Гисперт Хаафс - Ганнибал. Роман о Карфагене

Гисперт Хаафс

Ганнибал. Роман о Карфагене

Аннибал (Ганнибал)

Биографическая справка

Энциклопедический словарь.

Изд. Брокгауза и Ефрона.

Т. IA. СПб., 1890

АННИБАЛ — сын Амилькара Барки, один из величайших полководцев и государственных мужей древности, заклятый враг Рима и последний оплот Карфагена, родился в 247 г. до P. X., имел 9 лет от роду, когда отец взял его с собою в Испанию, где искал для своего отечества вознаграждения за потери, понесенные в Сицилии.

По словам Полибия и других историков, Аннибал сам рассказывал, что пред отправлением в поход отец заставил его поклясться пред алтарем, что он всю жизнь будет непримиримым врагом Рима, и эту клятву он сдержал вполне. Его выдающиеся способности, необыкновенные условия его воспитания подготовляли в нем достойного преемника своего отца, достойного наследника его замыслов, гения и ненависти.

Выросший в военном лагере, Аннибал тем не менее получил тщательное образование и всегда заботился о его пополнении; так, уже будучи главнокомандующим, Аннибал научился у спартанца Зозила греческому языку и до того овладел им, что составлял на нем государственные бумаги. Гибкий и крепкий телосложением, Аннибал отличался в беге, был искусным бойцом и отважным наездником. Своею умеренностью в пище и сне, неутомимостью в походах, безграничной отвагой и беззаветной храбростью Аннибал всегда подавал пример своим солдатам, а своей самоотверженной заботливостью о них приобрел их горячую любовь и беспредельную преданность. Свои стратегические дарования он обнаружил, еще будучи на 22-м году от роду начальником конницы у зятя своего Аздрубала, который, по смерти Амилькара в 229 г., принял главное начальство в Испании, Едва ли кто другой сумел в такой степени соединять в себе обдуманность с горячностью, предусмотрительность с энергией и настойчивостью в преследовании намеченной цели.

Истый сын своего народа, Аннибал отличался изобретательным лукавством; для достижения своих целей он прибегал к оригинальным и неожиданным средствам, к разным ловушкам и хитростям и изучал характер своих противников с беспримерным тщанием. С помощью систематического шпионства он всегда узнавал своевременно о замыслах неприятеля и даже в самом Риме содержал постоянных шпионов. Современники Аннибала старались очернить его характер; его упрекали в лживости, вероломстве и коварстве, но все мрачное и жестокое в его деяниях частью должно быть отнесено на счет второстепенных полководцев его, частью находить себе оправдание в тогдашних обстоятельствах и тогдашних понятиях о международном праве. Его военный гений восполнялся великими дарованиями политическими, которые он обнаружил в предпринятой им, по окончании войны, реформе карфагенских государственных учреждений и которые доставили ему и в изгнании беспримерное влияние на правителей восточных государств.

Аннибал владел даром властвовать над людьми, что выражалось в беспредельном повиновении, в котором он умел держать свои разноплеменные и разноязычные войска, никогда не бунтовавшие против Аннибала даже в самые тяжелые времена. Таков был этот человек, которого, по смерти Аздрубала, павшего в 221 г. от руки убийцы, испанская армия избрала своим вождем и который решился осуществить предначертания своего не менее гениального отца. Средства для этого были подготовлены вполне.

Без поддержки карфагенского правительства, даже при тайном его противодействии, Амилькар создал в Испании новую провинцию, богатые рудники которой дали ему возможность запастись казной, а зависевшие от нее общины доставляли вспомогательные войска и наемников, сколько требовалось. Амилькар оставил своему сыну в наследство полную казну и сильную, привыкшую к победам армию, для которой лагерь служил отечеством, а патриотизм заменяли честь знамени и беззаветная преданность своему вождю. Аннибал решил, что наступило время свести счеты с Римом.

Но трусливое карфагенское правительство, погрязшее в меркантильных расчетах, вовсе не думало увлекаться замыслами 26-летнего юноши-полководца, а Аннибал не решался начать войну явно наперекор законным властям, но пытался вызвать нарушение мира со стороны испанской колонии Сагунта, находившейся под покровительством Рима. Сагунтцы ограничились тем, что обратились с жалобой в Рим. Для разбора дела римский сенат послал в Испанию комиссаров. Резким обхождением Аннибал думал вынудить у них объявление войны, но комиссары поняли, в чем дело, смолчали и сообщили в Рим о собиравшейся грозе. Рим начал усиленно вооружаться.

Время проходило, и Аннибал решился действовать. Он послал в Карфаген извещение, что сагунтцы стали теснить карфагенских подданных, торболетов, и, не дожидаясь ответа, открыл военные действия. Впечатление от этого шага в Карфагене было подобно удару грома; шла речь о выдаче дерзкого главнокомандующего Риму.

Но оттого ли, что карфагенское правительство боялось армии еще больше, чем римлян, оттого ли, что оно сознавало невозможность загладить то, что было сделано, или же по свойственной ему нерешительности оно решило ничего не делать, т. е. не вести войны и не препятствовать ее продолжению. После 8-месячной упорной осады Сагунт пал в 219 г.

Римские послы потребовали в Карфагене выдачи Аннибала и, не получив от карфагенского сената ни удовлетворительного, ни отрицательного ответа, объявили войну, которая названа Второй Пунической войной.

Гений Аннибала подсказал ему, что с Римом можно бороться лишь в Италии. Обеспечив Африку и оставив в Испании брата своего Аздрубала с войском, он в 218 г. выступил из Нового Карфагена с 90 000 пехоты и 12 000 всадников. В битвах между Эбро и Пиренеями Аннибал потерял 20 000 человек, и для удержания этой вновь завоеванной страны он оставил в ней Аннона с 10 000 пехоты и 1000 всадников; тем не менее Аннибал подкрепил отрад Аздрубала еще 10 000 человек и лишь с 50 000 пехоты и 9000 конницы перешел Пиренеи. Оттуда Аннибал спустился в Южную Галлию и здесь искусно уклонился от встречи с консулом Публием Корнелием Сципионом, который думал преградить ему путь в долину Роны, и с помощью цизальпинских галлов совершил в 15 дней свой знаменитый переход через Альпы.

По исследованиям Уикгама и Крамера («On the passage of Н.» (1820); ср. Лав, «The Alps of Н.» (1866)), перевал этот Аннибал сделал через Малый С.-Бернард. Другие указывают на Мон-Женевр, а также на Мон-Сени.

В конце октября 218 г. армия Аннибала после 5 1/2 месяцев тяжелого похода, проведенного в беспрерывных битвах с горцами, спустилась в долину р. По. Но потери, понесенные ею за это время, были громадны, так что по прибытии в Испанию у Аннибала под рукою оставалось всего 20 тысяч пехоты и 6 тысяч конницы. Эго не помешало ему, однако, безотлагательно двинуться вперед. Заняв и разрушив Турин, Аннибал одержал победу над римлянами близ р. Тичино, а затем совершенно разбил их на р. Треббии, несмотря на то, что неприятель был усилен значительными подкреплениями, поспешно вызванными из Сицилии и Массилии.

После нанесения первых ударов врагам Аннибал расположился на зимних квартирах в Цизальпинской Галлии и озаботился усилением своей армия союзными войсками из галльских и других племен. При открытии кампании 217 г. две неприятельские армии — Фламиния и Сервилия — выставлены были на путях наступления Аннибала к Риму. По стратегическим соображениям Аннибал решился не атаковать ни той, ни другой, а, обойдя с левого крыла армию Фламиния, угрожать ее сообщениям с Римом. Для этого Аннибал избрал крайне затруднительный, но зато кратчайший путь — на Парму и через Клузиумские болота, затопленные в это время разлитием р. Арно. Четыре дня армия его шла в воде, потеряла всех слонов, большую часть лошадей и вьючного скота, и сам Аннибал от воспаления лишился одного глаза. Когда, по выходе из болот, Аннибал сделал демонстрацию движения к Риму, то Фламиний, оставив свою позицию, последовал за карфагенянами, но при этом не соблюдал никаких военных предосторожностей. Пользуясь оплошностью своего противника, Аннибал устроил беспримерную засаду целою армиею у Тразименского озера, и тут в кровопролитной битве, где погиб сам Фламиний, нанес неприятелю совершенное поражение.

Ввиду страшной опасности, в которой очутилось отечество, римляне вручили диктаторскую власть Фабию Веррукозу (впоследствии прозванному кунктатором, т. е. медлителем). Фабий, хорошо поняв положение дел, прибегнул к новой системе действий: он избегал решительных сражений, а старался истомить противника походами и затруднениями в добывании продовольствия. Медлительность и осторожность его, однако, не понравилась римлянам, и по окончании срока диктатуры Фабия командование армией поручено было двум консулам: Теренцию Варрону и Павлу Эмилию. Армия, им подчиненная, была самая многочисленная со времени основания Рима (90 тысяч пехоты, 8100 конницы и 1 тысяча сиракузских стрелков).