Сергей Юров - Белый шайен

— Что ты имеешь в виду?

— Белые люди уже ищут золото в Черных Холмах. Это дурной знак. У южных шайенов не было золота, но даже их загнали в резервацию.

Этот краснокожий мне всегда нравился своей рассудительностью и логикой. В то время как другие лакота, за малым исключением, принимали жизнь такой, какая она есть, этот индеец во всем искал смысла, делал надлежащие выводы. И сейчас он едва ли удивил меня. Он был верен себе.

Услышав о проникающих в Черные Холмы первых золотоискателях, мой друг увидел в этом плохую примету. Впрочем, не он один.

— Вот ты о чем, — глубоко вздохнул я. — Это тоже тревожит меня, Вапа. Золотая лихорадка не принесет с собой ничего хорошего.

— Значит, я был прав?

— Что лакота ожидает судьба южных шайенов?

— Да.

— Если белые не нарушат договор, то все обойдется, — сказал я, слабо, однако, веря подобной надежде.

Индеец долго молчал, хмуро раскуривая трубку. А когда он заговорил, в его голосе сквозили печаль и разочарование:

— Белые никогда не держали обещаний, Шайеласка… Никогда.

У меня не повернулся язык, чтобы оспорить или, хотя бы, смягчить это убийственное утверждение. В нем была горькая для индейцев правда. Бледнолицые искали встреч с вождями краснокожих, торжественно давали клятвы, с важностью подписывались под договорами, а потом с легкостью их нарушали.

Это было благодатной темой для ухудшения настроения, и вскоре мы уже говорили о другом. О наступлении весны, о планах на лето, о многом, что касалось приближающихся кочевок. Мы, наверное, выкурили уже по пятой трубке, когда полог типи откинулся, и на пороге появился Джордж Риверман, метис из оглала.

— Хо-хе-хи, Уакпа Вичаша, — поприветствовал его Боевое Оперенье. — Добро пожаловать в мое жилище, Речник. Присядь к очагу и подкрепись.

Гость сел, принял из рук хозяина миску с мясом и стал с жадностью поглощать его. Его озябшие пальцы отправляли в рот кусок за куском. Мокасины и брючины его были забрызганы грязью. Видно было, что он только что с дороги. Он происходил из клана южных оглала Маленькой Раны, но чаще жил в приграничных городках, зарабатывая себе на жизнь тем, что поставлял в салуны дичь. Он слыл за лукавого и жадного парня. Что могло привести его в клан хункпатила, в гости к Вапе Хакиту? и с ним почти не знался, да и встречаясь, едва кивал на его приветствия. Что-то в нем было такое, что мне не нравилось. Один тяжелый, извечно мрачный взгляд его раскосых черных, как уголь, глаз чего стоил!

— Я здесь по твою душу, Кэтлин, — закончив есть и сделав смачную отрыжку, проговорил он. — Охрана лагеря посоветовала мне заглянуть сюда, к Вапе Хакиту.

— В чем дело, Риверман? — недоуменно спросил я.

Он достал трубку, набил ее табаком и закурил. Во время еды он почти не поднимал глаз. Теперь он посмотрел на меня вышеописанным взглядом, которому мог позавидовать охотящийся кугуар.

— Ты знал человека по имени Сайкз?.. Черный Тони Сайкз?

— Конечно… А что?

— Вы, вроде, дружили когда-то. Так вот, если он сейчас не в преисподней, то скоро с ней познакомится.

Я понял, что с Тони стряслась беда. Подавшись вперед, к сидящему напротив метису, я тронул его за плечо.

— Что произошло?.. Я смогу ему помочь?

— Стал бы я гнать тридцать миль свою лошадь в такую мерзкую погоду, если бы ты не смог ему помочь, — ухмыльнулся он.

— Где он?

— В плену у Ловца Орлов на Лисьей Речке.

Я все понял Черный Тони, как и многие другие, попытался пройти в Черные Холмы за золотом. Ловец Орлов, командир особого индейского сторожевого отряда, взял его в плен. Тони, наверное, сказал, что он мне большой друг. Ловец Орлов, двоюродный брат Бешеного Коня и мой неплохой приятель, отсрочил казнь золотоискателя, послав в наш лагерь метиса.

— Так все и было, — подтвердил он, когда я высказал вслух эти предположения. — Ты спросишь, как я там оказался? — Метис кинул на меня быстрый взгляд. — Очень просто. Мой родственник Викмунке Сапа, Черная Радуга, состоит в отряде Ловца Орлов. Мне нужно было с ним повидаться.

Я пристально посмотрел на Ривермана. Что заставило этого угрюмого скитальца проделать такой долгий путь от Лисьей Речки? Только не сострадание к белому пленнику. Это уж точно. В груди Речника стучало безжалостное сердце.

— Какая во всем этом тебе выгода? — спросил я его напрямик.

Метис закивал головой и ухмыльнулся.

— Я знал, что ты задашь этот вопрос, Кэтлин, — он потрогал ствол своего старого карабина. — Видишь это оружие? Последнее время оно часто давало сбои. Мне нужен новый скорострельный карабин и такой имеется у Сайкза. По приезде к Лисьей Речке я получу и «спенсер», и кучу боеприпасов в придачу… Устроил ответ?

— Вполне, — сказал я. — Когда выезжаем? —

— Чем быстрее, тем лучше. Это, как ты понимаешь, и в моих интересах. Ловец Орлов подождет до вечера, а потом пустит твоего приятеля в расход.

Молчавший до сих пор Вапа Хакиту подал голос:

— Ты рассказывал мне об этом человеке, Шайеласка. Вы не раз спасали друг друга. Помоги ему и на этот раз, хоть он и пришел в Священные Холмы за золотом. Я поеду с тобой.

Распрощавшись со своими родными, мы с Боевым Опереньем составили компанию Риверману на его обратном пути к Лисьей Речке.

Глава 2

Неяркое апрельское солнце прошло половину своего дневного пути, когда мы приблизились к средней величины холмам, за которыми текли воды Лисьей Речки.

Метис поднял руку и остановился.

— Оставайтесь здесь. — сухо заявил он. — А я взгляну на речную долину.

— Поезжай. — сказал я ему. — Подашь знак, если все нормально.

На пути к Лисьей Речке Уакпа Вичаша тщательно проглядывал лежащую впереди дорогу. Дело в том, что по его словам, двумя днями раньше индейцы сторожевого отряда Ловца Орлов прогнали из долины какую-то бродячую шайку арикаров. Поэтому нужно было сохранять бдительность. «Что если эти краснокожие где-то поблизости?» — не раз с беспокойством вопрошал метис.

У самой возвышенности холма метис спешился и прокрался наверх. Некоторое время он осматривался, затем поднялся во весь рост. Махнув нам рукой, он снова прыгнул в седло и скрылся по ту сторону холма.

Мы, не спеша, тронулись с места.

— Инила йанка йо! — вдруг воскликнул Боевое Оперенье, натянув поводья своего чалого жеребца. — Тишина!

Я вопросительно взглянул на него.

— За холмом стучат копыта, — тихо проговорил он. — Много копыт!

— Это, наверное, Ловец Орлов со своими людьми, — предположил я.

Ноздри индейца широко раздувались, глаза, не моргая, глядели на вершину.

— Чужой запах, — пробормотал он. — Нам лучше подождать.