Средневековье и Просвещение в цитатах и афоризмах - Коллектив авторов -- Афоризмы
Льстец льстит только потому, что он невысокого мнения ни о себе, ни о других.
Наказанный преступник — это пример для всех негодяев, невинно осужденный — это вопрос совести всех честных людей.
Что такое льстец? Это гибкий и снисходительный ум, который раболепно улыбается при каждом вашем взгляде, вскрикивает при каждом вашем слове и рукоплещет всем вашим действиям.
Глупцы читают книгу и ничего не могут в ней понять; заурядные люди думают, что им все понятно; истинно умные люди иной раз понимают не все, запутанное они находят запутанным, а ясное — ясным. Так называемые умники изволят находить неясным то, что ясно, и не понимают того, что очевидно.
Если книга возвышает душу, вселяя в нее мужество и благородные порывы, судите ее только по этим чувствам: она превосходна и создана рукой мастера.
Если бедность — мать преступлений, то недалекий ум — их отец.
Свобода — это не праздность, а возможность свободно располагать своим временем и выбирать себе род занятий, короче говоря, быть свободным — значит, не предаваться безделью, а самолично решать, что делать и чего не делать. Какое великое благо такая свобода!
Когда человек, не предубежденный в пользу своей страны, сравнивает различные образы правления, он видит, что невозможно решить, какой из них лучше: в каждом из них есть свои дурные и свои хорошие стороны. Самое разумное и верное — счесть наилучшим тот, при котором ты родился, и примириться с ним.
У подданных деспота нет родины. Мысль о ней вытеснена корыстью, честолюбием, раболепством.
Скромность так же нужна достоинствам, как фигурам на картине нужен фон: она придает им силу и рельефность.
Человек с большими достоинствами и большим умом, которые признаны всеми, не безобразен, если имеет даже уродливые черты лица: безобразие, хотя бы оно и было, не производит впечатления.
Щедрость состоит не столько в том, чтобы давать много, сколько в том, чтобы давать своевременно.
Человек трусливый, потерявший всякий стыд, может согласиться на всякую гадость.
Признательность за услугу уносит с собой немалую долю дружеского расположения к тому, кто сделал нам добро.
Если человек помог тому кого он любил, то ни при каких обстоятельствах он не должен вспоминать потом о своем благодеянии.
Нет на свете излишества прекраснее, чем излишек благодарности.
Пусть каждый старается думать и говорить разумно, но откажется от попыток убедить других в непогрешимости своих вкусов и чувств: это слишком трудная затея.
Самое изысканное удовольствие состоит в том, чтобы доставлять удовольствие другим.
Нам следует искать расположения тех, кому мы хотим помочь, а не тех, от кого ждешь помощи.
Чем больше наши ближние похожи на нас, тем больше они нам нравятся: уважать кого-то — это, по-видимому, то же самое, что приравнивать его к себе.
Не следует судить о человеке по лицу — оно позволяет лишь строить предположения.
Не столько ум, сколько сердце помогает человеку сближаться с людьми и быть им приятным.
Люди, украшенные достоинствами, сразу узнают, выделяют, угадывают друг друга; если вы хотите, чтобы вас уважали, имейте дело только с людьми, заслуживающими уважения.
Кто после разговора с вами бывает доволен собою и своим умом, тот и вами вполне доволен.
С теми хитрецами, которые прилежно слушают и мало говорят, говорите еще меньше, а если уж вам приходится говорить много, старайтесь ничего не сказать.
Талантом собеседника отличается не тот, кто охотно говорит сам, а тот, с кем охотно говорят другие.
Люди слишком мало дорожат случаем доставить радость ближнему.
Вы думаете, что этот человек одурачен вами, а если он притворяется одураченным, то кто больше одурачен: он или вы?
Люди в большинстве случаев сперва гневаются, потом наносят обиду, некоторые же поступают наоборот: сначала оскорбляют, потом сердятся.
Прийти к заключению, что иные люди не способны мыслить здраво, и заранее отвергнуть все, что они говорят, сказали и скажут, — значит избавить себя от множества бесполезных споров.
Ключ к сердцу человека — сочувствие страстям, поглощающим его душу, или сострадание к недугам, снедающим его тело.
Приятно бывать в обществе людей, когда к этому побуждают нас лишь дружеская склонность и уважение; тягостно искать с ними встречи, когда ждешь от них услуг: это значит набиваться на дружбу.
Кто умеет внушить, что он не очень хитер, тот уже далеко не прост.
Доверие — первое условие дружбы.
Не слишком хороший характер у того, кто нетерпим к дурному характеру ближнего: будем помнить, что в обращении требуется и золото, и разменная монета.
Нельзя далеко идти в дружбе, если друзья не расположены извинять друг другу небольшие недостатки.
Мы преисполнены
