Константин Калбазов - Фронтир 4
Сергей, поднялся и быстро вышел из кабинета, где за большим столом собралось все руководство города и копей. Господин Дворжак поспешил за ним. Так и не поймешь, то ли поддерживает, то ли хочет поговорить в уединении. Участники совета проводили их угрюмыми взглядами. Не дело, лидеру вести себя подобным образом. Не тот момент, чтобы подаваться чувствам.
Люди решат. Они решат! Сейчас же бабы поднимут вой, станут со слезами хватать мужиков. Особо упрямым мужьям жены начнут в лицо тыкать детьми малыми и неразумными — мол, осиротишь. Ну и кто такое выдержит. А там, помянут и о том, что обстрел может обрушиться на сам город. Да тут такое начнется, что только держись.
И вот в этой ситуации, когда нужна крепкая воля и рука, Варакин все отдает на откуп людям. Да нельзя так! Достаточно вспомнить только то, что больше половины переселенцев оказались здесь вовсе не по собственной воле, а благодаря угрозам бандитов, загонявших их сюда за плату немалую. Пинками и угрозами пихали упирающихся ногами и руками к хорошей жизни. А теперь они станут все решать сами? Одно клятое письмо, и Варакин словно враз поглупел.
— Это все хорошо, но я пойду, — поднялся со стула Заглавов, — к утру закончим сборку мин и завалим проход в Ронку.
— Погодите, господин Заглавов, — остановил его Высек. — Слушайте все сюда. Мене вот этот выверт, что показал господин Варакин, ни к одному боку не близок. Народ, он конечно будет надеяться, а бабы скорее всего и вовсе обрадуются, что без крови можно обойтись. Да только ничего задаром в этой жизни не бывает. Время еще есть. Собирайте своих подчиненных, рассказывайте, объясняйте. На пупе извернитесь, но каждый должен понять, что если уйдет Варакин и тут осядут валийцы, ничего этого не останется, будет даже хуже, чем в Рустинии. И кровью мы еще умоемся, и бежать отсюда придется, разыскивая теплое место. А оно у нас уже есть. Тут всего‑то делов, прогнать пару тысяч валийцев. Да плюнуть и растереть. Раскатаем под орех.
— Так ведь там все служивые, помнишь ли? — Усомнился доктор Матоуш.
— Так и мы не лыком шиты. Голову прозакладываю, таких стрелков как у нас там и в помине нет. Но главное не это. Главное то, что нам есть за что драться. Не за плату, а за будущее наших детей. Вот это и говорите людям. И чтобы никаких сомнений. Слышите, господин доктор, вам сказываю. Не верите, лучше молчите и вообще людям на глаза не показывайтесь.
Они молчали всю дорогу и только возле ограды дома Варакиных, Алексей все же решил нарушить молчание. Дальше молчать просто нельзя. Он дал Сергею достаточно времени осмыслить новость. Вот же, кто ему мешал ознакомиться с письмом раньше и обговорить все, сначала с другом, а уж потом вываливать на совет.
— Сереж, ты совершаешь ошибку.
— Я так не думаю.
— А я в этом уверен. Что могут решить малообразованные люди? Ты ведь прекрасно знаешь какое решение они примут, причем не умом, не сердцем, а под гнетом страха и по собственной недальновидности. Всем страшно, и нам с тобой то же. Но должен найтись тот, кто перешагнет через свой страх и своей уверенностью вселит в людей уверенность. Людям нужен лидер. Ты же… Уж прости. Но ты, просто умываешь руки.
— Леша, это не шутки. Против нас выступила государственная машина. Громада, которая сотрет нас в порошок. И люди должны это понимать. Так что, не старайся. Завтра я сделаю так, как считаю нужным.
— Ладно. Поступай как знаешь. Что слышно от Высокой Горы?
— Ничего не слышно. Все произошло слишком быстро. Он в любом случае не успеет к веселью.
— Значит, помощи ждать неоткуда, — вздохнул Алексей.
— Леш, как брата прошу, уезжай. Забирай наших и завтра же уезжай.
— Ты не веришь в свой хваленый полк?
— Я в них верю. Вопрос в том, поверят ли в себя они сами.
— Не истери. Если все пройдет нормально, то вы намылите им холку, и плевать какие у них там пушки. А если народ решит договариваться, тогда уйдем в сопровождении наемников, да еще прихватим с собой того же Заглавова и людей задействованных в его разработках. А главное заберем оборудование по производству гранат, запалов, минометов, сами минометы и боеприпасы. Нужно будет не забыть документацию. И… Твою–у мать, бросим все остальное. В общем, наворотил ты Сережа, дай‑то Бог разгрести, а времени с гулькин нос.
***Хор появился на рассвете и не разочаровал наемников. Едва прознав о случившемся, он только обложил всех от всей своей широкой души, за то что они посмели в нем усомниться. После пространного экскурса в дали, куда лучше бы не забираться, старый речной волк прилюдно потребовал обещания от Рваного Уха сойтись с ним в кругу, когда они покончат с валийцами. Тот дал согласие незамедлительно, и получил позволение грузиться на пароход.
Однако, погрузку начать так и не успели, так как на причале появился комендант крепости. Пришел он в сопровождении решительно настроенных драгун. Парни вместе с артиллерийской прислугой катили обе полевые пушки форта и несли на плечах ящики со снарядами.
— Капитан, а как же юрисдикция?
— А что не так, Рваное Ухо. На реке появился пират от которого едва ушел один из пароходов. Как должен реагировать комендант форта, являющегося оплотом законности и порядка в этих диких местах, когда пират нагло разгуливает практически у него перед носом.
— Но ведь он стрелял предупредительными.
— Он просто промазал.
— Вы накличете на себя беду, господин капитан. Они ведь не трогают пароходы идущие вниз по течению Изеры.
— Они просто выжидают достойную добычу, вот и все. Как военный комендант, я обязан противодействовать этому, а так же призвать на службу любое ополчение которое только смогу найти. Вы все призваны. Хор, я так думаю, что мои орудия лучше расположить на твоей «Желтой Розе», она поменьше «Белой». А вот она вполне сможет принять все три пушки донбасцев. Одна на носу и две на корме.
— Да, господин капитан, так будет хорошо, — согласился Хор, улыбаясь во все тридцать два зуба.
— Отлично. Кстати, у тебя найдется на борту рустинский флаг?
— Чай, подданные рустинской короны, — ничего не понимая, ответил Хор.
— Вот и поднимите его на мачтах. И я посмотрю найдется ли идиот, который осмелится выстрелить в сторону флага его величества.
— Капитан, а это не перебор, — не на шутку возбудился Хор.
Одно дело когда два вооруженных до зубов отряда выпускают друг другу кишки на пинкской территории, где не действуют никакие цивилизованные законы. И совсем иное, когда в подобной схватке начинает развиваться государственный флаг. Тут попахивало грандиозным международным скандалом. Это было ясно любому жителю пограничья.
— Не перебор. Что мне сделают. Сошлют в дальний гарнизон? Даже не смешно, — многозначительно посмотрев на стены форта, хмыкнул капитан Дивиш.
