Антология №1. Безумные сказки Андрея Ангелова - Андрей Ангелов
Заместитель командира части – вальяжный майор Косяков.
Гоголев — суровый подполковник, хозяин кабинета. Он сурово поправил:
— Я тебе не приказывал кашлять, капитан.
— Простите… — Андрюшкин преданно взглянул на начальника. — Иванов, Петров, Сидоров въехали на небо сразу. Раненный Брат Иванова отвезён в госпиталь…
— Разрешите? – как в школе поднял руку Косяков, вставая.
— Разрешаю.
— Брат Иванова отбросил копыта, — меланхолично сказал Косяков. – Наш медик части установил, что пуля прошла в сантиметре от печени. Однако госпитальный врач увидел, что пуля пробила печень. Брат Иванова поздоровался с ангелами ещё в части, просто наш медик не вкурил. Парню не повезло, как и брату… — майор грустно сел.
— Кстати, о везении! — подпрыгнул капитан Андрюшкин. – Одному из убийц помогает Госпожа удача. Короче, ребята, как-то раз был такой прикол… — он широко улыбнулся.
— Андрюшкин, убери идиотскую улыбку! – напыжился Гоголев. – И не забивай нам мозг всякой мистической ерундой. По сути!
Капитан немедленно вытянул руки по швам, и гаркнул:
— Виноват! Спешу доложить, что бойню устроили Баев и Клюев. Оба сибиряки, отслуживавшие по три месяца.
— Причины?
— Думаю о них… Видите ли, товарищ подполковник, личными отношениями бойцов я сильно не интересовался. Но… — Андрюшкин неловко пошарил по лицам офицеров, ища помощи.
— Стопудовая причина – это «дедовщина»! – продекламировал Косяков.
Капитан искупал майора в своей признательности. Тот приосанился и стал набивать косяк.
— Угу… — изрек Гоголев, поднимаясь со зловещим видом.
Активин и Пассив в страхе обнялись. Косяков делал вид, что занят свой папироской, а Андрюшкин непроизвольно сделал шаг назад – к выходу.
— Скоро здесь будет расстрельная комиссия по изучению причин бойни! Из Столицы, мать вашу! – зарычал Гоголев. — И комиссия причины найдёт! Как мы все понимаем, на солдатиков комиссии плевать, но на общественное мнение она плевать не может. – Подполковник пристальными глазами ощупал офицеров. – Короче, сейчас каждый командир чешет в свою роту и проводит беседу с личным составом. Неуставных отношений у нас нет, и никогда не было… Ясно?!
— Товарищ подполковник, — осторожно встрял Хомяков. – А если поганцам приспичит бабахнуть из орудия? Против пушки не помогут и бронежилеты.
— В каком смысле – из пушки!?
Андрюшкин шагнул вперед и отчитался, вскинув руку к виску:
— Товарищ подполковник, мои дезертиры угнали танк!
Гоголева обуяла всеобъемлющая печаль:
— Я ничего не знал про танк...
— Зато теперь знаете, — небрежно обронил Косяков, слюнявя папироску.
— Драные киллеры не просто угнали танк, — дополнил Активин.
— Они вынесли ворота части, а потом уже удрали, — добавил Пассив.
— И куда? – совсем растерялся Гоголев.
Ответом ему было молчаливое недоумение офицеров.
2. До-свидос
— Пока, Тимон!
— Бывай, Валера!
Прощание дезертиров произошло на Тёплом стане, между двумя местными ТЦ. Незадолго до этого они поймали на Можайском шоссе машинку, которая и довезла их до нужного места по МКАДу. Впрочем, конечным пунктом мог быть любой другой район Москвы, но молодые люди в столице не были ни разу и приехали туда, куда (собственно) ехала попутка. Угнанный танк и армейскую форму ребята оставили недалеко от Можайки, в лесу. Там же, в лесу, и переоделись. Однако автоматы и вещевые мешки не бросили. Оружие – было начинено боевыми патронами, а вещмешки – были под завязку набиты денежными банкнотами. Ситуацию в деталях знали только они сами, и трупы двух гражданских, валяющихся в лесополосе на Можайском шоссе.
Клюев и Баев разошлись в разные стороны – каждый к своему ТЦ. На армейские автоматы никто не обращал внимания. А если и обращал, то в следующее мгновение забывал об этом.
3. На смех пробило бедолагу…
На территорию армейской части, через ворота без ворот, проехал танк и деловито зафырчал вглубь двора. За действием, со злобной гримасой, наблюдал Гоголев — из окна кабинета.
В кабинете возник майор Косяков. Он залихватски отдал честь и заорал в задумчивый затылок начальника:
— Николай Николаевич! Танк притаранили назад!
— Вот не надо мне орать под ухо об очевидных для меня вещах, — скривился Гоголев, отворачивая затылок к окну. Взору майора предстала мрачная усмешка подполковника.
Косяков сосредоточенно икнул. Добавил несколько развязно:
— Возле танка нашли два гражданских трупа. Абсолютно голые, даже без исподнего, — заместитель вдруг заливисто захохотал.
— Что за чёрт?! – подполковник отлепил зад от подоконника и взял майора за грудки. – Почему ты ржешь, сукин сын!?.. Скажи, что это смешно, твою мать, давай-ка, скажи!..
Косяков таращил недоуменный взгляд. Он выдал, как само собой разумеющееся:
— Виноват, но… Я не понимаю, зачем с трупов сняли исподнее?.. Наша доблестная армия каждому солдату выдает по законной паре труселей! Какого хрена чужие? Лично я бы никогда не надел…
Гоголев отпустил китель зама. Пожевал хмурые губы. Сел за стол. Изрёк, морщась:
— Значит, дезертиры грохнули гражданских ради шмоток.
Майор следил за командиром пустыми глазами. Гоголев закурил и инертно сказал:
— Скоро в этом кабинете нарисуется человек из военной прокуратуры. – Он выпустил несколько проникновенных колец дыма из носа. — Сергей Сергеич, откуда у сопляков такая жажда крови? Я догоняю, если б солдаты просто удрали. Такие побеги я видел много раз… Но дезертиры грохнули уже шесть человек, и – по ходу – это не предел! Как смотреть в материнские глаза покойников, как оправдаться перед Законом, что скажет президент?!..
Пустые глаза Косякова обволокла ироничная пелена.
— Ну, вы Пафосом-то сильно не машите! Обломаете ненароком…
Реакцию Гоголева опередило появление Андрюшкина, который прямо-таки ворвался в кабинет.
— Разрешите обратиться, товарищ подполковник?! – эту фразу капитан кричал всё то время, пока порхал от порога к командирскому столу.
— Андрюшкин, ты похож на толстого неуклюжего мотыля, — громыхнул новым взрывом внезапного хохота Косяков. – Ой, мля, не могу… — майор совсем не степенно покинул кабинет.
Капитан проводил его сочувствующей улыбкой. Сказал просто:
— Опять Сергей Сергеич шикарно курнул!
— Чего курнул!?.. – не въехал Гоголев.
— Анаши. На смех пробило бедолагу… Так разрешите кое-что спросить?..
Делать пародию на пародию – это не смешно. Мягко говоря… Гоголев провёл рукою по охреневшему лбу:
— Разрешаю.
— Догадайтесь: как я узнал, что гражданских на Можайке порешили именно мои бойцы? – жизнерадостно подпрыгнул капитан.
