Средневековье и Просвещение в цитатах и афоризмах - Коллектив авторов -- Афоризмы
Ходьба оживляет и воодушевляет мои мысли. Оставаясь в покое, я почти не могу думать; необходимо, чтобы мое тело находилось в движении, тогда ум тоже начинает двигаться.
Ходьба и движение способствуют игре мозга и работе мысли.
Расходуйте свои силы осторожнее, чтобы впоследствии сделать больше, но остерегайтесь когда-либо делать меньше.
Почти во всех делах самое трудное — начало.
Чем меньше люди знают, тем обширнее кажется им их знание.
Без движения жизнь — только летаргический сон.
Главные движущие силы, которые заставляют людей действовать, если их хорошенько рассмотреть, сводятся к двум: сластолюбию и тщеславию; если вы отнимете у первого то, что принадлежит второму, то обнаружите при окончательном рассмотрении, что все сводится почти что к одному только тщеславию.
Всякий праздный гражданин является вором.
По-моему, праздность не меньшее зло среди людей, чем одиночество. Ничто так не угнетает ум, ничто не порождает столько мелочности, сплетен, беспокойства, как постоянное пребывание вместе, лицом к лицу друг с другом в четырех стенах, когда все занятия сводятся к беспрерывной болтовне.
Знать хорошее важнее, чем знать многое.
Важно знать не то, что есть, а то, что полезно.
Из доступных нам знаний иные ложны, другие бесполезны, третьи служат пищей для гордости того, кто ими обладает. Лишь незначительное число тех, которые действительно способствуют нашему благополучию.
Первоначальное воспитание важнее всего, и это первоначальное воспитание, бесспорно, принадлежит женщинам.
Много рассуждают о качествах хорошего воспитания. Первое, которое я потребовал бы от него, — а оно предполагает и много других — это не быть человеком продажным.
Воспитание человека начинается с его рождения; он еще не говорит, еще не слушает, но уже учится. Опыт предшествует обучению.
Никогда не следует прежде времени рассуждать с детьми о высоких материях, резонерствовать. Ничего нет пошлее детей, с которыми резонерствовали. Рассудок развивается после всех других способностей, и начинать с него — значит, начинать с конца. Если бы причины, резоны всех вещей были понятны детям, тогда их нечего было бы и воспитывать.
Родина не может существовать без свободы, свобода без добродетели, добродетель без граждан. У вас будет все, если вы воспитаете граждан; без этого у вас все, начиная с правителей государства, будут лишь жалкими рабами. Однако воспитать граждан — дело не одного дня; и чтобы иметь граждан-мужей, нужно наставлять их с детского возраста.
Истинное воспитание состоит не столько в правилах, сколько в упражнениях.
Величайшая ошибка при воспитании — это чрезмерная торопливость.
Час работы научит большему чем день объяснений, ибо если я занимаю ребенка в мастерской, его руки работают в пользу его ума: он становится философом, считая себя только ремесленником.
Никакие учителя не понадобились тем, кому природою было предназначено создать школу. Бэконы, Декарты и Ньютоны — эти наставники человеческого рода сами не имели никаких наставников; и какие педагоги привели бы их туда, куда вознес этих людей их могучий гений?
Вовсе не обязательно делать из человека философа прежде, чем делать из него человека.
С первой минуты жизни надо учиться быть достойными жить.
Скучные уроки годны лишь на то, чтобы внушить ненависть и к тем, кто их преподает, и ко всему преподаваемому.
Если вы хотите воспитать ум вашего ученика, воспитывайте силы, которыми он должен управлять. Постоянно упражняйте его тело; делайте его здоровым и сильным; пусть он работает, действует, бегает, кричит; пусть всегда находится в движении; пусть будет он человеком по силе, и вскоре он станет им по разуму… Если мы хотим извратить этот порядок, то произведем скороспелые плоды, в которых не будет ни зрелости, ни вкуса и которые не замедлят испортиться: у нас будут юные ученые и старые дети.
Наши истинные учителя — опыт и чувство.
Великий секрет воспитания — в уменье добиться того, чтобы телесные и умственные упражнения всегда служили отдыхом одни для других.
Люди испорчены; они могли быть еще хуже, если бы имели несчастье родиться учеными.
Состояние размышления — это уже состояние почти противоестественное, а человек, который размышляет, — это животное извращенное.
Разум человеческий многим обязан страстям, которые, по общему признанию, также многим ему обязаны.
Науки и искусства обязаны своим происхождением нашим порокам; мы бы меньше сомневались в их достоинствах, если бы своим происхождением обязаны они были нашим добродетелям… Не будь людской несправедливости, зачем понадобилась бы нам юриспруденция? Что сталось бы с историей, если бы не было ни тиранов, ни войн, ни заговорщиков?.. Неужто мы созданы для того, чтобы умереть прикованными к краю колодца, в котором скрылась истина? Одно только это соображение должно было с первых шагов отпугнуть всякого человека, который всерьез стремился бы просветиться, изучая философию.
Язык ума будет услышан, если он проходит через сердце.
Из всех способностей человека разум, представляющий собою объединение всех других, развивается труднее всего и позже всего.
