Евгений Костюченко - Зимний Туман - друг шайенов
— Вы думаете, Богу так уж приятно было спускаться на землю? — вопрошал Тандерс угрюмую аудиторию. — Сами видите, в какой компании Он оказался. Но в том-то и дело, что Отец наш любит всех, и великих, и самых ничтожных. С любовью пришел Он к нам, чтобы достучаться до каждого в отдельности. А мы? А мы распяли Его на кресте. Потому что Он мешал нашему бизнесу. Помните, с чего все началось?
Рыбаки попросили Иисуса о помощи, и Он помог им. Не знаю, щелкнул ли Христос пальцами или стукнул посохом о землю — но Эндрю, Саймон, Джек и Джон вытянули из моря полный невод. Да они в жизни не видали столько рыбы в одной сети! И что же? Они побежали с ней на рынок? Заработали кучу денег? Накупили тряпок своим женщинам или устроили пир? Нет. Они бросили рыбу на берегу и отправились бродить по миру, чтобы через несколько лет умереть мученической смертью. Вот вам первый пример, как вера мешает бизнесу.
Идем дальше. Христос разогнал торговцев, которые заполнили своими прилавками и лотками все пространство храма. Я представляю, какие взятки пришлось давать, чтобы установить свою торговую точку на таком бойком месте. И что теперь? Снова пристраиваться со своим товаром где-то на обочине? Нет, торгаши пошли другим путем. Они устранили опасного смутьяна, причем сделали все чисто по закону. Конечно, если бы мы могли сейчас провести расследование тех событий, да копнуть поглубже, наверняка всплыли бы интересные факты. Скажем, о долевом участии судей в храмовом рынке. Или еще что-то в этом роде, о чем мы и в наше время слышим чуть ли не каждый день, когда разбираем различные аферы. Так что же, спросите вы меня, получается, что вера мешает прибыли, а грех помогает в бизнесе? Да, так и есть. Тогда вы спросите — следовательно, грех непобедим? И да, и нет. Да, грех непобедим в этом мире греха. И нет, мы можем одержать над ним победу, если отринем его вместе с миром. Как же можно прожить вне мира, спросите вы меня? И я отвечу: создайте свой мир. Невидимый. Образуй свой собственный штат, состоящий из одного-единственного жителя. Пусть его границей станет все, чего ты можешь коснуться, не сходя с места. И пусть Слово Божье станет единственной конституцией твоего штата. Брат Стивен, раздай эти скромные книжки. Читайте и перечитывайте их, братья мои. Кто не умеет читать, научись у соседа. Кто умеет, научи других. Читайте и запоминайте.
Шериф Дагган слегка подтолкнул Степана:
— Что, заслушался? Иди, ищи своего друга. Скажи ему, чтоб задержался, когда народ будет расползаться по камерам. У вас будет время поговорить без свидетелей.
Гончар пошел между рядами. Кто-то протягивал к нему руки, кто-то отворачивался. Он прошел первый ряд, второй, третий, брошюрок в стопке становилось все меньше, но среди заключенных не было Майвиса. "Наверно, индейцев держат отдельно, — догадался Степан. — Ну да, они ведь дикари. Слово Божье на них не распространяется".
Вернувшись к помосту, он спросил у шерифа:
— Мартин, здесь собрались все? Я не нашел того, кого искал.
— Значит, его здесь и не было, — равнодушно ответил Дагган. — Ты должен радоваться. Я бы обрадовался, если б узнал, что мой друг не попал в тюрьму Ледвилла.
— Мой друг — шайен.
— Ага, вот оно что, — протянул шериф и перестал улыбаться. — Так бы сразу и сказал. Сидели у меня шестеро краснокожих. Парни отловили их во время облавы. Но ты опоздал, Стивен. Теперь ищи своего друга не здесь. Индейцев переправили в Форт-Робинсон. Их там всех собирают. Черт, что же ты вчера не пришел? Я их только сегодня на рассвете отправил на станцию.
— Ничего страшного. — Гончар заставил себя беззаботно улыбнуться. — Сказать по правде, он мне совсем не друг. Обычный дикарь, у которого мне надо было кое-что выпытать. Жалко, что я его упустил.
— Можешь догнать. — Лицо Даггана быстро избавилось от неприязненной маски. — Пока они доберутся до станции, да пока дождутся поезда. А "Горный экспресс" пойдет на Форт-Робинсон только завтра.
— Да ладно, — махнул рукой Степан. — Не стоит и дергаться.
— Что, за юбку зацепился? — Шериф подмигнул и хлопнул его по плечу. — Не вздумай прихватить Берту с собой в Техас. За тобой отправится погоня покруче, чем за профессорской дочкой.
Дагган расхохотался и направился к тюремщикам, а Степан остался стоять у помоста.
"Ты научился читать знаки, — сказал он себе. — Но до тебя слишком поздно доходит их смысл. Ты стоял рядом с Майвисом. Оставалось только протянуть ему руку. Но вместо этого… " Он похлопал себя по карманам в поисках курева.
— Как тебе моя лекция? — спросил Тандерс, протягивая ему сигару. — Жалко, ты не слышал меня вчера в негритянском собрании. Берта, конечно, тоже многому могла тебя научить. Но ее уроки бесполезны, если ты собираешься жить вечно. А я даю научно обоснованные рекомендации. Я лучший проводник на пути в бессмертие.
Он чиркнул спичкой по засаленному рукаву плаща и поднес огонь Степану.
— Ты так и не нашел своего друга?
— Его здесь нет.
— Обидно. Я так старался. По воскресеньям в тюрьму приходит методистский пастор, а по средам и пятницам — пресвитерианский. Заглядывают и другие мастера разговорного жанра. А потом появляюсь я и свожу на нет все их усилия. Они стараются переманить парней под свои знамена, а я, наоборот, заставляю их думать своей головой. Ты сам-то в какую церковь ходишь?
— Ни в какую.
— Вот и я тоже. Ходить надо не в церковь, а к Богу.
К тюремным воротам подкатила открытая бричка. Степан машинально забрался в нее и сел рядом с Тандерсом. Он плохо слышал, о чем еще говорил преподобный, и очнулся только тогда, когда экипаж остановился.
— Я обещал Натали привести тебя на обед. Ты ведь так и не выпил чашечку кофе. Она обидится.
— Натали? — Гончар поднял голову. — Джек, мне надо ехать дальше. И немедленно. Давай в отель.
— Ну вот, ты опять за свое. Что за спешка?
— Далеко отсюда до железной дороги?
— Если напрямик, то до станции миль тридцать. А в обход все пятьдесят. Далеко собрался? Может быть, для начала ознакомишься с расписанием?
— На станции ознакомлюсь.
— Стивен, торопливость и быстрота — разные вещи. У меня тоже такое случалось. Кажется, что надо лететь куда-то сломя голову. Прилетаешь — а, оказывается, пролетел мимо. Давай сначала все обсудим. Может быть, ты воспользуешься моим советом, и тогда… — Тандерс, стоя на подножке, потянул Степана за рукав. — Не упрямься, обсудим все за обедом.
— Эй, братишка! — послышался резкий окрик. — Чего от тебя хочет этот юродивый?
Гончар оглянулся и увидел Мушкета. Тот стоял на панели, сунув руки в карманы полосатых брюк, и покачивался с пятки на носок. В углу рта дымилась сигара, шляпа немыслимым образом держалась на самом затылке, и весь вид налетчика говорил о том, что ему сейчас не очень весело, потому что слишком весело было вчера.
