Феликс Гилман - Расколотый Мир
С помощью Ренато, человека сильного, отменной крепости духа и способного обращаться с пилой, в ночь перед похоронами Лив извлекла мозг Дэйзи из черепной коробки. Хоронили ее пустую оболочку. Самая важная часть тела Дэйзи хранилась внизу, в кабинете Лив, в кувшине с физиологическим раствором. Ей не терпелось тщательно изучить ее мозг. Она уже нашла среди извилин необычную травму. Бедняжка Дэйзи! Возможно, ее трагедия могла бы послужить на благо остальным...
Лив покинула Магфрида, когда тот захрапел, осев горой на кровати, и вышла в тихие коридоры. «Историю Запада» она сунула в карман черной куртки, которую одолжила для похорон.
В коридорах было до странного тихо. Сначала Лив списала это на то, что в такой день все в трауре, но позже, когда она прошла по коридорам и спустилась по лестнице — комната Магфрида находилась на четвертом этаже, — ей стало не по себе. Так много пустых комнат. Куда же все подевались? Не могли же все выйти в сад. Может, все собрались в одной из общих комнат? Но тогда почему так тихо?
Безногий светловолосый мальчик в палате «320» растерянно катался на своем кресле от двери до окна и обратно. Он мотнул головой и сказал ей, что не знает, куда все подевались. Она оставила его в покое.
Его сосед знал немного больше. «Внизу, мэм. Сходите на нижний этаж». Он отказался говорить что-то еще, но и в обычный день был столь же неразговорчив, поэтому она больше не стала его тревожить.
Лив спустилась по лестнице на второй этаж и вышла в коридор, как раз когда из дверей палаты Генерала показался Джон Коклъ, ведущий старика за собой. Кокль держал старика за плечо и осторожно подталкивал его, помогая идти вперед на слабых ногах. За плечом у Кокля был тяжелый мешок. Он встретился глазами с Лив, и на мгновение его взор страшно похолодел, но затем он улыбнулся:
— Вывожу старика погулять, док. Свежий воздух полезен для легких.
Воцарилась напряженная атмосфера, и это показалось Лив странным.
— Ему сейчас не следует гулять, мистер Кокль. Мы не хотим, чтобы он напрягался.
Генерал слегка улыбнулся. Улыбка на лице Кокля стала неестественной. Бернард, покойный муж Лив, увлекался изготовлением чучел. Улыбка на лице Кокля теперь напоминала блеск стеклянных глаз одной из лис Бернарда.
— Пожалуйста, верните его в палату, мистер Кокль.
— Неужели вы хотите лишить старика солнечного света и свежего воздуха, доктор Альверхайзен? В этот день, когда нам снова напомнила о себе тень нависшей над всеми нами смерти, неужели вы откажете ему в этом? Между прочим, он тяжелый. Не поможете?
— Нет, мистер Кокль. Пожалуйста, верните его в палату.
— Нет, доктор.
— Я позову на помощь.
Кокль театрально вздохнул. В следующую секунду — она не заметила, чтобы Кокль двигался, — Генерал уже сидел, прислонившись к дверному проему, а Кокль наставил на нее какое-то устройство. Она не сразу поняла, что это пистолет.
— Подойдите сюда, доктор Альверхайзен.
Лив подумала над тем, как поступить. И отказалась.
Кокль нахмурился.
— Вы не понимаете, что делаете, мистер Кокль. Полагаю, вы сошли с ума. Но вы не испугаете меня этим оружием. Вы не сможете причинить мне вреда. Дух дома не позволит вам.
— Я бы не стал на это надеяться, мэм.
Она сделала маленький шаг назад. Кокль, казалось, на секунду задумался. Потом он ринулся к ней. Он невероятно быстро пробежал по коридору и зажал ее рот грубой рукой, так что она еле успела вскрикнуть.
— Ты должен был убить ее, Кридмур. Она подняла тревогу. Теперь прольется кровь.
— Если честно, я и сам удивлен. Что на меня нашло?
— Тогда убей сейчас.
— Нет, не стоит. Она может нам пригодиться.
Он перевязал ей рот хирургическим жгутом и потащил за руку. Когда она стала вырываться и попыталась кричать, он вынул из кармана маленький пузырек хлороформа и потряс им перед ее глазами. Вырываться она перестала.
Кридмур вел Лив и Генерала по коридору, как пастух ведет непослушное стадо, то подталкивая их в спины, то волоча за руки.
Из примыкающего коридора вышел сгорбленный мистер Басроу, преградил Кридмуру дорогу и взглянул на него печальными глазами. Басроу, казалось, не был ни удивлен, ни испуган. Кридмур жестом приказал ему уйти с дороги, и он покорно отошел в сторону.
Кридмур остановился:
— Если я пристрелю тебя, Басроу, что со мной случится? А со всем остальным в твоей голове? Где мы будем жить, если я лишу нас пристанища?
Басроу пожал плечами:
— Уничтожить мир? Заманчивое предложение...
— Хочешь убить его — убей сейчас, Кридмур. У нас есть дела.
— Ступай, Басроу. Береги себя, ради всех нас Пойдемте, доктор.
Басроу зашагал прочь, а Кридмур потащил Лив и Генерала вниз по лестнице и по коридору к конюшням.
Чу! Послышались быстрые шаги, а затем на другом конце коридора показалась дюжина людей. Кто-то из них бежал, а кто-то хромал.
Во главе толпы был Ренато. Он был неглуп и быстро понял, что к чему. Кридмур вспомнил, что Ренато — старый солдат, которой и сам в свое время не раз тащил женщину за руку прочь от дома.
— Кокль, ты сбрендил? Отпусти ее! И старика отпусти.
— А что будет, если я ослушаюсь, Ренато? Я вооружен, а ты безоружен. Тебе меня не остановить.
О, как Ренато расстроился! Или Кридмуру только так показалось? Из-за шрамов на лице и красного платка, скрывавшего изуродованный рот, ни в чем нельзя быть уверенным. Но Кридмур хорошо знал, как выглядят расстроенные люди.
Ренато сложил руки на груди и встал посреди коридора. Его спутники встали рядом с ним. Те, у кого было две руки, последовали его примеру и тоже сложили их на груди. Они стояли спокойно, перегородив коридор.
Ренато вздохнул:
— Ты рехнулся, Кокль. Но ты не дурак. Ты знаешь правила. Ты знаешь, что случится, если ты выстрелишь. И не станешь стрелять. Сложи оружие. Давай поговорим.
— Убей его.
— Это обязательно?
— Конечно. Он опасен.
Раздался выстрел, и большая часть головы Ренато отлетела к стене, заляпав ее кровью.
— Это сделал я — или ты сам?
— Не важно, Кридмур.
Спутники Ренато упали на пол, обхватив головы руками в ожидании: когда же ударит Дух?
Но ничего не произошло.
А ничего не произошло благодаря тому, что Малыш сделал чуть более часа назад.
Кридмур вручил ему ключи от пещер Дома Скорби:
— Из кабинета самого попечителя! Тебе выпала большая честь. А теперь ступай. Сделай то, о чем мы договаривались. Живее.
— А ты?
— Раскурочу их ружья. Дам лошадям транквилизаторы. И так далее. И так далее. Это работа для двоих. Быстрей, быстрей! Не вечно же они будут хоронить бедняжку Дэйзи. Всеми любимый овощ умирает не каждый день. Беги! Если так можно сказать, конечно. Ступай...
