Борис Ляпунов - По следам Жюля Верна
Казалось, люди были на пороге новых открытий. Но внезапно дорога кончилась, и глухой гранитный массив преградил путь. Прибор показал, что дальше нет никакой пустоты, один сплошной камень. Это было так же странно и неожиданно, как и сама находка дворца.
Пока выбора не было: приходилось отправляться в обратный путь. Вездеход возвратился во дворец. При яркой вспышке осветительной бомбы были засняты все подробности его убранства. Не было возможности взять с собой хотя бы и тысячную долю экспонатов этого удивительного музея. В грузовом отсеке поместилось только несколько образцов древнего искусства одной из исчезнувших когда-то цивилизаций.
…С помощью разящего луча машина выбралась из ловушки-дворца и попала в огромное подземное море — такое большое, что, казалось, оно простирается чуть ли не под всем горным хребтом. В этом мрачном подземном бассейне путешественники не нашли ни малейших признаков жизни. Мертвое море с поднимающимися ядовитыми испарениями…
Наконец берег — такой узкий, что едва умещается машина. И опять длинный проход кончается стеной, опять тупик! Опять «крот» терпеливо сверлит породу, пробираясь на запад, И вот, несколько раз изменив направление, вездеход вышел, наконец, на поверхность. Экипаж снова увидел яркий свет солнца.
* * *Земля — богатейший музей, который хранит следы всей прошедшей истории планеты с тех отдаленнейших времен, когда на ней еще не было жизни. Здесь находят остатки растений и животных, погибших миллионы лет назад. Каждая геологическая эпоха и каждая эпоха человеческой истории имеют в «музее» свой отдел. И, углубляясь в землю, мы как бы спускаемся вниз по ступенькам веков и тысячелетий. Далеко не все знакомо людям в этом музее.
Уже первая подземная экспедиция вписала новые страницы и в науку о Земле и в историю Человека. Обнаружены следы неизвестной до сих пор культуры. Разведка недр наметила пути к сокровищам, которые раньше были недоступны нам.
Безмерно богата кладовая Земли! По существу мы хозяйничаем только в самых верхних ее этажах, берем лишь то, что не слишком трудно взять. Если же забраться немножко глубже, чем сейчас… Какие неисчерпаемые — этого слова здесь избегнуть нельзя! — богатства открылись бы перед разведчиками недр! Шахты в десятки километров, добыча огромных залежей ценных руд, минералов, редких элементов…
* * * * * *Покорение стихии
Вы помните это место из романа Жюля Верна:
— Мы поднимаемся?
— Нет, опускаемся!
Воздушный шар нес над океаном будущих робинзонов «Таинственного острова», Им пришлось сбросить весь балласт, срезать корзину и пролететь последний участок своего пути, уцепившись за сетку. Их шар был игрушкой ветров.
Герои другого романа Жюля Верна «Пять недель на воздушном шаре» пронеслись над всей Африкой и, не тратя балласта, свободно путешествовали по воздушным рекам.
Много лет прошло с тех пор, как вышли оба эти романа. Казалось бы, давно сдан в архив не только воздушный шар, но даже и управляемой аэростат — дирижабль. Кому нужны в век больших скоростей тихоходные, не послушные воле человека летательные аппараты? Разве можно сравнить сверхскоростной реактивный самолет с игрушкой ветра — воздушным шаром?
Но оказалось, что воздухоплавание рано еще хоронить. Стратостат первым повел осаду больших высот. Именно на нем в середине двадцатого века человек смог подняться на сорок километров ввысь. Почти двое суток продолжался этот необыкновенный высотный полет. И можно сказать, что тогда люди впервые всплыли на поверхность воздушного океана.
А несколько десятилетий спустя на воздушном же шаре был совершен другой перелет, который превзошел даже фантазию Жюля Верна. Уже не только над Африкой — куда дальше пронеслись отважные аэронавты, осуществившие…
Покорение стихии! Прежде чем покорить, надо изучить. Поэтому и состоялось путешествие по воздушным рекам.
…Когда-то давно на обложке одного популярного журнала читатели увидели интересную иллюстрацию. Под огромным воздушным шаром подвешена закрытая металлическая гондола — целый маленький домик. По бокам шара — два гигантских пропеллера. Внутрь шара уходит длинная труба, которая начинается от крыши гондолы. На крыше стоят трое людей в летной одежде: они, видимо, заняты какими-то наблюдениями. Один из приборов подвешен на тросах к гондоле.
Внизу — суровый горный пейзаж. Совсем рядом — белые клочки облаков. Блестит на солнце снег, лежащий на дальних хребтах. Воздухоплаватели бесстрашно держат путь над долинами и горами.
Что же это? Дирижабль? Тогда почему у баллона круглая форма? Или это воздушный шар? Тогда зачем ему винты? Перевернув страницу, читатель встречал знакомый заголовок
«Пять недель на воздушном шаре». И дальше следовал рассказ о том, как воплотилась в жизнь идея Жюля Верна.
Да, это воздушный шар. Но он может менять высоту не в результате подогрева газа в оболочке, как предлагал писатель-фантаст, а при помощи винтов. Без потери газа шар проплывет по воздушным рекам не десятки, а сотни часов, недели и даже месяцы. В закрытой гондоле есть все, что необходимо для жизни и работы на летающей обсерватории. В высотных костюмах люди могут выйти наружу, на крышу своего дома-гондолы.
Пассажиры шара не ищут следов экспедиции, затерявшейся в дебрях Африки, как было в романе Жюля Верна. У них другая задача: свободный дрейф в пятом океане. Они должны нанести на карту все прихотливые изгибы его течений. И, может быть, им удастся открыть новые, еще никому не известные воздушные потоки.
Химия дала прочные оболочки из пластмасс, заменившие прежнее прорезиненное полотно. Она снабдила аэронавтов новым горючим, не боящимся ни жара солнечных лучей, ни холода стратосферы, и воздушные винты, которые приводились в действие легким, но мощным мотором, могли бесперебойно работать на высотах.
Не приходится много говорить о герметической кабине. Она давно имелась на самолетах, подводных лодках и стратостатах. Впрочем, одно «но»: до этого полета никому еще не доводилось пробыть в наглухо закрытой коробке пять недель, а наши аэронавты могли, в случае необходимости, летать на больших высотах еще дольше.
B гондоле этого огромного воздушного шара оборудовали удобное жилье для членов экипажа — довольно просторную комнату. В ней койки, два кресла — перед пультом управления мотором и перед приборной доской, шкаф со скафандрами и парашютами, запасные баллоны с кислородом. Перед креслом одного из пилотов — радиостанция и фотоустановка. Есть аптечка, крошечная электрическая кухонька и «столовая» с откидными столиками и стульями. Энергию для освещения, обогрева, работы приборов, рации и для других нужд дают миниатюрные полупроводниковые батареи.
Было бы неинтересно рассказывать обо всех подробностях быта аэронавтов: он похож на быт космонавтов или исследователей больших глубин. Мы будем говорить лишь о том, что увидели и узнали они, пролетев почти над всей нашей планетой. Правда, они не открывали неведомых миров, им не пришлось садиться в глухих африканских дебрях и переживать приключения, подобные описанным Жюлем Верном. Но…
Из окна реактивного самолета, летящего с огромной скоростью и на огромной высоте, зачастую над сплошной пеленой облаков, трудно рассмотреть, что делается внизу. Лишь на экране радиолокатора появляются знакомые очертания карты земли.
Еще меньше смогут увидеть космонавты или жители внеземной станции. Для них наша планета — либо огромная тарелка, закутанная в одеяло облаков, либо подернутый дымкой голубоватый шар.
И даже с вертолета, даже с крошечного летающего диска, с любого из появившихся сейчас самолетов — больших и маленьких — нельзя обозреть поверхность Земли неторопливо, внимательно, снижаясь и поднимаясь на любую высоту.
А наши путешественники смогли наблюдать лицо планеты. Под ними прошла ожившая карта. Многое изменилось на ней. Там, где были раньше пустыни, появились цветущие оазисы. Некоторые реки повернуты вспять. Отступили полярные и девственные леса. Куски суши отвоеваны у океана, возникли новые озера и моря.
Однако обо всем этом лучше всего расскажут сами участники полета. Они выступят здесь все — на страницах путевого журнала. Мы лишь убрали некоторые подробности, а кое-где, наоборот, добавили (со слов участников) и связали отдельные отрывки между собой.
* * *…Ясное солнечное утро. Еще очень рано, и над летным полем стелется предрассветный туман. Здесь давались старты субстратостатам. Отсюда поднимались шары-платформы для запуска высотных ракет. На этой покрытой зеленой травой площадке приземлялись и с нее отправлялись в полет дирижабли. Сегодня же первые лучи восходящего солнца освещают стоящий посреди огромного поля не совсем обычный воздушный шар.
