Н. Фомина - Притчи. Даосские, китайские, дзэнские

— Тогда я совсем не буду есть, — сказал Банкей, после чего ушел в свою комнату и закрыл дверь.

Семь дней Дейро сидел под дверью учителя, умоляя простить его, но Банкей не отвечал. Наконец один из монахов в отчаянии воззвал к наставнику.

— Учитель, ты, наверное, прав, но этот молодой ученик сидит тут и, как и ты, совсем ничего не ест. Еще немного, и он может умереть.

Банкей открыл дверь, он улыбался.

— Я хочу есть ту же самую пищу, что и другие братья, — сказал он Дейро. — Ты когда-нибудь станешь учителем, и я хочу, чтобы ты запомнил это и никогда не забывал.

К Сейсецу, учителю дзэн, стекалось столько учеников со всей Японии, что вскоре они перестали помещаться в храме. Было ясно, что учителю и ученикам нужно новое, гораздо большее помещение. Умедзу Сейбей, богатый купец из Эдо, решил пожертвовать 500 золотых монет на строительство более просторного храма. Он принес деньги учителю и сказал:

— Вот 500 монет учитель, я хочу, чтобы вы построили на них новый храм.

— Хорошо, я возьму их, — ответил Сейсецу.

Умедзу Сейбей явно рассчитывал на большее, он совершенно был недоволен отношением учителя к его дару. «Один человек спокойно может жить целый год на пять монет, а он даже не поблагодарил меня за 500 монет!»

Но вслух свое раздражение купец высказывать не стал, а как бы невзначай сказал:

— Учитель, в этой сумке 500 монет.

— Я знаю, ты уже говорил мне об этом, — ответил Сейсецу.

— Я богатый человек, очень богатый, но и для меня 500 монет — большие деньги, — Умедзу снова пытался намекнуть на благодарность.

— Ты хочешь, чтобы я поблагодарил тебя за них? — спросил Сейсецу.

На этот раз купец высказал свои чувства открыто:

— Да, учитель, мне кажется, что ты должен сделать это.

— Но почему я должен? — спросил Сейсецу. — Благодарить должен дающий.

Однажды солдат по имени Нобусиге пришел к мастеру дзэн Хакуину и спросил его:

— Скажи, учитель, правда ли, что есть рай и есть ад?

— Кто ты? — спросил Хакуин.

— Я- самурай, — ответил Нобусиге.

— Ты — солдат? Но что у тебя за начальник, как он держит тебя в своем войске? У тебя же лицо, как у нищего!

Услышав такие обидные слова, Нобусиге рассвирепел и стал вытаскивать свой меч.

— У тебя есть меч? — продолжал насмешливо Хакуин. — Но он, наверное, такой тупой, что тебе вряд ли удастся снести мне голову.

Нобусиге вытащил меч и намеревался нанести решающий удар, когда Хакуин заметил:

— Тут открываются двери ада.

В этот момент Нобусиге почувствовал свое ничтожество перед силой духа мастера, вложил свой меч в ножны и склонился в самом почтительном поклоне.

— А здесь открываются врата рая, — сказал Хакуин.

С тех пор Нобусиге стал его учеником.

Воин Тейко изучал ча-но-ю — этикет чайной церемонии, эстетическое выражение спокойствия и полной удовлетворенности жизнью — у известного мастера Сеннорикю. Тейко всецело отдавался изучению древнего искусства, однако его воин-слуга Като считал, что его хозяин слишком много уделяет внимания этому увлечению и потому пренебрегает государственными делами. Поэтому Като, чтобы исправить положение, решил убить Сеннорикю.

Като сделал вид, что у него есть какое-то дело к мастеру Сеннорикю, и был приглашен пить чай. Сеннорикю не только знал искусство чайной церемонии, но и прекрасно чувствовал все нюансы души человека, и потому он с одного взгляда понял намерения Като. Именно поэтому он попросил воина оставить перед входом в комнату свой меч, объяснив, что ча-но-ю — искусство миролюбивое и не терпит присутствия какого-либо оружия. На это Като возразил:

— Я воин, и мой меч должен быть всегда со мной.

— Хорошо, — сказал Сеннорикю, — можешь оставить при себе свой меч.

Заходи и попробуй чай.

На огне стоял чайник, он вот-вот должен был закипеть. Вдруг Сеннорикю опрокинул его, комната наполнилась паром и шипением. От неожиданности Като испугался, выронил свой меч и выбежал из комнаты.

— Это моя вина, — стал извиняться Сеннорикю, — вернись и попей чаю, а я тем временем почищу твой меч.

Като устыдился, он понял, что не сможет убить чайного мастера, поэтому он отказался от своих намерений и принял предложение Сеннорикю.

Один купец вез на продажу 50 тюков хлопка. Он остановился передохнуть недалеко от святыни, где стоял каменный Будда. Купец, разомлев от жары, заснул, а когда проснулся, то увидел, что весь хлопок исчез. Он заявил о пропаже властям, следствие по делу было поручено судье по имени Оока. Он быстро вынес свой вердикт:

— Я думаю, что хлопок украл каменный Будда, — заявил Оока, — мне совершенно это ясно. Его обязанность — заботиться о благосостоянии людей. Но он пренебрег своими обязанностями, и потому я приказываю его арестовать.

Полиция немедленно исполнила приказ судьи и притащила его к судье. За полицейскими шла толпа, всем было интересно узнать, какой приговор вынесет Оока. Собравшиеся в суде люди шумели и смеялись, громко обсуждая решение судьи.

— Вы шумите и смеете обсуждать мое решение? — строго сказал Оока. — Но это значит, что вы не уважаете императорский суд. В таком случае вы подлежите штрафу и тюремному заключению.

Люди притихли и стали просить прощения у судьи за свое поведение.

— Хорошо-хорошо, — смягчился судья, — я не буду сажать вас в тюрьму и оставлю только штраф. Мой приговор такой: каждый из вас должен доставить в суд по тюку хлопка. Если кто-то не сделает этого в течение трех дней, то такой человек будет арестован.

Люди понесли в суд хлопок. Один из тюков был опознан купцом, и вора легко нашли. Купцу возвратили его товар, а остальные тюки мудрый Оока распорядился вернуть людям.

Некто Дзенкай, сын самурая, отправился в столицу Эдо, где стал приближенным одного высокопоставленного господина. Через некоторое время он влюбился в жену господина, измена была открыта. Вынужденный защищаться, Дзенкай убил своего господина и бежал в дальнюю провинцию. Не имея средств к существованию, Дзенкай стал нищим-бродягой.

Чувство вины не оставляло Дзенкая, и однажды он решил совершить какой-нибудь добрый поступок, чтобы искупить свой грех. Дзенкай узнал, что есть опаснейшая горная дорога, на которой люди часто гибли и получали увечья. Сын самурая решил прорыть через горы туннель.

Днем Дзенкай выпрашивал подаяние, а вечером и ночью рыл туннель. Он занимался этим делом два десятка лет и уже был близок к завершению, когда его разыскал сын убитого им господина. Он пришел отомстить за отца. Дзенкай спокойно встретил молодого человека.

— Я охотно расстанусь с жизнью, у тебя есть полное право забрать ее, — сказал он. — Но я прошу тебя — позволь мне закончить туннель. В тот день, когда я дойду до конца горы, ты сможешь убить меня.

Сын господина согласился. Он поселился рядом с тем местом. Каждый вечер молодой человек видел, как Дзенкай спускается в туннель. В какой-то момент он устал от безделья и решил помочь Дзенкаю. Они вдвоем рыли туннель, и с каждым днем в сердце юноши ненависть и жажда мщения сменялись восхищением волей и характером Дзенкая.

Наконец туннель был готов, благодаря ему люди могли путешествовать совершенно безопасно.

— Твой день пришел, — сказал Дзенкай. — Моя работа окончена, и ты можешь отомстить за своего отца.

— Нет, — сказал молодой человек, — я изменил свое решение, я не смогу отрубить голову своему учителю.

Однажды отряд, которым командовал великий японский военачальник Нобунага, встретился с вдесятеро превосходящими силами противника. Нобунага решил атаковать врага, он знал, что победит, однако его солдаты заколебались. Рядом с местом битвы стоял храм. Нобунага остановился около него и сказал своим воинам:

— Я сейчас пойду поклонюсь богам, а потом брошу монетку. Если выпадет орел — это будет обозначать нашу победу, если решка — поражение и смерть. Все в руках судьбы, как она распорядится, так и будет.

Нобунага вошел в храм и помолился в полной тишине. Он вышел из храма и бросил монетку. Когда Нобунага перевернул монетку, его солдаты увидели, что выпал орел. Это обнадежило их, придало сил и веры в то, что судьба на их стороне. Они рвались в бой и выиграли битву.

Когда битва закончилась, слуга Нобунаги сказал полководцу: «Мой господин, я верю в ваш талант военачальника, но я не верю в то, что кто-то может изменить судьбу».

«Ты прав», — ответил Нобунага и показал ему ту самую монетку, которую он подбрасывал перед битвой. С обеих сторон этой монетки был орел.