Тринадцатый Койот - Кристофер Триана
" Убийца!" — крикнул он, указывая на нее.
Хайрам натянул поводья, и его лошадь галопом понеслась к зданию станции. Он заметил девушку. Рассел стиснул зубы. Где, черт возьми, Бирн и кайова? Он повернулся к Хастли, чтобы сказать ему, что они должны прорываться, но прежде чем он успел произнести эти слова, пуля впилась в лицо помощника шерифа, пробив его скулу и поднявшись вверх, чтобы выйти из задней части черепа. Осколок мозгового вещества брызнул в окно почтового отделения. Хастли упал вперед, сбив то, что осталось от грузового ящика, а Рассел выкрикнул имя этого человека, как будто он мог его услышать, как будто он когда-нибудь еще услышит его. Гленн все еще сидел на лошади, его винтовка была извлечена из ножен и дымилась от выстрела. Рассел открыл ответный огонь, а когда его пистолет опустел, вытащил револьвер Хастли из бедра убитого. На этот раз ему удалось выстрелить Гленну в шею. Бандит повалился вперед, а его испуганный мустанг рысью побежал прочь от выстрелов Рассела.
Уэб выстрелил по нему. Он лежал за упавшей лошадью Тэда, используя ее как укрытие. Пули поднимались из земли вокруг Вэба, Делия пыталась убить его, но он перекинул Верна через спину, поэтому она целилась только в его ноги. Ампутант гоготал от смеха, его разум был в отключке. Рассел заметил тень слева от себя. Сквозь дым от выстрелов показался Диллон, который поднялся на ноги и подкрался к нему. Рассел не успел повернуться и выстрелить до того, как Диллон начал стрелять, поэтому он пригнулся и перекатился, одна пуля пронзила его, распоров рукав пальто и плоть под ним. Он упал на спину. Диллон поднял ствол пистолета и одарил Рассела яркой безумной улыбкой, а когда глаза Рассела закрылись, он подумал о своей покойной жене, Калдонии, и о том, что она однажды сказала ему.
Генри, ты ищешь справедливость и смысл в мире, где нет ни того, ни другого.
These words had stayed with him always, for his wife had spoken them just a day before her suicide.
Диллон сплюнул кровь. "Молись, дерьмо".
Но Рассел был безбожником. Он попытался вспомнить лицо Калдонии, мягкие и милые черты, которые в молодости победили на конкурсе красоты, но память была туманна, а лицо Грейс Каулин, казалось, слилось с лицом его мертвой жены. Школьная учительница могла бы стать для него благом, могла бы стать тем, ради чего стоило жить. Теперь, когда все изменилось, он понял, что жизнь не так уж и нужна, хотя и возмущался тем, что ее забирает это тупое животное — человек.
"Тебя повесят за это", — сказал Рассел.
Однако он не повесился.
В груди Диллона появился древко с острым наконечником копья на конце, с которого капала кровь, дымящаяся на холоде. Перья, прикрепленные к атлатлю, налились кровью. Глаза и рот Диллона расширились, он побледнел и выронил оружие, вцепившись в копье обеими руками. Он упал на колени, острие копья пробило спину, ребра и одно легкое.
Позади него стоял Сетимика. Диллон повернулся на бок, пытаясь вытащить атлатль из своего тела, но тот был слишком длинным, и когда он пошевелил им, то закричал в агонии. Он бился и пинал Сетимику, и тогда койова встал на одно колено, поднял свою дубину из челюстных костей и бил Диллона по лицу, пока тот не затих.
Ожерелье Сетимики из бусин пульсировало голубым светом. Рассел подумал, не пульсирует ли и его собственное ожерелье, не благодаря ли им Сетимика оказался здесь как раз вовремя, чтобы спасти ему жизнь. Он отвернулся, когда Сетимика вытащил клинок. Кайова оттянул голову Диллона за волосы назад, рассекая плоть у линии роста волос, и снял с юноши скальп, обнажив светлую кожу, когда шапочка была сорвана.
Рассел спросил, где Бирн, но тот временно оглох от перестрелки и не слышал даже себя. Уэб перезарядился и снова открыл по ним огонь, поэтому Рассел выхватил свой "Кольт", и мужчины спрятались за двумя дождевыми бочками на другом конце крыльца, Сетимика убрал скальп и достал свой лук с плеча вместо винтовки Генри, перекинутой через другое. Он выхватил стрелу из колчана и пустил ее по дуге. Уэб выругался и низко пригнулся за лошадью, но стрела все равно прошла сквозь его руку. Он вскрикнул, словно попал в медвежий капкан. Еще одна тень надвинулась на Рассела, когда он перезаряжал свой кольт, и Сетимика пустил стрелу прямо вперед, пронзив шею неживого доктора Крейвена и повалив его на снег. Он уже никогда не сможет подняться.
С неба посыпались новые пули. Уэб выругался, когда Делия попала ему в бедро, а затем встал, чтобы бежать, но обнаружил, что хромает. Он открыл огонь по людям, чтобы прикрыть себя, оставив позади Тэда, который все еще торчал под своей мертвой лошадью. От боли Тэд оброс волосами по всему телу, а одежда плотно прилегала к его выпуклому волчьему телу. Его лицо изменилось, стало похожим на морду, а обнаженные зубы превратились в клыки. Он толкнул тушу лошади, и она начала двигаться.
Рассел вгляделся в дым, но не смог найти Гленна. Он подумал, не удалось ли ему убить его, но сомневался, что это было бы так просто. Хайрам был уже далеко.
"Мы должны добраться до Делии", — сказал он. "Где Бирн?"
"На твоей станции", — сказал Сетимика. "Он поджидает волков, которые, как он знает, придут".
* * *Гленн с трудом поднял голову, но пуля уже вышла из его шеи, подталкиваемая той самой тканью, которую она пробила. Мышцы его руки тоже вытолкнули пулю, и она затягивалась быстрее, чем когда-либо раньше. Сердце Джаспера билось в кармане, черный туман окутывал туловище Глена, исцеляя его, направляя его. Его ждала золотая капсула, но сначала он должен был увидеть, как страдает и умирает эта команда. Подтащив Велиала к зданию станции, он развязал веревки и позволил мертвой девушке из салуна упасть. Ее рука сломалась, когда она упала на землю, и сложилась за спиной в жестокий знак вопроса, словно спрашивая своего создателя, почему она была оставлена.
Впереди Хайрам добрался до станции
