37 французских философов, которых обязательно надо знать - Ирина Анатольевна Мудрова

Свобода состоит в том, чтобы зависеть только от законов.

Секрет искусства в том, что оно исправляет природу.

Сколько нелепостей говорится людьми только из желания сказать что-нибудь новое!

Скромность – знаменитейшее достоинство, если ты знаменит.

Слабость с обеих сторон – такова, как известно, особенность всех ссор.

Слезы – молчаливый язык горя.

Слезы – это немая речь.

Страсти – это ветры, надувающие паруса корабля; иногда они его топят, но без них он не мог бы плавать.

Словарь – это вселенная в алфавитном порядке. Собственно говоря, словарь есть книга в самом широком значении слова. Все другие книги содержатся в ней: суть в том, чтобы извлечь их из неё.

Случаи делать зло представляются по сто раз в день, а случаи делать добро – один раз в год.

Случай – это ничто. Случая не существует. Мы назвали так действие, причину которого мы не понимаем. Нет действия без причины, нет существования без основания существовать. Это первый принцип всех истинных философов.

Сомнение есть правило, которого следует часто придерживаться в истории, и в философии.

Сообщайте потомству только то, что достойно потомства.

Суеверие в обществе то же, что трусливые в войске: они сами чувствуют и возбуждают в других панический ужас.

Соперничество – пища для гения.

Социальное равенство – это наиболее естественная и наиболее химерическая идея… На нашей несчастной планете люди, живущие в обществе, не могут не разделяться на два класса – на богатых, которые распоряжаются, и бедных, которые служат.

Способ нагнать скуку состоит в том, чтобы говорить решительно всё.

Старый поэт, старый любовник, старый певец и старый конь никуда не годятся.

Суди о человеке больше по его вопросам, чем по его ответам.

Судьба нации часто зависит от хорошего или плохого пищеварения премьер-министра.

Суеверие – самый страшный враг человеческого ума.

Счастье есть лишь мечта, а горе реально.

Твёрдость есть применение мужества ума, она предполагает просвещённую решимость. Упрямство, напротив, предполагает ослепление.

Теории подобны мышам: они проходят через девять дыр и застревают в десятой.

Титулы не играют никакой роли для потомства. Имя человека, совершившего великие дела, внушает больше уважения, чем все эпитеты.

Только слабые совершают преступления: сильному и счастливому они не нужны.

Торжество разума в том и состоит, чтобы уживаться с людьми, не имеющими его.

Фанатизм по отношению к суеверию – то же, что бред по отношению к лихорадке, что бешенство по отношению к гневу.

Тот, кто не ведёт себя соответственно своему возрасту, всегда расплачивается за это.

Тот, кто служит хорошо своей стране, не нуждается в знатных предках.

Труд освобождает нас от трех великих зол: скуки, порока и нужды.

Труд часто является отцом удовольствия.

Угрызения совести есть единственная добродетель, остающаяся у преступников.

Успехи науки – дело времени и смелости ума.

Хорошее подражание – самая безупречная оригинальность.

Хорошие характеры, как и хорошие сочинения, не столько поражают вначале, сколько под конец.

Холодные остроты, плоская двусмысленность, шутки, балагурство и фальшивый смех, принимаемый за веселье, составляют блеск общества. Таким образом, бессмысленная и пошлая толпа пользуется временем, которое улетает.

Христианство и разум несовместимы.

Человек – существо самое жалкое, имеющее несколько часов отдыха, несколько минут удовлетворения и длинный ряд дней страданий в своей жизни.

Чем более читаете не размышляя, тем более уверяетесь, что много знаете, а чем более размышляете читая, тем яснее видите, что знаете ещё очень мало.

Человек родится, чтобы жить в судорогах беспокойства и летаргии скуки.

Язык имеет большое значение ещё и потому, что с его помощью мы можем прятать наши мысли.

Честь – это бриллиант на руке добродетели.

Это странное понятие чести – пустой призрак, принимаемый за добродетель, это любовь к славе, а не к справедливости, боязнь упрёка, а не порока. Любите добродетель, не ища её блеска; честь – в сердце.

Я все ещё люблю жизнь. Эта нелепая слабость, может быть, одна из самых роковых наших недостатков: ведь ничего не может быть глупее, чем желание беспрерывно нести ношу, которую хочется сбросить на землю, быть в ужасе от своего существования и влачить его.

Гольбах Поль-Анри

1723–1789

Гольбах внёс значительный вклад в Энциклопедию. Он был деятельным сотрудником Д. Дидро и Ж. Д’ Аламбера. Его перу принадлежат многие статьи по вопросам политики, религии, естествознанию, общественной морали.

Гольбах широко известен как автор многочисленных атеистических произведений, в которых, часто с иронией, критиковал как религию вообще, так и имеющих к ней отношение людей.

Всякий, кто серьёзно задумается над религией и её сверхъестественной моралью, кто трезво взвесит все её преимущества и недостатки, сможет убедиться, что религия и её мораль вредны человечеству и, во всяком случае, противоречат природе человека.

Религия есть не что иное, как искусство занимать ограниченный ум человека предметом, которого он не в состоянии понять.

Страх всегда был и будет самым верным средством обмана и порабощения людей.

Священники скоро заметили, что, работая на богов, они работали на себя, что они могут невозбранно приложить руки к дарам, обетам и жертвам, приносимым существам, которые никогда не предъявляли требований на все эти вещи.

В вопросах религии людей можно назвать взрослыми детьми.

Делать счастливыми других – вот самый верный способ стать счастливым в этом мире; быть добродетельным – значит заботиться о счастье себе подобных.

Некий шутник правильно заметил, что «истинная религия всегда та, на чьей стороне государь и палач.»

Гольбах

Религия утешает лишь тех, кто не способен охватить её в целом; туманные обещания наград могут соблазнить только тех людей, которые не в состоянии задуматься над отвратительным, лживым и жестоким характером, приписываемым религией богу.

Самое недостоверное во всякой религии – это её основа.

Мораль не имеет ничего общего с религией. Религия не только не служит основой морали, но скорее враждебна ей. Истинная мораль должна быть основана на природе человека. Мораль религиозная всегда будет зиждиться только на химерах и произволе тех людей, которые наделяют Бога языком, часто в корне противоречащем и природе, и