущий по белому каменному полю, — не создаст ничего прекраснее, ничего величественнее, ничего роскошнее.

В центре площади возвышался на коне Траян из позолоченной бронзы. Статуя так сияла на солнце, что слепила глаза.

— Золото даков, — пробормотала женщина и коснулась браслета на запястье.

Браслет был золотой — изящной греческой работы, — но выполнен по варварскому заказу: в узоре олени и волки, переплетясь телами, бились за ускользающую жизнь.

Юноша и женщина обогнули статую императора-победителя и вошли в боковой портик. Здесь полы были выложены узором из белого и желтого мрамора. Широкая галерея дарила прохладную тень даже в слепящий римский полдень.

В портике их ждали: мужчина лет тридцати пяти в тоге, украшенной тонкими полосами пурпурной ткани. Такую положено носить римлянину из сословия всадников. Мужчина был черноволос, гладко выбрит, невысок ростом и не слишком широк в плечах, но слабаком или дохляком его назвать не посмел бы никто, хотя под складками тоги трудно разглядеть фигуру. Просто в нем, как и в этом Форуме, чувствовалась сила. К тому же юноша сразу заметил, что на запястьях мужчина носит наградные браслеты — при всей многочисленности даров, коими осыпал Траян центурионов и простых легионеров, такие браслеты считались большой редкостью.

«Наверняка каждый день тренируется, весь в отца», — подумала женщина, глядя на мужчину, и невольно улыбнулась.

— Приветствую тебя, Гай Осторий Приск. — Женщина наклонила голову.

— И я тебя, Мевия. — Голос у мужчины был низкий, с хрипотцой, таким хорошо отдавать команды — сразу послушаются. Так во всяком случае подумал Марк.

Приск вопросительно взглянул на юношу.

— Марк Афраний Декстр, — назвала Мевия своего спутника.

— Я служил с твоим отцом, Декстр, — сказал всадник. Но почему-то не улыбнулся при этом, а нахмурился. Надо полагать, воспоминания о службе не слишком веселили.

— Да, отец рассказывал… — Юноша наклонил упрямую голову.

В этот момент Приск вопросительно глянул на женщину. Та ответила одними губами едва слышно: «Потом».

— Кстати, на этой статуе я изображен собственной персоной в виде центуриона, — заговорил Приск немного театрально и указал на мраморную статую, подле которой стоял. Ярко выкрашенный красным поперечный гребень, такой же яркий плащ. Тщательно проработанная в мраморе лорика [4] центуриона с набором наградных фалер [5] сверкала серебром, поножи сделаны под металл, даже высокие башмаки центуриона, и те тщательно подмазаны коричневой краской под кожу.

— Не похож, — заметила Мевия.

— Да уж, я мраморный куда выше ростом. Видишь у ног моих маленькую крепость на красной скале? — Приск протянул руку и погладил крошечную дакийскую крепость. Основание ее в самом деле было сделано красным. — Крепость тоже не очень-то походит на настоящую. Здешние мастера-греки изображают все укрепления на свой манер — нечто среднее между греческими и римскими кастеллами. Дакийские орлиные гнезда они в глаза не видели.

— А скала в самом деле была красной? — спросил юный Декстр.

— Да, как будто кровь сочилась из камней. И подняться на эту гору можно было лишь по единственному склону — чтобы взобраться по трем другим, человеку потребны крылья. Во время штурма я бился с даками, стоя с легатом Адрианом спина к спине. За это меня и наградили… Эти браслеты, которые я ношу, император вручил мне за Красную скалу.

— А я-то думала… — начала Мевия.

— Нет… — оборвал ее Приск. — Там были другие награды.

— А Декстра здесь нет? Ну, среди статуй? — спросил юноша, вертя головой.

— Нет, — отрицательно покачал головой всадник.

— Это почему?

— Он не брал крепостей, — уклончиво объяснил бывший центурион.

— Приск любезно обещал показать нам Форум, и прежде всего — колонну, — сказала Мевия Марку. — Ее только-только посвятили.

— В прошлом году отец был приглашен на церемонию вступления императора в консулы, — сообщил юноша. — Сюда, в базилику Ульпия.

— Я тоже присутствовал, — не без гордости напомнил Приск.

С Мевией и ее мужем Приск сталкивался не так уж редко — на улицах или в амфитеатре Тита. Да и трудно было не столкнуться, если три года подряд Город упивался победой над Дакией и буквально сходил с ума от бесконечных пиршеств и игр. Впрочем, первые игры, которые устроил Адриан по поручению императора, смотрелись весьма скромно — их никак нельзя было сравнить с теми, что давались в третий год после победы. Фактически празднество заняло целый год — исключались только дни, предназначенные для судебных разбирательств или иных государственных праздников. Одиннадцать тысяч зверей — диких или прирученных, бились с бестиариями [6] на арене амфитеатра Флавиев. Марк часто ходил на утренние представления, когда венаторы [7] не убивали зверей, а показывали акробатические трюки — быки и слоны танцевали, обезьяны разъезжали верхом на лошадях. Особенно обожал он и потешные сражения — венаторы перепрыгивали с помощью шестов через головы тигров и львов, ловко ускользали от страшных зверей и прятались от них в плетеных корзинах. Зверь вертел корзину лапой, рычал, но достать человека не мог. Другой венатор умудрялся всякий раз ловко ускользать ото льва, укрывшись за вертящейся деревянной дверью. Марк хохотал до упаду и кричал до хрипоты.