Александр Тамоников - Белый царь – Иван Грозный. Книга 1

Александр Тамоников

Белый царь – Иван Грозный. Книга 1: роман в 2 т

Тем, кому не стыдно жить в своей стране

От автора

Роман «Белый царь Иван Грозный» представляет собой литературно-художественное произведение, следовательно, исторические факты в нем тесно переплетены с авторским воображением. В текст включены персонажи вымышленные, но олицетворяющие те или иные сословия, сложившиеся на Руси в XVI веке. Здесь описаны и события, которые не запечатлены в истории становления Российского государства, но, следуя логике, могли иметь место на разных этапах периода царствования Ивана IV Васильевича.

Хочу отдельно заявить, что не имел ни малейшего намерения принизить чье-либо национальное достоинство и честь. Я уважаю право каждого человека принимать и исповедовать ту или иную веру.

В романе сознательно изменены названия некоторых городов, сел, деревень. В незначительной степени смещены даты событий, упрощены способы и порядок доставки грамот, донесений, сообщений с окраин в столицу государства. Это сделано исключительно в целях создания целостности произведения и облегчения восприятия читателем текста романа.

Консультант по вопросам истории – Пшенко Александр Владимирович, кандидат исторических наук, доцент, заведующий кафедрой Государственного университета управления.

Консультант по теологическим вопросам – протоиерей Дмитрий Гольцев, кандидат богословия.

Вступление

История России не знала правителя, который по своим заслугам перед государством мог бы сравниться с первым русским царем Иваном IV Васильевичем, представителем славной династии Рюриковичей. Кроме него и, пожалуй, последнего русского царя Николая II вряд ли найдется другой правитель великой Руси, на которого после его смерти было бы вылито столь же много грубой, циничной, грязной клеветы. Его имя стало воплощением страстного, в какой-то степени болезненно-навязчивого желания некоторых властителей более поздних времен, их придворных историков-летописцев, ну и, естественно, западных свидетелей кровавой тирании безумного православного монарха исказить правду об Иване IV.

Вот что писал в книге «Самодержавие Духа» митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн (Снычев):

«Решающее влияние на становление русоненавистнических убеждений «русской науки» оказали свидетельства иностранцев. Начиная с Карамзина, русские историки воспроизводили в своих сочинениях всю ту мерзость и грязь, которыми обливали Россию заграничные «гости», не делая ни малейших попыток объективно разобраться в том, где добросовестные свидетельства очевидцев превращаются в целенаправленную и сознательную ложь по религиозным, политическим или личным мотивам… С легкой руки Карамзина стало считаться признаком хорошего тона обливать эту эпоху черной краской».

Русский социолог, публицист и литературный критик второй половины XIX века, один из редакторов журналов «Отечественные записки» и «Русское богатство», по убеждению народник, близкий в конце семидесятых годов к революционно-террористической народнической организации «Народная воля», Николай Константинович Михайловский, не имевший никаких оснований симпатизировать русскому самодержавию, все же признавал:

«Наша литература об Иване Грозном представляет иногда удивительные курьезы. «Солидные историки», отличающиеся в других случаях чрезвычайной осмотрительностью, на этом пункте делают решительные выводы, не только не справляясь с фактами, им самим хорошо известными, а… даже прямо вопреки им: умные, богатые знанием и опытом люди вступают в открытое противоречие с самыми элементарными показаниями здравого смысла; люди, привыкшие обращаться с историческими документами, видят в памятниках то, чего там днем с огнем найти нельзя, и отрицают то, что явственно прописано черными буквами по белому полю».

Возникает вопрос, почему именно Иван Грозный стал мишенью для ядовитых стрел клеветы со стороны властителей страны и их историков?

Мы слышим в ответ рассуждения о загадочности, противоречивости первого русского царя, даже о мифическом раздвоении его личности. До определенного времени правление Ивана IV, одного из самых просвещенных монархов XVI века, якобы было блистательным, ознаменованным великими достижениями, поражавшими воображение и консервативных политиков западных держав, и надменных вельмож юго-восточных ханств. А после русский царь неожиданно меняется. Все тот же Карамзин представляет его кровавым безумцем, настоящим исчадием ада.

Однако вот что следует из описания всей эпохи правления Ивана IV митрополитом Иоанном (Снычевым):

«Обремененный делами Иван Грозный не знает иных утех, кроме совести мирной, кроме удовольствия исполнять свою обязанность; не хочет обыкновенных прохлад царских. Ласковый к вельможам и народу, любя, награждая всех по достоинству, щедростью искореняя бедность, а зло – примером добра, сей Богом урожденный Царь желает в день Страшного суда услышать глас милости: «Ты еси царь правды!» И ответствовать с умилением: «Се аз и люди яже дал ми еси Ты!».

Ответ же на заданный вопрос, по-моему, очевиден. Во-первых, Иван IV Васильевич Грозный за все время своего правления постоянно отстаивал интересы всего народа, а не отдельных боярских кланов. Понятно, что это не вызывало особого восторга у монархов и знати последующих поколений, включая и многих представителей современных чиновников, честнейших во всех отношениях, ставших новой знатью, новыми князьями и боярами.

Во-вторых, ни один из русских царей, правивших после Ивана Грозного, не сделал для родного государства больше, нежели он. Взять, к примеру, его реформы, действительно необходимые, продуманные, а главное, доведенные до логического завершения во благо всего российского общества. Величие Ивана Грозного, подлинное, а не надуманное, не давало покоя царственным особам. Признать заслуги Ивана IV означало расписаться в собственной несостоятельности и неспособности достичь того, чего в свое время добился первый русский царь. Куда проще принизить его значение в истории России, тем более что под рукой всегда имеются верноподданные историки, получавшие, кроме прочих благ, возможность на клевете сделать свою научную карьеру.

И они трудились на славу. В результате, по словам митрополита Иоанна (Снычева):

«Желание показать эпоху Ивана Грозного в наиболее мрачном свете превозмогло даже доводы здравого смысла, не говоря о полном забвении той церковно-православной точки зрения, с которой лишь и можно понять в русской истории хоть что-нибудь… Но, в отличие от историков, народ верно понял своего Царя и свято хранит его память».

В этой книге я попытался показать правление первого русского царя, основываясь главным образом на логике всех событий и деяний времен царствования Ивана Васильевича. Я ни в коем случае не претендую на истину в последней инстанции, а также прекрасно понимаю, какой негатив вызовет роман в среде придворных историков и их наставников. Но насколько удалась моя работа, решать только Вам, уважаемый читатель!

Глава 1. Загородная прогулка

Научи меня, Боже, любить

Всем умом Тебя, всем помышлением,

Чтоб и душу Тебе посвятить,

И всю жизнь с каждым сердца биеньем.

Научи Ты меня соблюдать

Лишь Твою милосердную Волю,

Научи никогда не роптать

На свою многотрудную долю.

Всех, которых пришел искупить

Ты Своею Пречистою Кровью,

Бескорыстной, глубокой любовью

Научи меня, Боже, любить!

Чудо сопровождает Россию сквозь века. В конце Х века вошли в купель святого крещения племена полян, древлян, кривичей, вятичей и иных славян. Вышел из купели – русский народ, в течение шести веков (с X по XVI) вдумчиво и сосредоточенно размышлявший о месте Святой Руси в мироздании, пока, наконец, в царствование Иоанна IV не утвердился в своем национально-религиозном мировоззрении. И все это вопреки обстоятельствам, возможностям, выгоде, расчету.

С этого «вопреки» и начинается Русская История.

Жарким июльским днем 1520 года от Рождества Христова, во времена правления великого князя Василия III, город покинули два всадника и двинулись по берегу Москвы-реки. По ярким цветным рубахам, сафьяновым сапожкам, вставленным в стремена породистых, мускулистых, ухоженных скакунов, всяк видел в них людей знатного происхождения. Они ехали медленно, неспешно переговариваясь. Величавая Москва-река несла рядом с ними чистые, светлые воды, играющие серебристыми солнечными бликами. По ней вниз по течению, к Оке, шли разные суда, сновали многочисленные лодки.

Всадники были молоды. Одному, Федору Колычеву, исполнилось только тринадцать лет, его товарищу, Дмитрию Ургину, – четырнадцать. Но они выглядели гораздо старше. В то время дети взрослели рано. Молодые люди покинули Москву, чтобы развеяться, подыскать удобное место и искупаться.