37 французских философов, которых обязательно надо знать - Ирина Анатольевна Мудрова
Страсть часто превращает умного человека в глупца, но не менее часто наделяет дураков умом.
Страстям присущи такая несправедливость и такое своекорыстие, что доверять им опасно и следует их остерегаться даже тогда, когда они кажутся вполне разумными.
Судьба все устраивает к выгоде тех, кому она покровительствует.
Судьба исправляет такие наши недостатки, каких не мог бы исправить даже разум.
Судьбу считают слепой главным образом те, кому она не дарует удачи.
Существует такая степень счастья и горя, которая выходит за пределы нашей способности чувствовать.
Существуют разные лекарства от любви, но нет ни одного надёжного.
Счастливые люди неисправимы: судьба не наказывает их за грехи, и поэтому они считают себя безгрешными.
Счастье любви заключается в том, чтобы любить; люди счастливее, когда сами испытывают страсть, чем когда её внушают.
Суждения наших врагов о нас ближе к истине, чем наши собственные.
Счастье и несчастье мы переживаем соразмерно нашему себялюбию.
Счастье и несчастье человека в такой же степени зависят от его нрава, как и от судьбы.
Так же легко обмануть себя и не заметить этого, как трудно обмануть другого и не быть изобличённым.
Те, кому довелось пережить большие страсти, потом всю жизнь и радуются своему исцелению, и горюют о нем.
Терзания ревности – самые мучительные из человеческих терзаний и к тому же менее всего внушающие сочувствие тому, кто их причиняет.
Только стечение обстоятельств открывает нашу сущность окружающим и, главное, нам самим.
Только у великих людей бывают великие пороки.
Только умея слушать и отвечать, можно быть хорошим собеседником.
Тот, кого разлюбили, обычно сам виноват, что вовремя этого не заметил.
Тот, кто думает, что может обойтись без других, сильно ошибается; но тот, кто думает, что другие не могут обойтись без него, ошибается ещё сильнее.
Тот, кто излечивается от любви первым, – всегда излечивается полнее.
То, что мы принимаем за добродетель, нередко оказывается сочетанием корыстных желаний и поступков, искусно подобранных судьбой или нашей собственной хитростью; так, например, порою женщины бывают целомудренны, а мужчины – доблестны совсем не потому, что им действительно свойственны целомудрие и доблесть.
То, что люди называют обыкновенно дружбой, – в сущности, только союз, цель которого обоюдное сохранение выгод и обмен добрых услуг, самая бескорыстная дружба – не что иное, как сделка, при которой наше самолюбие всегда рассчитывает что-нибудь выиграть.
То, что мы принимаем за благородство, нередко оказывается переряженным честолюбием, которое, презирая мелкие выгоды, прямо идёт к крупным.
Трусы обычно не сознают всей силы своего страха.
Тщеславие заставляет нас поступать противно нашим вкусам гораздо чаще, чем требование разума.
У великих людей презрение к смерти вызвано ослепляющей их любовью к славе, а у людей простых – ограниченностью, которая не позволяет им постичь всю глубину ожидающего их несчастья и даёт возможность думать о вещах посторонних.
Тщеславие, стыд, а главное, темперамент – вот что обычно лежит в основе мужской доблести и женской добродетели.
У большинства людей любовь к справедливости – это просто боязнь подвергнуться несправедливости.
Уверенность в себе составляет основу нашей уверенности в других.
Уклонение от похвалы – это просьба повторить её.
У людских достоинств, как и у плодов, есть своя пора.
Ум всегда в дураках у сердца.
Умение ловко пользоваться посредственными способностями не внушает уважения – и все же нередко приносит людям больше славы, чем истинные достоинства.
Умён не тот, кого случай делает умным, а тот, кто понимает, что такое ум, умеет его распознавать и любуется им.
Умеренность счастливых людей проистекает из спокойствия, даруемого неизменной удачей.
Умный человек нередко попадал бы в затруднительное положение, не будь он окружён дураками.
Ум ограниченный, но здравый в конце концов не так утомителен в собеседнике, как ум широкий, но путаный.
Ум служит нам порою лишь для того, чтобы смелее делать глупости.
Ум у большинства женщин служит не столько для укрепления их благоразумия, сколько для оправдания их безрассудств.
Уму не под силу долго разыгрывать роль сердца.
У нас больше силы, чем воли, и мы часто, для того только, чтобы оправдать себя в собственных глазах, находим многое невозможным для нас.
У нас всегда достанет сил, чтобы перенести несчастье ближнего.
У нас не хватает силы характера, чтобы покорно следовать всем велениям рассудка.
Упрямство – это исчадие скудоумия, невежества и самонадеянности.
У человеческих характеров, как и у некоторых зданий, несколько фасадов, причём не все они приятны на вид.
Физический труд помогает забывать о нравственных страданиях.
Философия торжествует над горестями прошлого и будущего, но горести настоящего торжествуют над философией.
Хитрость и предательство свидетельствуют лишь о недостатке ловкости.
Хитрость – признак недалёкого ума.
Хороший вкус говорит не столько об уме, сколько о ясности суждений.
Хорошо слушать и хорошо отвечать – это одно из величайших совершенств, какое только возможно в разговоре.
Хотя все считают милосердие добродетелью, оно порождено иногда тщеславием, нередко ленью, часто страхом, а почти всегда – и тем, и другим, и третьим.
Целомудрие женщин – это большей частью просто забота о добром имени и о покое.
Чаще всего тяготят окружающих те люди, которые считают, что они никому не могут быть в тягость.
Чаще всего вызывают неприязнь те люди, которые твёрдо уверены во всеобщей приязни.
Человек никогда не бывает так несчастен, как ему кажется, или так счастлив, как ему хочется.
Человеку легче казаться достойным той должности, которой он не занимает, нежели той, в которой он состоит.
Чем бы мы ни объясняли наши огорчения, чаще всего в их основе лежит обманутое своекорыстие или уязвлённое тщеславие.
Чиста и свободна от влияния других страстей только та любовь, которая таится в глубине нашего сердца и неведома нам самим.
Чистосердечно хвалить добрые дела – значит до некоторой степени принимать в них участие.
Чрезмерная поспешность в расплате за оказанную услугу есть своего рода неблагодарность.
Чтобы оправдаться в собственных глазах, мы нередко убеждаем себя, что не в силах достичь цели; на самом же деле мы не бессильны, а безвольны.
Чтобы стать великим человеком, нужно уметь искусно пользоваться
