Василий Теркин после войны - Юрасов Владимир Иванович

В ВАГОНЕ

Кто на полках, кто в проходе, Кто в уборной, а кто вроде Навесу в волнах махры — Вешают же топоры. Дети, бабы, полушубки, Сундуки, узлы, мешки, Храп и вонь вторые сутки… От вагонной от тоски Подрались бы мужики, Если б не было в народе, Если б не было в проходе На полу, как на панели, Парня в старенькой шинели. Жить в вагоне можно сутки, Можно больше, но порой Невтерпеж, когда б не шутки Парня в шапке фронтовой. Не прожить, как без махорки, От стоянки до другой Без хорошей поговорки Или присказки какой, Без тебя, Василий Тёркин, Наш товарищ и герой! А всего иного пуще Не прожить наверняка — Без чего? — Без правды сущей, Правды прямо в душу бьющей, Да была б она погуще, Как бы ни была горька. — В тесноте, да не в обиде — Равноправия пример… Не услышит, не увидит Никакой милицьонер! — Каждый ездит в третьем классе, Не для каждого купе, Третий класс, он ближе к массе, Первый класс — к ВКП(б). — Поездов таких нет в мире, Как у нас в СССР: Бег с препятствием к сортирам Для веселья пассажирам — Чем не спорт вам, например! На полу сидит сутулясь, Ноги где-то под скамьей… Тетка в страхе оглянулась, Шепчет: — Парень будто свой? — Вы, мамаша, не глядите — Это место не продам, Получил, как победитель, Только Сталину отдам. — Свой ли? — вновь переглянулись Пассажиры меж собой, — Свой, конечно, — улыбнулись, — Парень тот! Видать, что свой… Балагуру смотрят в рот, Слово ловят жадно, Правду режет, обормот, Весело и складно. За вагонною стеной Дождик непогодит, Хорошо, как есть такой Парень на проходе. И несмело у него Просят: ну-ка на ночь Расскажи еще чего, Василий Иваныч… — Нет, ребята, спать пора, Начинай стелиться, Может вдруг мне до утра Что-нибудь приснится? Будто я в купе с женой, На столе мадера, Будто нету надо мной Милиционера… Будто по Москве брожу, Наряжен по моде, В Кремль с ребятами хожу На прогулку вроде… Доброй ночи, третий класс. Спит, наверно, первый, Правда, классов нет у нас, Но зато есть стервы. Спите крепко, земляки. Если нет подушек, Подложите кулаки Крепкие под уши. Отсыпайся, третий класс, Отсыпайся вволю, Будет станция у нас — Поменяться ролью. Спите крепко, земляки, Берегите нервы, Пригодятся кулаки Разгонять класс первый. «Баю-баюшки», — поет Мать на верхней полке. Помолившись за народ, Спать ложится Тёркин. И шинельку подтянул, Укрывая спину, Чью-то тещу помянул, Печку и перину. От уборной след сырой, Аромат знакомый, На полу сыром герой Спит себе, как дома. И не видно, чтобы он Удручен был этим, Чтобы сон ему не в сон, Что-нибудь на свете. Спит, хоть голоден, хоть сыт, С земляками в куче, Слать за вечный недосып, Спать в запас приучен.

ПРО ГАРМОНЬ

Скучно-скучно у крылечка, Зевота карёжит рты, — Хоть бы, Тёркин, ты словечко Подпустил от зевоты. Не меняя скучной позы, Отвечает Тёркин мой: — Ну, и жизнь: во всем колхозе Нет гармошки ни одной. Далеко над темным лесом Первых звезд мерцает свет, Никакого интереса Жить в колхозе парням нет. — Стало быть, шабаш, ребята… — От тоски подохнешь здесь… Только кто-то вдруг из хаты Говорит: — Гармонь-то есть… Слышат парни: голос кроткий, Видят: бледное лицо, Видят: что-то Марья-тётка Подает им на крыльцо. Подает в футляре Марья Им трехрядную гармонь, Но молчат смущенно парни, Будто кто сказал: не тронь. Знали парни, что гармошку Тётка годы берегла, Берегла и всё Тимошку, Всё сынка с войны ждала. Знали, плачет сиротина По ночам над ней в избе, Гладит ласково, как сына, Горько жалуясь судьбе. Хорошо играл когда-то На гармони Тимофей… — Ничего, бери, ребята, Ведь гармонь не виновата, Что ж ей ждать… Бери, Бог с ней. И с неловкою улыбкой Тёркин взял гармонь из рук, Словно тётку он ошибкой, Нехотя, обидел вдруг. Сел, ссутулился немножко, Будто кто вздохнул в мехах, И вдруг стала та гармошка Оживать в его руках. Позабытый деревенский Вдруг завел, глаза закрыв, Стороны родной смоленской Грустный памятный мотив. И от той гармошки старой, Что осталася одна, Как-то вдруг теплее стало На крылечке у окна. И от хат — уже стемнело — Шел народ, как на огонь. И кому какое дело — Кто играет, чья гармонь! А гармонь зовет куда-то, Далеко легко ведет, Ах, какой вы все, ребята, Ах, какие ж вы, девчата, Молодой еще народ! Я не то еще сказал бы, Про себя поберегу, Я не так еще сыграл бы — Жаль, что лучше не могу. Разговаривают пальцы — Надо помощь скорую. — Знаешь, брось ты эти вальсы, Дай-ка ту, которую… Тёркин сдвинулся немножко, Оглянулся молодцом, И как-будто ту гармошку Повернул другим концом. И забыто — не забыто, Чья гармонь, где сын, где мать, Где и кто лежит убитый, И кому еще лежать. И кому еще живому По земле траву топтать, И кого во век до дому Не дождется чья-то мать… Плясуны, за парой пара, С места кинулися вдруг. Засмеялись девки парням, Завертелся тесный круг. — Веселей нажмите, дамы! — На носки не наступать! И бежит шофер тот самый, Опасаясь опоздать. Растолкал, что с танца сбились, Замешался тесный круг, Крикнул так, что раступились: — Дайте мне, а то помру! И пошел, пошел работать, Наступая и грозя, Да как выдумает что-то, Что и высказать нельзя. Удивленные девчонки Прижимаются к избе. Прибаутки, поговорки Сыпет под ноги себе. Подает за штукой штуку: — Эх, жаль, что нету стуку, Эх, друг, Кабы стук, Кабы вдруг Мощеный круг! Кабы тапочки отбросить, Подковаться на каблук, Припечатать так, чтоб сразу Каблуку тому каюк! А гармонь ведет куда-то. Далеко, легко зовет, Нет, какой же вы, ребята, Удивительный народ. Хоть бы что ребятам этим, Позабыт колхоз и стон, Позабыто всё на свете — Хоть бы что — гудит гармонь. Я не то еще сказал бы, — Про себя поберегу, Я не так еще сыграл бы, — Жаль, что лучше не могу. Я забылся на минутку, Заигрался на ходу, А теперь другую шутку Про иное заведу. — Эх, играй, играй, гармошка, Чтоб на зависть соловью, Я колхозные частушки Под гармошку вам спою. Если б не было жены, Не было бы тещи: Если б не было колхоза, Не ходил бы тощим. Если б не было земли, Не было бы неба, Госпоставки отвезли И сидим без хлеба. Если б не было тюрьмы, Если б не милиция, Разговаривали б мы С радостными лицами. Скоро, скоро Троица, Наш колхоз накроется… Лопухом и лебедой — Передохнем все весной. Наш шофер за кучера — Замучило горючее: Запряг пару лошадей — Погоняй, брат, поскорей. Выйду в поле, в огород, Помолюся за народ, Чтоб цвели, росли картошки, Чтоб не вытянули ножки Не грусти, моя гармошка, Разливайся соловьем, Не останется картошки — Госпоставки отдаем. Разгулялся ветер в поле И зовет с собой, зовет, От колхозной нашей доли Я сорвуся на завод. На заводе Машу встречу, Мне расскажет обо всем, И однажды в теплый вечер Мы с завода удерем. Где-то есть в лесу полянка, Себе выроем землянку, Перетерпим, перетрем И счастливо заживем. Воевали, воевали, А теперь заплакали, То свободу обещали, А теперь заакали. Говорят, опять война — Мое сердце радо: Сталина сожрет она — Так ему и надо. Эх, калина-калина, Нам не надо Сталина, Нам не надо ВКП, Жить хотим мы по себе. Песня спета до конца, Милые приятели, Вспомните «вождя-отца» И пошлите к матери. *** — Ну, и Тёркин, ну, и малый, И в кого ты удался, Только мать, наверно, знала… — Я от тетки родился. — Тёркин-теткин, ёлки-палки, Сыпь еще на зло врагу! — Не могу. Таланта жалко. На потом поберегу. Песни разные на выбор, Часть оставлю про запас. — И на том тебе спасибо. — На здоровье. В добрый час.