Чаща - Джо Р. Лансдейл
– Тем не менее, – сказал Коротыш. – Они его убили.
Юстас заплакал. Коротыш ухватил его за руку, в которой была бутылка.
– Пойдем, Юстас. Нужно вернуться в лагерь и забрать Уинтона.
Юстас как будто его не заметил и направился в сторону лагеря Беспощадного.
– Пидоры собачьи, – сказал Юстас.
– Нет, – воскликнул Коротыш, крепче удерживая Юстаса за руку. – Нет.
Юстас попытался освободить руку, но Коротыш держал крепко.
– Ты что за хрень? – спросил Юстас. – Клещ?
– Нам нужны Уинтон и Боров, может, и Джимми Сью, – сказал Коротыш. – Нужны все наши стволы.
Понемногу Юстас расходился, и пусть мы были уже далековато от Беспощадного с его товарищами, меня не могло это не тревожить.
Юстас покрутил рукой, но Коротыш крутился вместе с ней, точно привязанный. Тогда Юстас резко тряхнул рукой, и Коротыш отлетел в сторону, покатившись под сосну и потеряв ружье и шапку.
Тогда я подбежал и обхватил Юстаса за ноги, попытавшись свалить его на землю, но он стоял крепко. Коротыш уже вскочил на ноги. Подбежав, он подпрыгнул, ухватился сзади за рубаху Юстаса и стал тянуть. Общими усилиями мы завалили Юстаса на спину. Он уронил ружье, но бутылку не выпустил.
Наша победа оказалась скоротечной. Юстас глубоко вздохнул, сел и отшвырнул нас в стороны, так что я покатился по тропинке, а Коротыш обратно под свою сосну.
– Проклятье, – сказал Коротыш, подобрав шляпу и заново водружая ее на голову.
В следующий миг он схватил здоровенную палку, подскочил к Юстасу, пока тот силился подняться, и со всей силы врезал ему по затылку. В этот момент Юстас стоял на одном колене. Он не упал, просто обернулся и посмотрел на Коротыша.
– Черт, – сказал Коротыш.
Юстас поднялся и навис над Коротышом, как гора. Взглянув ему в лицо, я подумал, что сейчас он просто разорвет Коротыша, как аккордеон. Но в следующий миг, без всякого предупреждения, Юстас рухнул навзничь, неведомо как умудрившись не выпустить зажатую в кулаке бутылку виски. И остался лежать неподвижно.
Мы с Коротышом склонились над ним. Глаза Юстаса были закрыты. Внезапно он открыл глаза, заставив меня подпрыгнуть.
– Они схватили Спота? – спросил он.
– Да, – сказал Коротыш. – Они его прикончили.
Юстас сел. Он снова присосался к бутылке, допивая ту малость, что осталась. Мигом позже он выкинул пустую бутылку и поднялся на ноги. Потом наклонился и поднял свой штуцер, хотя это получилось не с первого раза.
– Давай не усложнять, – сказал Коротыш. – Ты пьяный в стельку.
– Я должен кого-то убить, – сказал Юстас. – В кармане полно патронов. Каких-то из них убью дважды.
Я открыл рот, собираясь что-то сказать.
– Бесполезно, – прервал меня Коротыш. – Он сохранил какие-то обрывки мыслей, но здравых среди них немного. Отправляйся назад за Уинтоном и Джимми Сью. Мы с ним пойдем туда и поглядим, как их прищучить.
– Нет, – ответил я. – Я иду с вами.
– Без разговоров, – сказал Коротыш. – Его я не могу бросить, а нам понадобятся все.
Но все решилось само собой. Юстас уже тащился на заплетающихся ногах по тропинке к хижине. Коротыш подхватил Шарпс и кинулся за ним, а я, в свою очередь, за ними обоими. Где-то внутри я чувствовал, что отправляюсь прямиком смерти в пасть, но тут мне вспомнились люди с фактории, в особенности тот, что в начале ушел, а после вернулся к остальным. Ведь они тоже старались что-то себе доказать. Получилось не слишком удачно, но теперь я многое понял.
Впрочем, нам немного повезло. Хоть Юстас и не протрезвел, слова Коротыша о том, что случилось со Спотом, помогли ему подсобраться. Понемногу он прекратил волочить ноги, стал ступать увереннее и осторожнее, а когда мы приблизились к тому месту, откуда открывался вид на лагерь, то все перешли на шепот.
Юстас пригнулся пониже, и мы пробрались под укрытием кустов к нашему обзорному пункту. Стало уже значительно светлее. К тем, кто прежде находился внизу, добавился еще один, которого прежде я никогда не видел, – коренастый малый со свежей повязкой на лбу, точно кто-то пытался снять с него скальп и не успел закончить, вышел из хижины, потянулся и сплюнул на землю, а потом поднял голову, чтобы убедиться, какое теперь время суток. Он что-то сказал длинноносому, который продолжал дразнить медведя. Но медведю было не до него. Он закусывал Спотом. Коренастый шагнул вперед и, когда медведь отвернулся, ухватил тело за ногу, и быстро оттащил назад, куда зверь уже не мог дотянуться. Медведь рванулся вслед, но веревка не пустила, и он упал. Коренастый рассмеялся. Так смеется злой ребенок при виде товарища, который оступился и упал. Медведь тянулся лапами к телу, но его когти только царапали грязь.
Я оглянулся на Юстаса.
– Бедный парень, – сказал тот. Он старался говорить тише, но то, как он согнулся за кустами на корточках, наводило на мысль, что он готов в любой момент выпрямиться. В его глазах стояли слезы.
Под нами возникло какое-то оживление, и я обернулся посмотреть. Носатый малый, швырявший в медведя шарами, теперь вооружился длинной палкой, которую он вытащил из костра. А тот, что оттащил в сторону тело Спота, оперся спиной на молодое дерево, наблюдая, как развернутся события. Внезапно он будто бы заскучал или почувствовал приступ похмелья, и произнес:
– Давай, Хилый, тыкни его.
Тлеющий конец палки в руках у Хилого светился красным, и он принялся тыкать им в медведя. Разъяренный медведь ринулся вперед, насколько позволяла веревка, пытаясь сцапать своего обидчика. Однако маленький человечек, шустрый, как крыса, каждый раз успевал со смехом отскочить и отдернуть свое орудие. Время от времени он косился на своих товарищей, хотел удостовериться, что они смотрят, и продолжал тыкать медведя своей горящей головней. Запах паленого меха долетал даже к нам на пригорок. Бедный старый медведь выглядел совсем заморенным. Он сильно отощал – так что, похоже, останки Спота были его единственной пищей за последнее время.
Человек с палкой выкрикнул:
– Что, хорошо тебе, долбаный медведь?
И как раз в этот момент из хижины появился Жирдяй. Я не мог поверить своим глазам. Он все еще был на ногах. Одетый в измазанную кровью белую фуфайку и слишком тесные черные брюки, расстегнутые в поясе, так что они держались только на ремне. Ботинок на нем не было. Костюм дополняли оружейный пояс с кобурой и торчащим из нее револьвером и маленький пистолет, втиснутый под брючный ремень. С виду он казался обессиленным, но зная выпавшие ему испытания, оставалось только дивиться стойкости его натуры.
Немного погодя из хижины вышел еще один – похоже, народу там набилось больше, чем сельди в бочке. Этот тоже не был мне знаком. Высокий и темнокожий, с черными волосами, поредевшими на макушке, выделявшийся красным нательным комбинезоном и уродливым лицом. Поверх комбинезона тоже был оружейный пояс с пистолетом.
