Птица у твоего окна - Гребёнкин Александр Тарасович
«Указательная стрелка», – мелькнуло у него в голове. – «Совсем в духе пиратов… Интересно!». Вспомнив о предупреждении спелеологов, он начал волноваться. Стрела уперлась в груду камней на дне. Освещая это место, Антон заметил, что камни сложены искусственно, человеческой рукой. Чувство близкой разгадки тайны охватило его. Он начал осторожно двигать камни. Для этого требовались усилия, ибо со временем камни словно срослись друг с другом.
Камни опадали на дно медленно, с глухим стуком, сотни пузырьков, серебристо блестя, поднимались кверху. Фонарь пришлось повесить на крюк, он светил слабее, зато руки были свободны. Под камнем обнаружился завернутый прямоугольный предмет. После его очистки, Антон распознал ящик, размером с небольшой чемодан. Антон аккуратно, как ювелир, поддел его. Даже в воде он казался тяжелым. Пришлось опутать его веревкой и осторожно поднимать за собой. После определенных усилий он достиг выхода из пещеры.
Поверхность моря казалась большим вогнутым зеркалом, в котором отражалось дно. Когда он появился из воды, Таня уже сидела в лодке, облаченная в купальник, и махала ему рукой.
– Я уже позавтракала, все тебя не дождусь. А ты все ныряешь, ныряешь… Что это ты тащишь?
– А ну ка, помоги. Здесь что-то интересное. Только осторожно.
Вдвоем с трудом затащили тяжелый ящик в лодку.
– Что это? Снаряды? – изумленно спросила Таня.
– Не думаю. Для снарядов он слишком невелик. Впрочем, сейчас узнаем.
Издалека доносился рокот катера.
Антон, оглянувшись, сказал, тяжело дыша:
– Это «Нептун» … Плывем к берегу!
***
Ящик был взломан не без труда. Крепкий, но ржавый замок был вынужден отступить под напором мускульной силы и тяжести тела. Крышка отворилась и под плотным слоем парусины и целлофана, запечатанного сургучом, они увидели бархатную накидку. Откинув ее, они онемели. Ящик был заполнен драгоценностями. Антон кое-как разбирался в драгоценных камнях. Здесь были бриллианты в золотых и серебряных оправах различной формы.
Словно глаза фантастических птиц сверкали желтые, зеленые, черные алмазы и красные рубины. Переливались голубым, фиолетовым, желтым и розовым цветами сапфиры. Радовали глаз травянистого оттенка изумруды. Блестели небесным цветом аквамарины. Золотые шестигранные бериллы казались хрупкими и нежными на Таниных ладонях. Здесь было множество других камней, вделанных в кольца, объединенных в бусы, блестевших в золотых и серебряных серьгах, колье, брошках… И все это пылало волшебными лучами в драгоценной горке, все это захватывало дух, вызывало оцепенение!
Первой опомнилась Таня.
– Боже, какая красота, – говорила она, перебирая драгоценности и не решаясь ничего на себя надеть. – Смотри, а эта… а вот это…, до чего же прекрасно!
Она неустанно показывала все, что попадалось ошарашенному Антону.
– Кто-то же собрал такие сокровища, – сказал он удивленно.
– А ты их нашел! Какая великолепная находка! Какая удача!
Таня решилась одеть роскошные бусы.
– Смотри, а мне идет, – воскликнула она, крутнувшись перед зеркалом. – Я теперь красивая? Тебе нравится?
Антон заметил на дне резную шкатулку, покрытую роскошной инструктацией. Открыл – там лежали искусно обработанные алмазы.
– Бог ты мой, какое богатство!
– Красота!
– О, это особенная красота. Слушай, я вот что думаю. Не это ли искали эти странные спелеологи?
– Они говорили о какой-то взрывчатке, снарядах.
– Может, не знали… А может говорили просто так, скрывая истинные намерения. Может кто-то из них проведал о кладе.
Весь этот день они провели в каком-то смятении, в котором перемешались сжатая радость и нарастающее беспокойство. Спелеологи плавали на своем «Нептуне» вокруг острова, ныряли, временами поглядывая в сторону коттеджа. Антон заметил, как на солнце блестели стекла бинокля. Он осторожно опустил на окна тяжелые шторы.
***
Вечером «Нептун» исчез. Видимо исследователи вернулись на свою базу, разочаровавшись в поисках. Антон и Таня сидели, обсуждая находку.
Таня говорила восторженно:
– Что ты волнуешься, Антон, ты представляешь, как мы теперь богаты. Можно воплотить в жизнь все наши мечты… Ну что ты молчишь? Разве ты не рад?
– Как-то неуверенно себя чувствую.
– Неужели думаешь отдать государству? Антон, извини, но я уже так устала от бедности, а тут такое богатство, как в сказке! Зачем нам их жалкие проценты!
– Я, Таня, боюсь этих сокровищ. Конечно, они мне нравятся и внутри души где-то я рад. Но одновременно чувствую и опасность.
– Какую опасность? Ну, брось их опять в море или отдай этим… лже – спелеологам. Согласись, это глупо… Не они, а мы первыми нашли клад! И он по праву принадлежит нам!
Антон не узнавал сияющую, блещущую глазами Таню. Но он прекрасно понимал ее.
– Конечно, они не спелеологи. Скорее всего, искатели кладов, а быть может даже преступники. Я уверен, они догадаются, и будут идти за нами по пятам. И, кроме того, не так легко и реализовать эти сокровища, превратить их в деньги.
– Но, наверное, что-то можно придумать, какой-то выход можно найти всегда.
– Главное, Таня, чтобы эти сокровища не заслонили нас друг от друга. В тебе сейчас говорили эмоции, в тебе говорил человек, уставший от серой, тусклой жизни. В тебе говорила женщина, жаждущая украшений, комфорта… А я все это пережил и пробую рассуждать трезво.
– Да не нужны мне украшения, приемы, виллы и автомобили – если это ты имеешь в виду, – горячо и серьезно сказала Таня. – Ведь если умно всем этим распорядиться, можно принести пользу не только себе, но и другим.
– Хорошо. Но как в нашей стране можно ими распорядиться?
– Во-первых, теперь уже как-то можно. Уже не то время, что было раньше. – Во-вторых, почему только в нашей стране? С такими средствами можно смело ехать куда угодно. Ты ведь так мечтал поездить по миру!
– Мысль хорошая… Здесь миллионы, хватит на десять жизней.
– Но откуда такие сокровища взялись в подводном гроте?
Антон задумался.
– Может немцы спрятали. В апреле-мае 1944 года, когда наши освободили Крым, кто-то не успел или не смог вывезти награбленное и спрятал в потайном месте, надеясь в будущем вернуться и воспользоваться… Но, видимо, так и не смог.
– А план остался…
– Или план или письмо какое-нибудь. Эти, которые на катере, проведали об этом, вот и ищут… Кто его знает, не сокровища ли это со знаменитой Янтарной комнаты?
– А еще, Антон, в ноябре двадцатого отсюда бежали белогвардейцы, – вспомнила Таня, выдвинув свою версию. – Вспомни Перекоп, Врангеля! Я когда-то фильм об этом видела. Может тогда кто-то спрятал.
– Может быть, хотя я больше склоняюсь к версии последней войны. Ящик неплохо сохранился, да и выглядит он современнее…
Антон, сев поближе, погрузил руки в сокровища. Они их сразу поглотили, хищно поблескивая кровавыми глазами….
– Кто его знает, сколько на них крови, преступлений, страданий.
– И вот теперь, кажется, они должны приносить добро. Ведь смотри, можно обеспечить не только себя, нам много не надо. Можно часть средств переводить в больницы, школы, какие-либо фонды! Ты, представляешь, у тебя своя студия. А я бы создала собственную школу…
Антон улыбнулся, обнял ее:
– Фантазерка ты моя!
– А я, хочу, чтобы фантазия стала былью!
***
Какие-бы разговоры не вызывали сокровища, но расставаться с ними не хотелось. Их блещущая красота манила и завораживала, обещая что-то грандиозное впереди, казалось, что с их помощью можно перевернуть весь мир. Антон ворочался и не спал ночью, в голову лезли разные мысли, варианты дальнейших поступков, взвешивая и, обдумывая их, Антон отбрасывал одни и тут же находил другие. Утром забылся тяжким сном, так и не найдя чего-либо оптимального. Чувство опасности все еще сидело внутри его и жгло медленным огнем.
Тане снился бал, роскошное платье, драгоценности. Сверкали колье, серьги, перстни… Легкая плавная музыка кружила ее, блистал трубами оркестр… Она улыбалась во сне. Так и проснулась с улыбкой.
